Арсений Чанышев - Курс лекций по древней и средневековой философии

Наступает третий период вынужденной общественной бездеятельности Цицерона и второй период его творческой писательской активности. Он продолжается, недолго, всего три года, а точнее - тридцать три месяца. И за этот небольшой "аспирантский" срок Марк Туллий Цицерон создает .такие шедевры, как трактаты I "О природе богов", "О пределах добра и зла", "Академика", "О дружбе", "О старости", "Тускуланские беседы" (Тускула - местечко в 20 км от Рима со здоровым микроклиматом, где находилась вилла Цицерона) в пяти частях ("книгах"): I. О презрении к смерти; II. О перенесении боли; III. Об утешении печали; IV. Об остальных душевных волнениях; V. О добродетели. Цицерон уже не тот. Он не ограничивает себя общественной проблематикой и обращается к философии как таковой. Он ставит перед собой благородную задачу - донести до римлян греческую философию, сделать ее максимально занимательной, показать, что философия возможна не только на греческом, но и на латинском языке, для чего надо начинать создавать латинскую философскую терминологию. В трактате "О природе богов" Цицерон пишет об этом периоде своей деятельности так: "Когда меня утомила бездеятельность, а состояние республики было таким, что ею по необходимости должен был управлять и о ней заботиться только один человек (Гай Юлий Цезарь. -Л. Ч.), то решил я, во-первых, что ради самой республики следует изложить нашим людям философию, ибо я полагал, что важно и для украшения и для славы нашего государства, I чтобы столь важные и славные вещи были изложены ! также и на латинском языке. И ничуть я не жалею о затраченном труде, потому что вижу, что мой пример v возбудил во многих желание не только изучать, но и самим писать (о философии). Ведь очень многие римляне, изучившие греческие науки, не могли передать усвоенные ими знания своим согражданам по той именно причине, что не верили, будто воспринятое ими от греков можно изложить на латинском языке. Я же в этой области, как мне кажется, настолько продвинулся, что не уступлю грекам даже в богатстве слов" ',

Действительно, Цицерон создал не только латинский литературный язык, но и латинскую философскую терминологию, которая, будучи продолжена Сенекой и другими латиноязычными философами, вошла в средневековую латиноязычную культуру, а через нее и в новые национальные языки, вытеснив в ряде случаев исконную греческую терминологию, отчего мы говорим, например, к. о "форме" и "материи" у Аристотеля, тогда как сам Аристотель рассуждал о "морфэ" и о "хюлэ".

Цицерон много заботился о форме своих сочинений. Он думал, что философия должна быть не только умна, но и привлекательна, она должна радовать и ум, и сердце. Цицерон не был оригинальным мыслителем, он \ талантливый популяризатор и подражатель, о чем прямо писал своему корреспонденту Аттику (от Цицерона сохранилось 800 писем). И в самом деле, его поздний трактат "Об обязанностях" в первых своих двух книгах - переложение трактата Панетия "О долге" и его сохранившийся только во фрагментах трактат "Гортензий" (45 г. до н. э.) - прямое подражание сохранившемуся как фрагментарно, так и в переложении аристотелевского трактата "Протрептик" (в обоих трактатах восхваляется философия и дается побуждение к занятию ею). "Сон Сципиона" в "Государстве" Цицерона навеян Посидонием. Материалами для "Тускуланских бесед" послужили сочинения Платона, Крантора, Дикеарха, Аристоксена, Хрисиппа, Диогена Вавилонского, Панетия, Посидония и др. Но все это не умаляет громадного значения Цицерона в истории философии. Без него картина объективной истории философии в Западной Европе была бы гораздо беднее. Правда, Цицерон не всегда точен и глубок. Так, например, он не может понять глубокое различие между мировоззрениями Платона и Аристотеля, утверждая, что была создана "единая и стройная философия под двумя названиями: Г академическая и перипатетическая, которые, совпадая по сути, различались именами..."2. Однако, как только у. Цицерона появилась возможность вернуться к общественной деятельности, он это сделал. Его вернула к политической жизни весть о неожиданном убийстве Цезаря. Говорят, что узнав об этом, Цицерон с восторгом воскликнул: "Тиран мертв!" Проделывая как бы обратную эволюцию от "чистой" философии к философии гражданской (плодом этого "возвращения" и был вышеназванный трактат "Об обязанностях", который он посвятил своему сыну Марку), а уже от нее к общественной деятельности, Цицерон устремляется в Рим, в горнило новой политической борьбы.

Между тем в Риме обстановка для ожившей было республики складывается неблагоприятно. Убийцы Цезаря не нашли поддержки в римском народе, которому Цезарь, как оказалось, завещал после своей смерти немалую сумму денег. В Риме власть захватывают цезарианцы во главе с Марком Антонием. В Риме появился некий Октавиан Плутарх сообщает (Цицерон. XLIV): Октавиан - "сын Октавия, человека не очень знатного, и Аттии, племянницы Цезаря, вследствие чего Цезарь, не имевший собственных детей... оставил ему по завещанию свое имущество и дом"1. Этот внучатый племянник Цезаря, рассказывает Плутарх (XLIII), "объявил себя наследником Цезаря и вступил в спор с Антонием из-за 25 миллионов, которые тот взял себе из имущества покойного"2.

Этот совсем молодой человек словно обольстил Цицерона, который добился для него консульства и войска, дабы он выступил против Марка Антония. Сам Цицерон подверг критике это лицо в своих речах, названных им по примеру Демосфена "Филиппиками" (с легкой руки Цицерона слово "филиппика" стало нарицательным, обозначая резкую обличительную речь), и изгнал Антония из Рима. Однако вероломный Октавиан предал своего благодетеля. Приобретя с помощью Цицерона - "старика, вконец обольщенного и обманутого юношей" (Плутарх. Цицерон. XLVI), большую силу, Октавиан переметнулся к его врагам - Марку Антонию и Лепиду, которые все вместе образовали второй триумвират и поделили между собой "верховное управление, словно какую-нибудь частную собственность" (там же). Новые триумвиры составили свои проскрипционные списки (от "proscribo" - публично объявлять, конфисковывать, объявлять кого-либо вне закона; лица, внесенные в такие списки, лишались защиты закона, и их мог безнаказанно убить каждый и получить за это вознаграждение). При составлении списков своих врагов "Антоний не шел ни на какие соглашения, если только Цицерон не будет убит первым, Лепид поддерживал Антония, Цезарь же (Октавиан. - А. Ч.) противился обоим... Первые два дня Цезарь, говорят, боролся за Цицерона, на третий же уступил и пожертвовал им" (XLVI). Цезарь уступил Цицерона. Лепид - своего брата Павла, Антоний - своего дядю Луция Цезаря.

Выше мы говорили о том, что в свой второй творческий период Цицерон обращается к философии как таковой. Но и эта философия для Цицерона все же не философия ради философии. Если ее гражданственная функция и отходит на второй план, то на первый план выходит другая утилитарная ее функция - нравственно-утешительная. В Цицероне следует различать историческое лицо римского гражданина I в. до н э и внеисторического человека, которому ничто человеческое не чуждо, в том числе и страх, и прежде всего страх перед смертью. Цицерон-гражданин опирается на римскую героическую традицию с ее культом долга перед державой, с ее презрением к личной смерти и к физическим мучениям. Для нормального римского юношества идеалом был, например, Сцевола ("левша"), который, будучи захваченным в плен врагами Рима, сам демонстративно сжег себе на жаровне правую руку, показывая тем самым, что он не боится своих захватчиков. Возвышенно мужественный дух, всесокрушающая воля, подчинение личного общественному - все это было и у Цицерона.