Ольга Соина - Философия. Элементарный курс

Русская идея (в той форме, в какой она представлена у русских религиозных философов) зарождалась в последней четверти XIX века, тогда, когда появились первые симптомы культурного и духовного кризиса западной, т. е. христианской цивилизации (одним из первых их зафиксировал Ф.Ницше), а окончательно оформилась в XX столетии, когда этот кризис стал жуткой реальностью, породив две мировые войны, ужасы тоталитарных режимов и т. д. Русская идея, являет собой попытку философского, концептуального оформления тех здоровых тенденций в русской культуре и национальном характере, которые противодействовали надвигавшемуся, а затем актуализировавшемуся кризису человечества (в силу доминации западной цивилизации ее кризис принял черты мирового глобального события).

При первом приближении к русской идее, она, действительно, предстает как русская национальная идея, но более тщательное изучение обнаруживает в ней универсальное содержание. Не этим ли объясняется, в частности, тот факт, что проблема России, ее духовный миссии уделяли внимание не только отечественные, но и западные мыслители. Подчеркнем, что ими двигал не географический или этнографический интерес к России, их питала сильная тяга к русской культуре как, духовному центру мира. В частности, можно сослаться на имена выдающихся немецких мыслителей – И.Г.Гердера и Ф.Баадера. Можно назвать еще одного западного мыслителя – Вальтера Шубарта, написавшего накануне второй мировой войны глубокую и интересную книгу «Европа и душа Востока», в которой он на основе сравнительного анализа западной и русской культуры, прометеевского (западного) и иоанновского (русского) человека, заключает о необходимости объединения достоинств и нивелирования недостатков, присущих как тому, так и другому человеческому типу. «Можно без преувеличения сказать, – писал он, – что русские имеют самую глубокую по сути и всеобъемлющую национальную идею – идею спасения человечества» (Шубарт В. Европа и душа Востока. М., 1997, с. 194.)

Если говорить по существу, то русская идея Вл. Соловьева и философов Серебряного века – это идея о том, как сохранить, преобразить и спасти Россию и русского человека. Она принципиально отличается от русской идеи неистовых русофилов, которые хотят спасти Россию без ее преображения, и национальной идеи западников (западничество – это тоже русская идея), зачарованных благами западной цивилизации, ради которых они готовы отречься от всего родного. Спасти Россию можно только удержав все положительное, что в ней было и есть, и преобразив ее искаженные черты. Выполнить эту задачу невозможно без освобождения от самоубийственных, разрушающих тело, душу и дух России тенденций, которые имеются в самом русском человеке. Бесовские соблазны, искушающие русскую душу картинками блаженной жизни, отнимают у России именно жизненность, толкают ее на путь вечного умирания без смерти и воскресения. Но русская идея имеет и более глубокие смысловые значения, придающие ей поистине вселенский размах и универсальное содержание. Русская идея – это еще и специфически русское видение и решение фундаментальных вопросов бытия и в этом плане она совпадает с основной проблематикой русской религиозной философии , ее формой и методами, которыми она пользуется, ее пафосом, наконец. В связи с таким истолкованием русской идеи она выступает уже как идея о сохранении, преображении и спасении человека вообще. Причем, человек здесь понимается и как индивидуальное существо – личность, и как род – человечество. Не только у русских есть самоубийственные тенденции, но у человека вообще, которому сильно польстили, назвав его человеком разумным (хомо сапиенс). XX век показал невиданную силу человеческой неразумности, безрассудности и даже безумия, поставивших под сомнение сам факт существования человечества. Русская идея есть предостережение человеку о ложных путях жизнеустройства, губительных для него и мира. Только глубоко задумавшись о своей личной судьбе, о бренности жизни и сделав практические усилия по наполнению жизни глубоким нравственным и духовным содержанием, мы сохраним, преобразим и спасем не только себя, но и народ, которому принадлежим, и человечество. Русскому надо исходить из того, что Россия не вне его, а в нем самом, в его сердце. Только совершенствуя себя, он будет содействовать расцвету России, а процветающая Россия перестанет быть пугалом для всего человечества. Чтобы сад благоухал, каждая роза должна привести себя в порядок. В этом отношении всегда актуальными будут слова Н.Гоголя: «Считаю долгом сказать вам теперь напутственное слово: не смущайтесь никакими событиями, какие ни случаются вокруг вас. Делайте каждый свое дело, молясь в тишине. Общество тогда только поправится, когда всякий частный человек займется собою и будет жить как христианин, служа Богу теми орудиями, какие ему даны, и стараясь иметь доброе влияние на небольшой круг людей, его окружающих. Все придет тогда в порядок, сами собой установятся тогда правильные отношения между людьми, определятся пределы, законные всему. И человечество двинется вперед. Будьте не мертвые, а живые души». (Н.Гоголь. Духовная проза. М., 1992, с. 443.)

Таким образом, сохранение, преображение и спасение человеческой личности, человеческого рода (Родины и Человечества) и всего мира составляют суть и основной смысл русской идеи.

Вопрос о спасении может возникнуть только при условии, что существует опасность гибели. Русская идея спасения родилась из острого сознания смерти. «Философия есть спрашивание о смерти, о «самом главном». Но спрашивать можно по-разному. История западной философии – это история кружного пути мысли, создание завалов на пути к смерти. Русское же изумление перед смертью вылилось в детский прямой вопрос, в первый и одновременно самый последний…Нет проблемы России, есть проблема преодоления смерти. Это то общее, что прорывается сквозь все многообразие формы русского духовного движения». (Л.Карасев. Русская идея (символика и смысл) // Вопросы философии, 1992, № 8, с. 101, 104.) К слову сказать, не детская изумленность, а взрослая уязвленность смертью, которая перестает быть отдаленной возможностью, лежит в основе русского философствования. «Какой это ужас, что человек (вечный филолог) нашел слово для этого – «смерть». Разве это возможно как-нибудь назвать? Разве оно имеет имя? Имя – уже определение, уже «что-то знаем». Но ведь мы же об этом ничего не знаем». (В.В. Розанов. Т. 2, Уединенное. М., 1990, с. 300.) Из метафизического ужаса и глубокого экзистенциального переживания мысли о смерти зародилась в русском сознании идея духовного преодоления смерти, а у некоторых мыслителей (например, у Н. Федорова и К. Циолковского) возникла полу фантастическая мечта ее физического поборания. Вопрос о смерти и ее преодолении составляет, таким образом, центральную болевую точку и основное задание русской религиозной философии (русской идеи). Причем, смерть здесь понимается в самом широком смысле слова, как синоним всякого распада и разрушения, включая в себя личностный, социокультурный (судьба России) и космический аспекты бытия.