Константин Циолковский - Щит научной веры (сборник)

Как высший ум, как гений, провидевший все тут сказанное, что же мог говорить Христос, кроме того, что он говорил: «Я был всегда. Еще до времен Авраама я пришел в мир. Я сшел с небес. Я божий сын, я отхожу на небо. Я иду приготовить вам путь, совершенную обитель жизни. Я и отец одно. Мы будем вместе. Больше здесь не придется уже есть и пить с вами это вино. Вкусим его в царстве истины. Иду к отцу моему. Потом и вы придете к нему. Вас знает отец, как и меня», и т. д.

Миссия Христа и лучшего человечества, сынов божьих, создать лучшую, блаженную, совершенную жизнь. Но участь всего сущего одна – воспользоваться после своего разрушения этой жизнью.

Возможно только, что мои выводы не полны, ограничены, я многое опускаю, что гением сынов божьих будет раскрыто впоследствии. Лучше верить Христу еще больше, чем позволяет наука. Его авторитет выше всего и он заслужил его.

Возможно, что Христос и сам колебался в предвидении своего будущего, что видно из его слов. То он ждал царства истины, прежде чем сойдут со сцены его современники, то говорил об уходе к отцу и гуда, куда его современники не могли придти. То молил отца о миновании его чаши страданий и смерти.

Он не был вполне уверен в своей судьбе: прекратится ли его жизнь на днях или он поцарствует еще на земле в стране истины. Так он обещал учеников поставить начальниками 12-и колен израилевых, когда получит сам власть…

Он говорил, что после своих мук и казни всех привлечет к себе. Не мечтал ли он ожить после обморока, привлечь к себе народ благодаря вопиющей несправедливости правительства, и встать сначала во главе Иудейства, а потом и всего мира. Правда, он не мог не понимать, что это мечты, но не мог все же вполне от них отрешиться. Если и были такие у него мысли, то они не осуществились так, как он порою думал. Они исполнились гораздо лучше и совершеннее: он стал во главе царства истины своим духом и учением. И дух этот и его учение вечны, неизменяемы и всеобщи. Они будут достоянием всей земли.

Сам же он иным путем пошел к отцу и принял заслуженное.

Публикуется впервые.

Архив РАН, ф. 555, оп. 7, д. 406

Причину всего называем Творцом, Богом. То, что происходит, развивается – ход этого развития – зависит от начальной причины, вне природы находящейся. Значит, все зависит от Бога. Слова: природа творит – тоже означает, что и – Бог творит. Но не творит Он, как человек, не руками например, но как именно, – отчас прозревает наука, или разум человечества, зависящий опять-таки от первоначальной причины, или от Бога. Творил Он прежде, творит теперь и будет творить вечно. Сотворил Он природу, растения, животных, человека и других высших существ, потому что сотворил основание, которое и дало все, что мы видим и не видим. И невидимого, не ощутимого нашими жалкими чувствами, бесконечно больше, чем видимого и, вообще, познаваемого… Как в яйце или в крохотном зародыше животного заключается причина зарождения всех его органов, его устройства и всех сложных явлений его жизни, так бесконечно-удаленная от нас начальная причина порождает всю сложность и эволюцию Вселенной.

Все самое малейшее – теперь, в прошедшем или будущем – зависит от первоначальной причины: в ней заключается часть воли Творца. Предвидеть эту волю мы можем только очень редко и притом приблизительно, т. е. в общих чертах и часто с большими ошибками. Вообще же Причина или воля Творца для человека непостижима. Отсюда ропот, недовольство, отчаяние, осуждение Его или отрицание… В самых ничтожных явлениях жизни то и дело встречаем непредвиденные результаты, всю жизнь ошибаемся и удивляемся своим ошибкам. История человечества – сплошная ошибка… Наши слова и действия – заблуждение (с едва заметными просветами), ведущее нас к не предполагаемым нами тяжёлым последствиям.

*Детерминизм – истина, пока не вмешается первоначальная причина. Раз она когда-то дала начало миру, то ничто не мешает ей уничтожить свое создание и вмешиваться многократно. Теоретически отрицать это – узко. Одни допускают повседневное вмешательство высшей силы – в прошедшем, настоящем и будущем, другие ограничивают это вмешательство редкими случаями, третьи его совсем отрицают. Таковы детерминисты. Но и оставаясь верными себе, они неправильно, напр<���имер>, отрицают свободную волю. Для существа, вне мира находящегося, свободной воли человека нет, но для самого человека есть, потому что его мысли и слова могут на практике иногда и приблизительно согласоваться с его последующими действиями. Ведь в этом, по человеческим понятиям, и заключается свободная воля разумных существ.

Пока вполне нас может удовлетворить и детерминизм, который, если судить правильно, не исключает даже возможность чудес. В самом деле, что такое чудо? Что-нибудь совершенно неожиданное, нерасчитанное, противоречащее известным явлениям и законам. Но разве нам известны все законы, все существа! Необычное может быть естественным результатом действия этих неизвестных законов и недоступных нашим чувствам разумных или неразумных существ. Так или иначе, но все, что ни совершается, имеет высшую Причину, называемую Богом. Детерминизм не отрицает и ответственности, но умеряет ее до христианского о ней понятия. Ответственность состоит в том, что заблудший, ошибающийся получает возмездие; но как же может быть иначе! Ошибкой называют поступок, влекущий нас к горю, болезни или смерти. Совместность заблуждения с возмездием, как естественным последствием, так очевидна.

Бог есть причина всех явлений: причина вещества и всех его законов. Происхождение материи до сих пор неизвестно, причина тех или других ее качеств – также. Почему все вышло так, а не иначе? Все зависит от чего-то начального, бесконечно-удаленного. Это и есть Бог. Бездна вещества, пространства, времени, сил и чувства – откуда вы? От Бога.

Прежде всего о Нем мы судим по строению мира. Велик мир – велик и Бог. Счастлив мир – значит и Он добр. Обратимся же ко Вселенной.

В бесконечном ее пространстве мы видим бесконечное число солнц. Каждое солнце есть великий источник силы и жизни на многие миллионы лет. Каждое солнце окружено сотнями планет или земель, число которых еще бесконечнее, чем число солнц. Одни из них угасают, другие восстают из туманностей, зарождаются из эфира. И так шло в течение бесконечных времен. Рождение, падение, новое восстановление… Протекли бесконечные времена, но не угас мир, а цветет по-прежнему; так и всегда он цвел и будет цвести. Цветы его – бесчисленные солнца, планеты и жизнь на них. Замирает жизнь, проходит во сне, в усыплении, но снова встает, снова возникает.