Александр и Антонина Бобковы - О новом в эволюции жизни на Земле

В равной степени и Земля, наряду с другими космическими объектами, также испытывает на себе разнообразные энергетические стрессорные влияния из Космоса. Но здесь и местные, земные стрессорные процессы также движут эволюционный процесс и, безусловно, особо значимы для всего живого.

Действительно, благодаря механизмам стресса возникает то необходимое сопротивление и упорство, которое позволяет жизни выстоять в самых неблагоприятных условиях.

В эволюционном плане механизмы и особенно следствия долговременной адаптации весьма существенны, поскольку некоторые приобретённые в ходе адаптации изменения и новые качества организма могут передаваться потомству по наследству, например, приобретенные при хроническом инфекционном стрессе реакции иммунной защиты.

Но наряду с позитивными изменениями по наследству могут передаваться и патологические производные стрессы в виде так называемых болезней адаптации (ишемической болезни сердца, гипертонической болезни, бронхиальной астмы, различных аллергий и так далее).

Это связано с тем, что следствием стрессового напряжения систем организма при долговременной адаптации могут становиться генетические мутации как с положительным, так и с отрицательным эволюционным знаками.

К положительным, развившимся в ходе эволюции стандартным реакциям защиты живых организмов от неблагоприятных условий среды можно отнести древние реакции уклонения от экстремальных колебаний температуры воздуха в виде анабиоза и оцепенения беспозвоночных, амфибий, рептилий, рыб, а также зимний сон и спячку млекопитающих.

К этому же типу приспособления уклонением относятся и инстинктивные миграции птиц, рыб и млекопитающих. Классическим примером такого рода является миграция европейского угря, ежегодно преодолевающего 7000-8000-километровый путь в Саргассово море, в места нерестилищ, а затем в виде личинок возвращающегося с течением Гольфстрим обратно в Европу. Из этого же разряда дальние перелёты птиц, миграции саранчи в Азии, походы муравьёв в Южной Америке…

Как мы видим, стрессовые реакции адаптации к различным экстремальным факторам экзогенного и эндогенного происхождения и эволюционные механизмы развития и совершенствования жизни настолько тесно переплетены и взаимообусловлены, что не представляется возможным говорить об эволюции жизни на Земле как об исключительно плавном, чисто количественном процессе накопления отдельных признаков.

В механизмах эволюции живого, как в капле воды, концентрируются все, в том числе и самые нестандартные, самые невероятные, по преимуществу стрессовые события, обеспечивающие преодоление закономерных кризисных барьеров и выживание видов.

Классическое изречение К. Линнея «Natura non facit saltus» (в природе нет скачков) не следует понимать буквально. Это всего лишь спокойный, отсроченный во времени взгляд на отгремевшие, отбушевавшие события далёкого прошлого. Так спокойно мы воспринимаем сегодня исторические сведения о смене эпох, жарких и ледниковых периодов, о многолетних войнах древних народов. Таким же безмятежно спокойным и умиротворённым может быть взгляд на Землю непосвященного в наши не столь уж и безмятежные земные дела инопланетянина из очень далёкого космоса.

С К. Линнеем можно согласиться в том, что вся органическая природа условно может быть представлена своеобразным историческим монументом – гигантской, довольно крутой лестницей, на ступеньках которой располагаются в строго восходящем порядке прогрессирующие представители жизни, с человеком на пока последней верхней ступеньке; в том, что каждый вид на этой своеобразной иерархической лестнице имеет свою определённую временную нишу; в том, что, по-видимому, нет перескакивания через типы, царства, классы, отряды, роды и подвиды; и процесс, в этом смысле, действительно, был постепенно прогрессирующим.

В то же время переход от разновидности старого вида к новому – это не просто плавный и длительный процесс, это – скачок, да ещё какой крутой, это – прорыв в новое качество жизни, и он не мог происходить только путём плавного количественного накопления с постепенным отбором новых признаков. Здесь, безусловно, играли важную роль сложные стрессовые процессы всех уровней (от природных катаклизмов, коллапсов, стихий – до разнообразных биологических стрессовых реакций).

Только лишь временная ограниченность существования не позволяет нам лично, в пределах одного поколения, проследить сложные перипетии возникновения качественно новых видов жизни.

У природы, временная мера жизни несопоставима с человеческой. Взгляд на этот длительный природный процесс рождения видов из одного мгновения нашего бытия слишком узок, чтобы представить себе все этапы этой ни с чем не сравнимой эпопеи бесконечного качественного совершенствования форм жизни.

Теперь уже известно, что все живые существа на Земле обладают двумя главными непременными и диалектически противоположными свойствами: наследственностью и изменчивостью. Стремление сохранить в неизменности вид и форму сочетается у них с не менее упорным стремлением измениться. Но если в основе наследования лежат жёстко запрограммированные природой признаки вида, контролируемые нестрессовым генетическим кодом, то в основе изменчивости, без сомнения, лежат нестандартные стрессовые механизмы и сопутствующие им генетические мутации.

Изменчивость является результатом особых, по-видимому, чрезвычайных обстоятельств. Именно последними определяется больший или меньший её диапазон в единицу времени.

Сказанное не противоречит общепринятому мнению, что наследственность – явление необходимое, а изменчивость – возможное. Сочетание в живых организмах наследственности и изменчивости ещё раз убедительно иллюстрирует природный закон единства и борьбы противоположностей. Единство состоит в получении с помощью механизма изменчивости нового признака и в его упрочении наследованием. Борьба – в том, что закреплённые новые признаки отвергают старые, подлежащие устранению. Но ведь и сам по себе закон единства и борьбы противоположностей предполагает его стрессовую природу.

Таким образом, в процессе эволюции отбор наиболее жизнеспособных представителей видов жизни осуществляется методом состязательности. По воле природы они постоянно борются друг с другом в буквальном смысле не на жизнь, а на смерть. Это и есть неумолимый закон естественного отбора – основного двигателя биологической эволюции видов.

«Какая борьба должна была происходить в течение целых веков между разнообразными деревьями, рассеивающими каждое тысячи семян ежегодно; какая война – между различными насекомыми, между насекомыми и улитками, между хищными птицами, зверями и другими животными? Как все они должны были стремиться размножиться, пожирая друг друга, или, питаясь деревьями, их семенами и сеенками и другими растениями, первоначально облекавшими почву и противодействовавшими росту деревьев». Ч. Дарвин.