Людмила Волынская - Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых

Как показывают наблюдения врачей, работающих с умирающими, а также научные исследования, организм человека начинает готовиться к смерти заранее, иногда задолго до ее наступления. Как будто что-то в человеке знает, что вскоре он должен будет умереть, но его сознание не обязательно понимает это. Просто человек становится более пассивным, вялым, отстраненным, хотя степень этого может быть самой различной. При нашем всеобщем, социально обусловленном страхе смерти эти сигналы стараются не замечать или интерпретировать по-другому. Многие люди намеренно отгоняют от себя эту мысль, прячут ее от сознания. Доктор Либерман установил, что большинство тех, к кому приближается смерть, боятся и избегают самоанализа, чтобы ненароком не обнаружить то, чего они не хотят знать. Но если изменить установки по отношению к смерти, то можно почувствовать ее зов и лучше подготовиться к ней. Как показывает научная и медицинская практика, у нас в большинстве случаев есть такая возможность.

Более того, самым удивительным оказывается то, что иногда будущая смерть посылает сигналы о себе не только тогда, когда организм болен, но и когда он еще практически здоров. Так, К. Юнг описывает серию катастрофических снов 8-летней девочки, проанализировав которые он пришел к выводу о скором неминуемом несчастье с ней. И действительно, через год эта девочка умерла от острого инфекционного заболевания. Но в то время, когда ей снились эти сны, в ее организме инфекции еще не было! И тем не менее ее бессознательное уже знало о скорой смерти и ожидало ее.

Как можно объяснить подобные случаи? С материалистической точки зрения, наверное, никак. Похоже, что мы живем на нескольких планах бытия, а не только на том, который считаем земной реальностью. По крайней мере, так утверждают древние эзотерические учения. И события раньше происходят в более тонких, менее материальных мирах, а уже потом спускаются на Землю. Но понятия «раньше» и «потом» имеют смысл только в нашем понимании, а там измерение времени совершенно другое. Где-то в других мирах наши «будущие» события уже существуют. Вероятно, бессознательное восьмилетней пациентки Юнга гораздо активней взаимодействовало с тонкими мирами, чем это бывает в большинстве случаев. Дети вообще сравнительно недавно пришли на Землю из других миров, поэтому еще не до такой степени утратили связь с ними, как взрослые. Необыкновенно развитая интуиция девочки приводила к тому, что она в сновидениях подсоединялась к другим мирам и оттуда получала символическую информацию о своей скорой смерти.

Я не буду утверждать, что такая интерпретация является единственно правильной, скорее, это одно из возможных объяснений загадочных явлений нашей психики. Вообще, перед смертью довольно часто пробуждаются скрытые ранее интеллектуальные и духовные способности, и вполне возможно, что у маленькой пациентки Юнга этот процесс начался раньше, чем обычно, и достиг более значительной степени.

Некоторые авторы утверждают, что именно перед смертью наступает расцвет всех психических сил человека. Многие умирающие предсказывают свою скорую смерть, перестают бояться ее и даже жалеют о том, что боялись ее раньше. Они воспринимают ее теперь совсем по-другому, как если бы им открылось нечто новое. Даже у сумасшедших, находившихся в помешательстве много лет, в последние часы наступает просветление, к ним возвращается сознание и разум. У тех, кто бредил, прекращается бред и наблюдается необыкновенная ясность сознания. Одновременно с этим умирающего человека отпускают физические боли, как будто душа, разрывающая связь с телом, освобождается от причиняемых им страданий.

Но больше всего поражает часто встречающийся перед кончиной расцвет памяти. Так, один умирающий крестьянин молился в бессознательном состоянии на греческом языке, которого он не знал. Когда он пришел в себя, то на вопросы окружающих ответил, что в своем детстве часто слышал молитвы на греческом языке, хотя и не понимал смысла слов. Получается, что его память хранила гораздо больше, чем знало его сознание, и в экстремальный момент проявила себя с неожиданной стороны. Подобные случаи перед кончиной не являются редкостью.

Широко известно, что перед смертью человек вспоминает всю свою жизнь во всех подробностях – иногда в прямом, иногда в обратном порядке. Это может длиться секунды, а может и часы. События жизни проносятся перед умирающим человеком (или считающемся уже умершим), как на кинопленке. И каждый поступок в этот момент получает эмоциональную оценку, сопровождается добрыми или недобрыми чувствами. Причем чувства эти значительно острее, чем в обыденной жизни. Об усилении и поляризации чувств за пределами земного мира и о причинах этого мы еще будем говорить в дальнейшем. Здесь же начинают проявляться только первые признаки этого.

В момент смерти (и тем более в дальнейшем) многое переоценивается, воспринимается совершенно иначе. То, что представлялось важным, например приобретение богатства, вдруг кажется попросту бессмысленным, особенно если им воспользовались не во благо или вообще не удалось воспользоваться. И наоборот, многое ранее казавшееся незначительным, например слияние с природой, вид забытых пейзажей, неожиданно ярко выплывает из памяти. Некоторые умирающие сообщали, что они вспоминали такие свои поступки, которые казались им несущественными и давно забытыми. Но в этот момент они приобретали огромное значение.

В этой связи особый смысл получает общерелигиозная идея о том, что за все наши деяния, как большие, так и самые малые, мы будем держать ответ на Страшном Суде. Ведь они никуда не исчезают и навсегда остаются как в нашей памяти, так и в пространстве Вселенной. В православной литературе об этом чаще всего пишут с точки зрения морали, устрашения наказанием, а в Тибетской книге мертвых – с точки зрения неизбежных законов функционирования нашего сознания. Все это оказывается очень страшным и там и там, но лично мне больше хочется постигнуть законы сознания и действовать в соответствии с ними, чем просто под влиянием страха.

В воспоминаниях умирающих очень часто возникают картины раннего детства. Очевидно, приход в этот мир и уход из него имеют много общего, и сходные ситуации вызывают сходные ассоциации в памяти. Это прекрасно отражено в романе Л. Толстого «Война и мир». После смертельного ранения сознание Андрея Болконского погрузилось в воспоминания самого раннего детства: «Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялось его воображению даже не как прошедшее, а как действительность». Похожие эмоциональные воспоминания очень типичны для умирающих.