Константин Циолковский - Щит научной веры (сборник)

Может быть, христианское учение о тройственности божества имеет в основании изложенную тут философию. Первопричина есть Бог-отец. Он рождает сынов божьих, а они – истину, или святой дух правды. Так что, с нашей точки зрения, совершенно понятно учение о том, что Сын Божий происходит от Бога-отца, а Дух Святой от Сына. В самом деле, без первопричины не было бы космоса и высших, разумных существ. А без них не могло бы быть и спасительной истины.

О качествах первопричины можно догадываться на основании следующих свойств Вселенной; 1) Безначальность ее во времени. 2) Нескончаемость ее во времени (вообще, вечное существование, или существование без пределов). 3) Нетленность (закон субстанции). 4) Вездесущность (бесконечное распространение материи). 5) Могущество (бесконечность энергии). 6) Жизненность (потенциальная способность всякого вещества возникать к жизни). 7) Благость (этому посвящена особая разъясняющая статья). 8) Духовность (из предыдущих свойств вытекающая). 9) Единство. 10) Сложность. 11) Воля космоса. 12) Величие.

В пантеистическом взгляде чего-то не достает. Нет шири!

Если мы видим какую-либо вещь, то по человеческой логике, мы уже думаем и о мастере, который сделал эту вещь. Конечно, мы заключаем о существовании работника только тогда, когда на предметах природы видим следы человеческой обработки. Так каменные и бронзовые орудия, остатки древней культуры – дают нам повод заключить о существовании когда-то живших людей. Пантеисты также видят природу и ее проявления, но не считают нужным задумываться о причине.

Может быть скажут: думаем ли мы о причине или нет – результат один и тот же: мир остается миром и причина его не выясняется.

Не совсем так. Как остатки растений, животных, людей и их деятельности лепечут нам об их прошедшей судьбе и создают их историю, так и природа говорит нам о первопричине и ее свойствах. По человеческой логике, творение также отражает характер творца, как вещи, сделанные руками мастера, говорят о его качествах.

Если я сделал какую-нибудь вещь, то не могу ли я повторить то же, не могу ли делать те же предметы, но все более и более совершенные. Не могу ли разрушить их, переделать, исправить. Наконец, мое искусство разве ограничивается вещью одного характера! Не в силах ли я делать дуги, раз делаю сани! Сделал ли я одну иголку или миллионы их и других вещей? Если найдена в земле заржавленная булавка, то не могу ли я думать, что мастер делал их множество, ломал, портил, продавал, жил на их счет и т. д. Не составляется ли целое представление!

Собака, хотя и сравнительно умное животное, уколовши лапу заржавленной иголкой или осколком стекла, не имея человеческого разума и воображения, ничего кроме боли не почувствует. Человек же, по этому осколку, составляет целую картину, довольно вероятную. Кто же в лучшем положении: собака или человек. Разве по-собачьи лучше: укололся и все!

Так космос, благодаря разуму, нам говорит о первопричине и возможных последствиях ее существования.

По этой же человеческой логике, автор выше своего произведения. Напр., человек сложнее и во всех отношениях выше сделанной им куклы. Следовательно, если космос обладает такими-то и такими-то свойствами, то еще высшими качествами обладает и его первопричина. Не надо понимать это буквально. Если, например, я выточил красивую вазу из твердого материала, то это еще не повод делать вывод о моей собственной твердости, тем более, что материал не мною и создан. Но из красоты вазы можно сделать верное заключение о моем вкусе, искусстве и т. д. Еще бы надо принять в расчет, что и токарный станок и инструменты, которыми я пользовался для работ, не мною сделаны и потому оценка мастера по его вазе еще более не точна. (Оценка свойств первопричины более проста, так как тут не примешиваются участники).

Всех свойств первопричины мы, конечно, узнать не можем. Вернее – мы можем догадываться только об очень немногих из этих качеств. Остальные будут раскрываться с течением веков и едва ли когда все будут известны.

О них говорит нам сама Вселенная с помощью человеческих гениев, которые ее изучают. Мы подразумеваем людей науки: натуралистов и философов.

Нас обвиняют в антропоморфизме: человек, мол, думает о первопричине, как о самом себе. Если бы он был выше по организации, имел бы 200 чувств, сто органов движения, иную форму, то первопричину представлял бы себе тоже такою. Имей он форму собаки, тигра и их свойства, – и причина у него вышла бы в виде собаки или тигра!..

Но мы совсем не даем образа первопричины, а только ее свойства. Как раз человек, если и обладает некоторыми подобными качествами первопричины, то в самой низшей степени. В большинстве же случаев этих свойств у человека нет и в зачатке. Какой же это антропоморфизм!

Представим себе тьму существ, все более и более совершенных сравнительно с человеком – и они не дадут нам образа причины. Субъективного тут нет ничего!.

С другой стороны, разве творение не отражает хоть отчасти творца? Самое высшее в мире – это сознательность, разум, жизнь. Очень естественно, что первопричина благоволила дать в них смутное отражение самой себя. А где же оно может быть – это отражение? Высшие чем человек существа лучше разумеют первопричину, низшие – хуже. Нот и все! Идеал познания недостижим!

Рассуждения, доказывающие эти свойства, для одних убедительны, для других – нет. Но то же, впрочем, справедливо и для всякой идеи.

Вот наиболее яркие качества первопричины.

БЕЗНАЧАЛЬНОСТЬ ВО ВРЕМЕНИ. Первопричина безначальна, так же как и самое творение безначально. Действительно, человеческий ум трудно примиряется с мыслью, что определенное число лет тому назад космос или его начало не существовало. С другой стороны и опыт говорит о вечности материи и энергии. Значит, мир был всегда, как и его причина. Пока опытная наука не доказала, что материя или энергия возникают или уничтожаются. Если бы это обнаружилось, то представление о свойствах первопричины у нас изменилось бы. Мы сказали бы, что первопричина продолжает создавать материю и энергию, или дало это свойство самому космосу. Значит и сама она может изменяться, возрастать, совершенствоваться, умаляться, уничтожаться и т. п. Но тогда бы мы на каждом шагу, в настоящем или будущем, видели чудеса, т. е. противоречия известным сейчас законам природы. Однако, их нет, а потому и нет пока оснований отрицать вечность материи и энергии. Конечно, мы не подразумеваем тут вечность 90 элементов, но только вечность их основы. В мире мы видим только материю и эфир считаем за материю. Энергия также материя.

НЕСКОНЧАЕМОСТЬ ВО ВРЕМЕНИ ИЛИ БЕСКОНЕЧНОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ ПЕРВОПРИЧИНЫ. Первопричина не может иссякнуть или исчезнуть с течением времени, так как трудно представить себе, чтобы то, из чего состоит вселенная, когда-нибудь исчезло. Наука пока могла только доказать вечность вещества. Если же творение может быть вечно, то тем более его причина. Оба свойства (1 и 2) можно считать за одно – вечность материи.