Антонио Менегетти - Проект «Человек»

Очевидно, что этого оказывается недостаточно для того, чтобы гарантировать успех существования, для достижения которого всегда необходима критическая и рациональная ориентация, но сама работа с землей уже свидетельствует об определенном душевном равновесии. Например, шизофреник и невротик на такую работу неспособны, потому что любой вещи они сообщают внутреннюю прерывистость, которую они несут в себе, в предметной данности своего начала. Человек же аутентичный может действовать с умом, выполняя любую работу, потому что при метаболическом взаимодействии с внешним объектом он проявляет ту же способность, которой наделен для самосозидания.

Однако недостаточно просто делать, нужно уметь делать. И здесь раскрывается фундаментальная роль аутен-тифицирующей психотерапии, которая указывает направление действия. Узнав это направление, человек должен научиться вести постоянно наполненную жизнь, возрождающую себя и растущую. В этот момент очень важным оказывается найти точку согласования с реальной практикой, чтобы суметь добраться до этой глубинной структуры, наполненной животворным гумусом, где онто Ин-се восстанавливает свою человеческую природу: нужно научиться вступать в это базовый метаболизм, взаимодействие между предметной данностью и земным гумусом, чтобы вернуться к корням нашей психики. Эта практика становится постоянным вдохновением для онтопсихологической экологии, секретом, как жить хорошо и эффективно. Земля добра к нам, она никогда не предаст. Когда ты спокоен по отношению к Земле, когда ты знаешь, как проникнуть в ее суть, не становясь ее рабом, в этом случае эта великая мать укажет тебе мудрые пути того духа, который сокрыт в каждом из нас. Я наполняюсь мощью, когда, себе во благо, структурирую себя с помощью земли, определяя ее специфику себе в услужение в соответствии с ее особенностями. «Очеловечивая землю», мы отдаем ей дух, наделяем ее смыслом, ровно настолько, насколько нам нужно.

Я часто замечал, что если земля хорошо обрабатывается людьми, своей витальностью она привлекает многих животных. Человек способен приводить в движение и отслеживать семантические перекрестки удивительной энергии. Как только он начинает понимать исходящую из них чудесную силу, то сразу же неизбежно обретает функциональность и способность поддерживать постоянное равновесие, взаимодействуя с землей ради ее дальнейшего возвышения. В конце концов, человек достигает такого уровня, что знает землю как часть своего тела, он умеет предугадывать ее действия, чувствовать ее, ей содействовать и помогать в качестве заботы о собственных эгоистических интересах. Таким образом, они ежедневно творят вместе.

Когда человек теряет эту связь, для него это означает потерю себя, и потому уже бесполезно изображать эколога или натуралиста. Самое начало действия должно быть направлено на обновление своей самобытности с помощью психотерапии аутентификации.

Человек должен всегда быть точным в любых ситуациях, когда им манипулирует социальный контекст. Психологические действия, культурная деятельность, политическая ответственность являются показателями высочайшего уровня, но они служат гарантией эффективного здоровья только в том случае, если человек постоянно восстанавливает силы от великой матери Земли. Подобное состояние наблюдается во время любой работы на земле при соблюдении меры константы «Н». Тем самым маленький человек реализует великий дух природы и обеспечивает себе возможность всегда оставаться самим собой перед лицом жизни – единственным и неповторимым.

Есть вещи, которые, возможно, никогда не будут ни написаны, ни сказаны, потому что останутся доступными лишь тем, кому в той или иной форме удастся усовершенствовать бытие [198]. А для этого необходимо постоянно улучшать свои модели поведения и свои инструменты познания.

Задачей настоящей работы является сохранение своего рода открытой интуиции и создание более широкой семантики, обогащающей «Я».

Каждый человек понимает мир, себя, свой радиус действия, но за всем тем, что может охватить человеческое сознание, лежит опыт, воспринимаемый кем-то как огромная пустота, а кем-то – как огромное море или великая реальность. В каждом из нас остается много неизведанного, тайного, как бы потустороннего. Это – еще не формализованный потенциал или, скорее, тень того бытия, которым мы, как бы там ни было, постоянно являемся.

Для начала приведу пример знакомого всем переживания во сне или в полусне. В некоторых сновидениях мы живем, любим, испытываем страх, бурные эмоции, счастье, что в определенный момент возникает как нечто реальное. Реальное, поскольку помимо впечатления, производимого на сознание, в организме происходят изменения биологического характера: организм реагирует на определенный образ. Так, субъект может умереть от приснившегося ему кошмара. Опыт сна говорит о способности разума проникать в реальность жизни.

Обычно люди склонны считать наиболее реальным период бодрствования, феноменология которого рациональна и принимается всеми как реальность. Но действительно ли это – реальность? Согласно установившемуся мнению, да, это реальность. Однако известно, что во многих ситуациях при психотерапии, во время так называемых парапсихических опытов или в момент принятия некоторых решений человек полагается на интуицию, которая может быть обусловлена сновидениями. Основные шаги в своей жизни – как внешней, так и внутренней – человек совершает под влиянием некоторых интуитивных ощущений: любви, ненависти, стремления к обладанию.

Пытаясь обнаружить причины, обуславливающие главные действия субъекта, приходится обращаться к чему-то неуловимому, но это «что-то», во всяком случае, хорошо известно из сновидений. Сновидение пишет, создавая субъекта. Обычно в своей повседневной жизни, когда бодрствуем, мы разговариваем, думаем, но при этом всегда ощущаем раздвоенность. Наша реальность – это одно, то, что мы говорим или делаем – другое. Некоторые же опыты в сновидении или отдельные внезапные переживания целостны, так как вовлекают всего субъекта. Это необходимо учитывать, потому что подобные переживания могут приоткрыть реальность, возвышающуюся над повседневностью.

Одновременно с нашей вселенной существуют другие. Что реально? Все реально, и день, и ночь. Что более реально? То, что больше приближается к функциональной реализации наших проектов, как экзистенциального, так и метафизического характера. Реально то, что делает меня более реальным. Ночью происходит более четкое изложение нашей психической реальности.

Одним из слов, которые всегда вызывали мое любопытство в молодости, является «экзистенция». «Экзистенция» (от лат. eicio, eiecto – выброшенный из своего места) указывает на то, что вас выбросили вовне. «Бытие», наоборот, радикально непосредственно: я есть. Бытие не взывает к каким-либо обстоятельствам, не нуждается в какой-либо связи и не предполагает ее. Оно самодостаточно, самостоятельно, самооправданно в себе и для себя. Экзистенция – выброшенный вовне: кем? чем? Это уже предполагает некое отношение [199].