Константин Циолковский - Щит научной веры (сборник)

Кто знаком с движением небесных тел, с кинетикой точки, тот поймет меня. Кроме того, притяжение элементов по закону Ньютона дает бесконечный потенциал для всякой массы, тем более для Вселенной. Это дает грандиозное представление о мире, о его бесконечности и его бесконечной потенциальной энергии, которая обещает бесконечную жизнь космоса и бесконечное, все возрастающее выделение энергии. Не следует верить в отталкивательные силы между элементами, их часто можно объяснить притяжением или движением. Так объясняется понятие пробки в воде или водорода в воздухе. Центробежная сила служит причиною отталкивания планет и комет от солнц. Таково же происхождение отталкивательной силы между частицами газов. Отталкивание одноименных полюсов магнита переходит в притяжение, притяжение же разноименных не переходит в отталкивание. Взаимное отталкивание электронов или протонов есть также результат их движения. Если бы между частицами было отталкивание, то они, под влиянием этой силы, разбежались бы в разные стороны и мир не мог бы проявить себя богатством потенциальной энергии. Допускать отталкивание между частицами – это значит ломиться в открытые двери. В самом деле, отталкивательная сила уже есть в природе: это движение. Оно-то и мешает соединению всех тел в одно силою тяготения. Принять закон отталкивания значит без нужды усложнять явления.

Представим себе какое-нибудь животное. Оно состоит из стольких-то молекул углерода, кислорода, серы, фосфора, азота, кальция, натрия, калия, хлора, железа, кремния и т. д. Из этого материала, расположивши его в известном порядке, природа построила механизм: двигающийся, соображающий и чувствующий. Будем всемогущи и построим точно такой же механизм из тех же материалов. Этот механизм будет двигаться, потому что будет иметь мускулы, будет соображать, потому что будет иметь нервы и нервные узлы. По виду и по действиям он будет совершенно тождествен с оригиналом: так говорит физиология. Но можем ли сказать, что наше подражание есть автомат, что оно не чувствует, не живо, как движущаяся и говорящая кукла?!

Утверждать это могут только немногие, мало проникнутые естественными науками. Например, только очень немногие врачи. Большинство же их будет отрицать автоматичность нашего создания.

Итак, за сущностью материи или за ее духом-основою мы должны признать способность, при благоприятных условиях, чувствовать приятное и неприятное. Ощущение есть побочный результат физических и химических явлений, непрерывно совершающихся в живом организме. Но ведь источник не только всех сложных тел один и тот же, но и простых тел. Значит, из всякой части космоса (на земле или в небесах) мы можем построить наш «автомат». Спрашивается после этого, есть ли где в космосе нечувствующая материя?

Вместо того, чтобы быть всемогущим, можно предоставить это природе, которая легко и быстро создает с помощью одного или двух организмов бесчисленное множество их – за счет окружающей их мертвой природы. И мертвая материя в конце концов преобразуется в живую. На Земле некогда не было ничего живого, как и на других планетах, полных теперь жизнью. Откуда же последняя явилась? Если же с других планет, то откуда там? Из этого еще проще сделать заключение о том, что всякой массе материи, при известном ее устройстве, присуща чувствительность. В сущности между творением природы и предполагаемым человеческим творением нет разницы. Только природа умеет творить, а человек – нет. Разница тут такая же, как между искусным строителем и неопытным или слабым младенцем. Мастер может сделать часы, а дитя – нет. Искусник может устроить то-то и то-то, а я – нет. Нет пределов искусству, знанию и могуществу разума. Сейчас эти пределы, конечно, есть, но вообще, в бесконечном течении будущих времен их нет. Точнее – они непрерывно расширяются. Так, до последнего времени никто не мог устроить говорящую и поющую машину. Также неизвестны были швейные, паровые машины и т. д.

Мы должны признать, что если такие-то и такие-то молекулы расположить точно так, как в каком-нибудь организме, то и составится точно такой же организм, – на какой бы высокой ступени животного или растительного царства он не стоял.

Вот громадное кирпичное здание. Мы разбираем его и строим из тех же кирпичей два, три, тысячу зданий. Можем растереть крупные кирпичи и сделать из них микроскопические, а из последних настроить множество миниатюрных дворцов, каждый из которых по красоте не уступит тому единому дворцу, из которого они созданы. Из материала одной машины можем сделать множество маленьких таких же или других машин. Каждая будет работать самостоятельно и своеобразно.

Тоже самое мы мысленно можем проделать, например, с организмом человека. Мы получим громадное количество каких-либо животных или маленьких человечков, двигающихся, соображающих и чувствующих. Правда, чем менее будет наш человечек, тем проще будет его устройство в силу физиологических данных: он будет иметь меньшее число нервных узлов, мысль и память будет слабее и ограниченнее, температура ниже и зависимее от окружающих условий, легкие и пищеварительные органы проще и т. д. Но каждое животное будет независимым от других существом, самостоятельно чувствующим и поступающим. Стало быть, способность чувствовать, – психическая способность, в зачатке или не в зачатке, принадлежит каждой малой части (величиною, например, с муху) целого животного и единого существа.

Различие между суммою раздробленных мелких организмов и одним крупным, из которого они получились, такая же, как между высоко организованным обществом и дикой толпой, члены которой действуют совершенно независимо друг от друга. Действительно, в высоко организованном обществе одна воля им распоряжается и направляет. Все действия такого общества могущественны и целесообразны. Толпа же бессильна и безумна: каждый бредет куда хочет и делает по желанию.

Высший животный организм можно сравнить с государством, все члены которого зависят от единого представителя. Индивидуальность (самостоятельность) членов подавлена в высшей степени. Каждый из них почти не думает и не заботится о себе: его толкает высшая идея и направляет туда же, куда и другие подобные члены. Также подавлена индивидуальность клеточек животного: они все служат единой высокой цели – сохранения всего существа и его рода. Впрочем, у каждой клеточки остается некоторая доля самостоятельности, некоторая независимая жизнь; но она не может долго существовать отдельно от организма: она вскоре погибает. Однако Каррель показал, что при благоприятных условиях она может существовать и жить продолжительное время (при чисто искусственных условиях). Также и член идеально организованных обществ должен погибнуть, если извержен из этого общества. Его можно сохранить только искусственной поддержкой.