Артур Шопенгауэр - Искусство побеждать в спорах (сборник)

Люди, которые так усердно и поспешно стараются разрешить спорные вопросы ссылкою на авторитеты, в сущности очень рады, когда они вместо своего рассудка и взгляда, которых не имеется, могут выставить в поле чужие. Имя же их легион. Ибо, как говорит Сенека, всякий предпочитает верить, а не рассуждать. Потому-то общеупотребительным оружием в спорах им служат авторитеты: они набрасываются с ними друг на друга; и глубоко ошибается тот, кто, ввязавшись с ними в полемику, захотел бы прибегнуть к основаниям и доказательствам, ибо против этого оружия они являются рогатыми зигфридами [23], погруженными в волны неспособности судить и мыслить: они несмотря ни на что будут как аргумент к скромности [24]предъявлять вам свои авторитеты и потом провозглашать свою победу.

Вогнутым зеркалом можно воспользоваться для разнообразных сравнений; например, как это мимоходом было сделано выше, можно сравнить его с гением, ибо и гений концентрирует свои силы на одном пункте, чтобы, подобно вогнутому зеркалу, отбросить во внешний мир обманчивый, но прикрашенный образ вещей или вообще сконцентрировать свет и теплоту для изумительных эффектов. Элегантный полигистор [26], наоборот, подобен выпуклому рассеивающему зеркалу, которое отражает все предметы так, что их можно видеть немного позади его поверхности, равно как и уменьшенное изображение солнца, и отражает предметы по всем направлениям, навстречу каждому, – тогда как вогнутое зеркало действует лишь по одному направлению и требует определенного положения наблюдателя.

Во-вторых, вогнутому зеркалу можно уподобить всякое истинное произведение искусства, поскольку то, что оно сообщает, есть, в сущности, не собственное его ощутимое Я, эмпирическое содержание, а то, что лежит вне его, что можно схватить не руками, а, скорее, воображением, как истинный его трудно уловимый дух. Наконец, так же и безнадежно влюбленный может эпиграмматически уподобить свою жестокую красавицу вогнутому зеркалу, ибо оно, подобно ей, блестит, зажигает и истребляет пламенем, а само при этом остается холодным.

Швейцария подобна гению: прекрасна и возвышенна, однако малопригодна для произрастания питательных плодов. Напротив, Померания [27]и низменности маршланда [28]очень плодородны и пригодны для произрастания питательных злаков, зато плоски и скучны, как бормочущий филистер [29].

Я стоял перед дорожкой, протоптанной в созревающей ржи бесцеремонною ногой. Там я увидел среди бесчисленных совершенно ровных, прямых, как нитка, полноколосых стеблей множество разнообразных синих, красных и фиолетовых цветов, очень красивых на вид в своей естественности, со своей зеленой листвой.

«Мысли нельзя призывать во всякое время, по желанию, а следует ждать, чтобы они пришли сами »

Но ведь они, подумал я, бесполезны, бесплодны и в сущности – простая сорная трава, которую терпят лишь потому, что нельзя ее удалить. Тем не менее именно они придают красоту и прелесть общей картине. Таким образом, роль их во всех отношениях та же, какую играют поэзия и изящные искусства в серьезной, полезной и плодородной мещанской жизни; вот почему цветы можно рассматривать как символ поэзии и искусств.

Действительно, на земле есть много прекрасных пейзажей; но фигуры, их оживляющие, никуда не годятся; поэтому на них не следует и останавливаться.

Город с архитектурными украшениями, монументами, обелисками, изящными фонтанами и тому подобным – и при всем том с жалкою уличною мостовою, как это в обычае в Германии – подобен женщине, убранной золотом и драгоценными камнями, но одетой в грязное и ободранное платье. Если вы хотите украшать свои города подобно итальянским, то сначала вымостите их на манер итальянских. И кстати, не ставьте статуи на постаменты вышиною с дом, но следуйте примеру итальянцев.

Символом бесстыдства и тупого нахальства можно избрать муху: тогда как все животные боятся человека больше всего и еще издали убегают от него, она садится ему на нос.

Два китайца были в первый раз в европейском театре. Один старался понять механизм декораций, что ему и удалось. Другой пытался, невзирая на незнакомство с языком, разгадать смысл пьесы. Астроном подобен первому, философ – последнему.

Я стоял перед ртутной ванной пневматического аппарата и черпал железной ложкой по нескольку капель, бросал вверх и вновь ловил их ложкою: если это мне не удавалось, капли падали назад в ванну, и ничто при этом не терялось, кроме их мгновенной формы; поэтому было довольно безразлично для меня, удавалось ли поймать их или нет. Так относится природа порождающая, или внутренняя сущность всех вещей, к жизни и смерти индивидов.

Теоретическая мудрость человека, не применяющаяся на практике, подобна распустившейся розе, которая восхищает всех цветом и запахом, но увядает, и на смену ей не появляется плод. Нет роз без шипов. Но много шипов без роз.

Собака по праву считается символом верности; между растениями же им должна служить ель. Ибо она одна остается с нами как в дурные, так и в хорошие времена и не покидает нас вместе с милостью солнца, подобно остальным деревьям, растениям, насекомым и птицам, чтобы вернуться, когда небо вновь улыбнется нам.

За одной яблоней в полном расцвете выросла прямая ель со своей острой темной верхушкой. Яблоня сказала ей: «Посмотри на тысячи моих прекрасных веселых цветов, покрывающих меня всю! Что ты можешь показать в свою очередь? Темно-зеленые иглы». «Совершенно верно, – возразила ель, – но, когда придет зима, ты будешь стоять без листвы, а я буду иметь такой же вид, как и теперь».

Собирая однажды с ботанической целью травы под дубом, я нашел среди прочих трав растение одинаковой величины с ними, темной окраски, со свернувшимися листьями и прямым упругим стеблем.

«Швейцария подобна гению: прекрасна и возвышенна, однако малопригодна для произрастания питательных плодов »

Когда я прикоснулся к нему, растение сказало мне твердым голосом: «Оставь меня! Я не трава, пригодная для твоего гербария, подобно тем остальным, которые по природе обречены на однолетнюю жизнь. Моя жизнь измеряется столетиями: я – маленький дуб». Так и тот, влиянию которого суждено простираться на столетия, бывает в детстве, в юности, часто даже в зрелом возрасте, вообще в течение своей жизни, по-видимому, равен прочим и незначителен подобно им. Но пусть только наступит иная пора и найдутся люди понимающие! Он не умирает подобно прочим.