Иосиф Телушкин - Еврейская мудрость. Этические, духовные и исторические уроки по трудам великих мудрецов

Среди тысяч других заключенных евреев в этом лагере были близнецы, чья семья входила в число последователей рабби. Эти трое помогали друг другу везде, где это было возможно.

Однажды, когда все узники были на работе, рабби Спире, одному из близнецов и еще одному заключенному было приказано остаться в бараке и убрать там. Днем немецкий охранник решил получить садистское удовольствие: он прострелил ногу близнецу, приказал ему стоять, прострелил ему вторую ногу, снова приказал ему стоять, а когда мальчик не смог повиноваться, опустошил в него всю обойму. Рабби Спире и другому заключенному было приказано отнести труп и бросить его на гору тел, которая ежедневно вырастала в лагере в отведенном для этого месте. Неся его, рабби обливался слезами. Он позже вспоминал, что им владела одна мысль:

Как он скажет другому близнецу о гибели брата?

Как он придет с такой ужасной вестью к человеку, чья душа была настолько тесно связана с душой покойного?

«Скажи ему, что его брат очень болен», – посоветовал второй заключенный.

Пришел вечер. Узники вернулись в лагерь. «Хаим, твой брат очень болен, его жизнь в опасности. Возможно, он уже мертв», – сказал рабби из Блузова, стараясь не смотреть мальчику в глаза.

Брат начал плакать: «Горе мне! Что мне теперь делать?»

Рабби пытался утешить мальчика, но тот был безутешен. «Сегодня была его очередь хранить хлеб. Я оставил у него весь свой хлеб, теперь у меня не осталось ни единого кусочка».

Рабби был поражен, но сказал, что брат послал Хаиму его долю. Дрожащей рукой он вытащил кусок хлеба – свой дневной рацион, и отдал его мальчику. Хаим посмотрел на хлеб и сказал: «Здесь недостает нескольких граммов. Я оставил у него гораздо больший кусок».

«Я был голоден и съел часть. Завтра я отдам тебе остаток» – ответил рабби из Блузова.

Когда рабби Исраэль Спира рассказал эту историю (в 1976 году, спустя более тридцати лет), он сказал: «Только в этот день в Яновской я понял фразу из Писания: “Те, кто погибли от меча, были лучше тех, кто гибли от голода”».

Ничто в мире не сравнится с бедностью, самым страшным из всех страданий… Ибо тот, кто раздавлен бедностью, словно раздавлен всеми бедами мира, и все проклятия Дварим (28:15–68) упали на его голову.

Наши раввины сказали: если собрать все страдания и боль мира (на одну чашу весов), а бедность поместить на другую, то бедность перевесит.

Как и у животных, у людей есть основные физиологические потребности. Но, в отличие от других живых существ, мы созданы «по образу и подобию Господа». В этом величие человека. Однако бедность заставляет человека сосредоточиться только на физиологических потребностях (в основном, на еде) и поэтому сильнее, чем другие страдания, лишает личность человеческого облика.

Когда хлебница пуста (буквально – «когда в кувшине нет ячменя»), раздор стучится в дверь.

Эта пословица двухтысячелетней давности до сих пор актуальна. Исследования показали, что денежные проблемы – главная причина семейных ссор.

Мудрость бедняка презирают и слов его не слушают.

Кроме того что бедные и так унижены, еще и считается, что они всегда глупее более обеспеченных людей. Популярный американский афоризм гласит: «Если ты такой умный, почему ты такой бедный?» В «Скрипаче на крыше» Тевье мечтает разбогатеть, чтобы люди стали спрашивать его совета. «Когда ты богат, все уверены, что ты и в самом деле все знаешь».

Талмуд пытается сломать эту вполне естественную тенденцию, рассказывая истории о бедных, но мудрых Раввинах (Гиллель и Акива в молодости, Рабби Иешуа, который работал кочегаром). Кроме того, общинным властям предписывается удостовериться, что бедные дети могут получить бесплатное высококачественное образование: «Не забывайте о детях бедняков, ибо для них мы получили Тору» (Вавилонский Талмуд, Недарим 81а).

Когда бедняк ест цыпленка, один из них болен.

Бог, должно быть, ненавидит бедняка, разве иначе Он бы позволил ему быть бедным?

В отличие от Шолом-Алейхема, Талмуд, за тысячи лет до него, запрещал страдающим считать свою бедность проклятием Бога. В замечательном отрывке, который редко цитируют, Рава опровергает распространенный предрассудок религиозных людей, считающих, что все в этом мире происходит по воле Бога.

Продолжительность жизни, количество детей и богатство зависят не от наших достоинств, а от «мазл» (буквально – «созвездие» или «удача»). Посмотрите на (учителей III в.) Раббу и Рабби Хисду. Оба были святыми мудрецами. Когда один молился о дожде, шел дождь. Когда другой молился о дожде, тоже шел дождь. Однако Рабби Хисда дожил до девяноста двух лет, а Рабба – лишь до сорока. В доме Рабби Хисды было шестьдесят свадеб, а в доме Рабба – шестьдесят смертей. В доме Рабби Хисды был хлеб из лучшей муки даже для собак и столько, что его излишки выбрасывали, а в доме Рабба ели ячменный хлеб (обычно ячменем кормили скот), и даже его не хватало.

Горькие размышления другого поэта о трудностях жизни первого поколения восточноевропейских евреев в Америке.

У меня есть сын, милый маленький сынок.

Когда я вижу его, мне кажется – я хозяин мира.

Но я редко вижу его, когда он не спит.

Я вижу его только ночью.

Я выхожу на работу на заре и возвращаюсь поздно.

Мне странно смотреть на свою кровь и плоть.

Мне странно смотреть на своего ребенка.

Я прихожу – разбитый, закованный в мрак,

И моя бледная жена рассказывает, как играет наш сын,

Как он мило болтает, какие умные задает вопросы:

«Мама, мама, когда он принесет мне пенни, мой хороший, хороший папа?»

Я слушаю, и, да, это должно, да, да, это должно случиться.

Любовь слепит меня. Мой сын, я должен видеть его.

Я должен стоять у колыбели и видеть, и слышать, и смотреть.

Он спит. Видит сон. Шепчет: «Где папа?»

Я целую его в голубые глазки.

Они открываются. О Боже! О сын! Он видит меня и вновь засыпает.