Иосиф Телушкин - Еврейская мудрость. Этические, духовные и исторические уроки по трудам великих мудрецов

И, наконец, классическое заявление романтичных возлюбленных, приводимое в Песни Песней:

Я принадлежу возлюбленному моему, а возлюбленный мой – мне…

Сексуальный импульс мужчины открыт всем (его эрекция видна и позорит его в глазах собратьев). Женское возбуждение внутри нее и никто не может о нем узнать.

У мужчины есть небольшой орган. Если его морить голодом, он сыт. Но если его кормить, его аппетит растет с каждым днем.

Зная о силе сексуального влечения, раввины выступали за ранний брак. Они советовали мужчинам жениться в восемнадцать лет, а женщинам выходить замуж даже раньше – по достижении половой зрелости.

Мужчина, которому за двадцать, а он еще не женат, проводит дни свои в грехе. В грехе? Нет, скорее, он проводит свои дни в греховных мыслях.

Будучи реалистами, раввины считали, что сексуальные фантазии неизбежны. Рабби Ицхак говорил: «Даже в дни скорби эти мысли преобладают над всеми остальными» (Вавилонский Талмуд, Киддушин 80б). Много веков спустя один человек спросил Баал Шем Това, основателя хасидизма, как отличить настоящего Мессию от фальшивого. И Бешт ответил: «Спроси, знает ли он способ избавиться от грязных мыслей. Если он говорит, что знает – он шарлатан».

Талмуд не связывает святость с подавленным либидо: «У великих людей – великие соблазны» (Вавилонский Талмуд, Суккот 52а), причем под «соблазнами» здесь имеются в виду именно сексуальные влечения. Вот одна из известных талмудических историй о раввинах, борющихся со своими страстями:

Несколько пленниц (были выкуплены) и привезены в Негердию (ночью), где их поместили на чердаке в доме Рабби Амрама Благочестивого. Затем от входа на чердак убрали лестницу. Одна из женщин проходила над входом, и сияние ее красоты поразило Рабби. Он схватил лестницу, которую было не поднять десяти мужчинам, и подставил ее ко входу. Рабби начал взбираться на чердак, но все же заставил себя остановиться и закричал: «Пожар в доме Рабби Амрама!» Прибежали ученики и нашли его на лестнице. Они сказали: «Ты заставил нас пристыдить тебя (ибо мы видели, что ты собирался сделать)». Рабби же ответил: «Лучше вы пристыдите Амрама в этом мире, чем вам будет стыдно за него в Мире Грядущем».

Если человек чувствует, что грязные желания побеждают в нем, пусть он пойдет в место, где его никто не знает, наденет черные одежды, завернется в черный плащ и сделает то, чего хочет его сердце, но не будет срамить имя Бога открыто.

Черные одежды, как отмечает Рабби Коhен, надевались в знак скорби, и упоминание о них могло отрезвить одержимого страстью человека ( «Талмуд для всех» ).

Был случай, когда один мужчины положил глаз на женщину, и его сердце так жгло желание (что его жизнь была в опасности). Когда позвали врачей, они сказали: «Единственный выход – чтобы она отдалась ему».

Мудрецы ответили:

«Пусть лучше умрет, чем она отдастся ему!»

«Тогда пусть она обнажится перед ним».

«Пусть лучше умрет, чем она обнажится перед ним!»

«Тогда пусть она хотя бы поговорит с ним из-за забора!»

«Пусть лучше умрет, чем она поговорит с ним из-за забора!»

Некоторые неправильно понимают этот отрывок, считая, что раввины были так пуритански настроены, что не могли позволить незамужней женщине поговорить с неженатым мужчиной из-за забора, даже ради спасения его жизни.

На самом деле здесь не ставится проблема сексуальной свободы. В этой истории речь идет об эмоциональном шантаже. Представьте, что кто-нибудь угрожает вам, что умрет, если не получит вашей любви. Ясно, что одержимость женщиной – проблема мужчины и только его одного. В Талмуде нет указаний на то, что женщина старалась его привлечь. Он не имеет права ничего от нее требовать. Как мудро замечает Хаим Маккоби, «эта история просто учит, что женщина не обязана жертвовать своим статусом или достоинством ради сумасшедшего мужчины».

Этот случай необычен из-за утверждения врачей, что жизнь человека в опасности. Обычно, когда ставится такой диагноз, еврейское право позволяет огромное количество вещей, запрещенных во всех других случаях (см. гл. 11). Например, если бы врачи сказали, что этот человек должен для исцеления съесть некошерной еды, раввины бы наверняка это позволили. Но иудаизм запрещает предъявлять к другим неправомочные требования , даже если жизнь человека под угрозой. То есть, если излечение человека требует, чтобы другие ели некошерную еду, это не разрешается (Хаим Маккоби, «Галаха и сексуальная этика»). Стандарты поведения в еврейской жизни не могут определяться чьим-либо безумием или одержимостью.

Если мужчина поклялся не иметь сексуальных отношений с женой, то школа Шаммая разрешает держать эту клятву не более двух недель (если это длится дольше, то суд может заставить его дать ей развод), а школа Гиллеля – только одну неделю.

Так как раввины считали, что женщинам труднее выражать свои сексуальные желания, они составили «программу-минимум» сексуальных отношений, основываясь на профессии мужа (которая оказывает влияние на его сексуальные возможности):

Для неработающих – каждый день. Для работников – два раза в неделю. Для погонщиков ослов – раз в неделю. Для погонщиков верблюдов – раз в тридцать дней. Для моряков – раз в шесть месяцев.

(Комментарий Рабби Овадии (XVI в.) к этому предписанию): Если кто-то изначально работал близко к дому и хочет сменить работу на другую, требующую дальних поездок, его жена может этому воспрепятствовать, так как их сексуальные отношения могут стать более редкими.

То есть, человек не может стать погонщиком верблюдов, если он был простым работником, так как «женщина скорее согласится на одну меру зерна и наслаждения со своим мужем, чем на десяток мер и мужа в дальних поездках» (Вавилонский Талмуд, Ктубот 62б). В другом отрывке: «Женщина предпочтет меньше есть и больше заниматься любовью, чем есть много и воздерживаться от любви» (Мишна, Сота 3:4).

Понимание и принятие Талмудом женских сексуальных потребностей противоречит общепринятому стереотипу. В анекдотах об «американских еврейских принцессах» (в США – шуточное название дочерей богатых евреев) еврейские женщины – фригидны и расчетливы. Талмуд же считает, что женщине важнее иметь рядом своего мужа, чем все богатства мира.