Василий Налимов - Разбрасываю мысли

Современная культура находится на изломе, теряет свою терапевтическую роль. Она, считает В.В. Налимов, не дала ответа на целый ряд фундаментальных вопросов, остро поставленных XX веком. Главные из них: в чем смысл истории, массовых насильственных смертей, политических репрессий, страданий, унижений, порабощений? В чем вообще смысл жизни, завершающейся смертью ? Трагизм последнего вопроса в наши дни нарастает – он обретает набатное звучание: в чем смысл жизни человечества, идущего к неизбежной экологической катастрофе ? Не отвечая на эти вопросы, культура наших дней находится в тяжком долгу перед человеком. Ее ключевые смыслы, заключенные в Вере, Науке, Искусстве, не действуют в коллективном сознании. Необходимо появление новой культуры, но само человечество с этой задачей не справится, поскольку до сих пор оно не сумело понять природу сознания и его связи с материей.

Вглядываясь в будущее, В.В. Налимов видит решение этих проблем в спонтанном космическом вмешательстве, к которому нам следует готовиться, поскольку сама история человечества является «космическим экспериментом. Такой эксперимент нужен для раскрытия мироздания. И мы, люди, ответственны за то, что в своей деятельности так и не стали христианами, не выполнили стоящих перед нами космических задач… В более широкой перспективе можно сказать, что смысл существования самой Вселенной состоит в раскрытии заложенной в ней потенциальности. Но как – мы опять спросим – возможно раскрытие потенциальности без эксперимента? Подобные эксперименты, возможно, ведутся и в других Мирах и на других Планетах» [1994 б, с. 7]. В контексте такого рассуждения космическое и спонтанное оказываются синонимами, поскольку речь идет о процессах, выходящих за рамки любого причинно-следственного ряда.

Решение экологической проблемы, по мнению В.В. Налимова, невозможно себе представить без создания единой всечеловеческой религии, которая и станет основой новой культуры, опирающейся на иные смыслы. Человек должен будет «включить в сферу своих ближайших смыслов состояние Земли и космоса» [там же, c. 18].

В этом можно усмотреть отзвук идей мистического анархизма, который придавал проблеме жизнь – смерть космический смысл – эволюция личности интерпретировалась как посмертное странствование в мирах и веках разных уровней духовности (что близко представлениям о сферах инобытия, которые содержатся в древних легендах). «Это эволюция личности в космических масштабах, встреча с самим собой в масштабах универсума» [там же, c. 36].

Таков масштаб мысли В.В. Налимова. Он умел жить во Вселенной, чувствовать себя гражданином Вселенной. Отсюда, возможно, проистекает и мера ответственности за жизнь, и поиск смысла, и достоинство, о котором он также писал в своих философских трудах [1989]:

Достоинство : оставаться самим собой, слышать свой собственный голос – вот чего требует от нас жизнь. И можем ли мы не стремиться к тому, чтобы сохранять Достоинство в перипетиях жизни, если нам, людям, дана возможность соприкасаться с Тайной Мироздания (c. 252).

Если признать (хотя бы с некоторым сомнением) возможность широкого распространения жизни во Вселенной, считал В.В. Налимов, то естественно можно допустить и возможность неограниченного бытия человека в разных фазах развития, что будет соответствовать разным формам культуры. Идя в своих размышлениях еще дальше, он предполагал, что различные планетарные культуры сольются в единое Космическое сознание [1996, c. 73]. В нынешней ситуации кризиса культуры человечество может, согласно Налимову, надеяться на вмешательство космических сил через реинкарнаци-онное пришествие тех, кто уже побывал на Земле и уже подготовлен своими странствиями в мирах и веках к радикальному изменению ситуации Земли. «Нужен новый ментальный потенциал. Нужны и харизматические личности, готовые его воплотить» [1994 б, c. 68].

Итак, наша задача – открыть путь Космическому сознанию… Взаимодействие с Космическим сознанием требует изменения сознания человека» [1996, с. 73].

В заключение отметим еще раз, что центральный момент понимания спонтанности в концепции В.В. Налимова – это ее связь с творческим началом мира. «Творчество, проявляющееся в распаковывании семантического континуума, связывает множественное с единым – исходным семантическим универсумом. Модель творческого раскрытия семантического универсума, задаваемая силлогизмом Бейеса, оказывается единой для всех текстов. Но вопрос о том, как порождаются фильтры, задающие эволюцию, остается открытым. Это запредельный вопрос» [1989, с. 163]. В другой своей работе Налимов пишет [1994 б]: «Строго говоря, мы не знаем тех сил, под влиянием которых возникают новые культуры. Нам легче понять причины их гибели. Возможен негативный прогноз, когда происходит распад замкнутой системы. Но невозможен прогноз творчески развивающейся системы, так как „творчески“ – значит спонтанно» (с. 67).

В концепции В.В. Налимова спонтанность обретает статус философской категории – в дополнение к 12 кантовским категориям априорных синтетических суждений. Трудность понимания этой категории, напомним, состоит в том, что спонтанность , во-первых, должна проявлять себя вне причинно-следственных связей; во-вторых, тем, что она находится вне привычных временных представлений, – в спонтанности решений всегда есть забегание вперед, «свертывание прошлого по будущему»; в-третьих, тем, что спонтанность представляется трансличностным началом, связующим личностное и вселенское и, таким образом, задающим единство Мира в его творческом раскрытии. «Мы до сих пор не понимаем природу спонтанности, а следовательно и не понимаем смысловую природу человека» [1989, с. 207].

В заключительной части книги Мир как геометрия и мера [211]мы находим, может быть, самое поразительное раскрытие смысла понятия спонтанность в метафизике В.В. Налимова [2000]:

3. Эволюционизм как спонтанность.Это несуществование сущего в спонтанно распаковываемой нераспакованности. В том, что не распаковано, как не распакован континуум, не может не существовать все. В том, что распаковано через вероятностно взвешенную размытость, не может существовать ничто, так как в ней все равно содержится все. Время – мера изменчивости, возникающей в распаковке. Но если времен много и мы не знаем, сколько их и зачем их столько, то это уже значит, что Времени просто нет. А если нет, то не о чем и говорить.

Если Времени нет, если ничто нет, а сущее есть, то, собственно, некому и нечего было создавать. Просто нет проблемы создания. Так снимается основное, потенциально возможное возражение против существования семантического поля. Его существование неотличимо от несуществования. Это семантический вакуум, который остается, когда ничего нет, – когда нет его проявленности, а следовательно, и его самого нет. Остается только спонтанность распаковки. Это то сущее , которое есть, когда ничего нет. Природа существует в своей спонтанности. Человек существует, пока он способен к спонтанности. Культура существует, пока она способна к спонтанности развития – она погружается в шизоидность под тяжестью неумолимого Закона. Спонтанность и есть само Бытие … (с. 183).