Коллектив авторов - История философии

Интересными мыслями об отчуждении, вызванном сменой социального статуса личности, делится Колас. Так, Лобанович, который вышел из крестьянской семьи, но получил образование и стал учителем, вернувшись домой на каникулы, явственно ощущает, что между ним и родными пролегла какая-то незримая граница. Все попытки Лобановича преодолеть эту границу оказались тщетными.

Процесс отчуждения образует основу корпоративной морали, подавляющей индивидуальную инициативу и навязывающей человеку строго определенный стиль жизни. На этой почве взращивается социальный конформизм, что блестяще выражено словами Марты Корчинской («Над Неманом»): «Каждый человек сперва приходит в отчаяние, а потом покоряется судьбе, которую ему посылают Бог или дьявол» (Э. Ожешко). Процесс отчуждения разобщает людей и атомизирует общество, в котором пропадает теплота отношений, а социальное единство обеспечивается преимущественно формальным способом. Наконец, отчуждение лишает самого человека уникальных личностных качеств – он уподобляется обыкновенной вещи.

С отчуждением тесно связано чувство одиночества. В белорусской литературе описываются и тщательно анализируются как конструктивная, так и деструктивная стороны этого экзистенциального состояния. Герои произведений, уходя в поле, в лес или на реку, общаясь с природой, находят утешение, накапливают положительную эмоциональную энергию. Позитивная сторона одиночества связана с автономизацией личности, обретением ею свободы. Эта форма одиночества является важным этапом подготовки личности к самостоятельному принятию решений.

Вместе с тем одиночество предстает в художественной литературе и как результат социальной и даже космической неустроенности человека. Янка Купала использовал для характеристики одиночества метафорический образ бездомности. Испытывающий такое одиночество, отчужденный от мира человек довольствуется лишь тем, что есть здесь и сейчас. Его интересы ограничиваются ближайшими задачами. «Ну а я о всяких приятных или возвышенных предметах и мечтать разучился», – признается Бенедикт Корчинский. Его мир сжимается, как шагреневая кожа, до размеров той земли, которой он владеет, а поведение упрощается и становится функционально одномерным.

Динамика жизни, постоянная готовность к активным действиям, высокий накал страстей, целенаправляющих поведение людей, не каждому под силу.

В этом случае выходом из создавшегося положения становится эскапизм (бегство от жизни) – еще одна разновидность деструктивного одиночества. Нередко в таких случаях делаются попытки заменить полнокровную жизнь ее иллюзорными суррогатами: не выдержав жизненных испытаний, некоторые, например, предаются пьянству.

Ожешко умело моделирует подобную ситуацию, прибегая к гротеску. Ее героиня Эмилия вполне сознательно изолирует себя от большого мира, проводя все время в своих комнатах. В ее предельно сжатом жизненном мире все искусственное. Натуральные явления, бытие которых содержит тайну, в которых велика роль случая, Эмилия отвергает. Она избегает всего, что требует работы ума и проявления инициативы.

Размышляя об отчужденном существовании человека, Купала подчеркивает недостаточность и ненадежность внешних гарантий осуществления личностью своей судьбы. Человек слабо укоренен в мире. На каждом шагу его подстерегают опасности, а жизнь нередко приобретает абсурдный характер. Главный герой «Извечной песни» всегда занят тяжелым трудом, в котором он стремится найти свое счастье. Финал жизни героя мало того, что носит трагический характер, так еще и полон абсурда: нелепый случай уносит его жизнь.

Писатель высказывает гениальную догадку о том, что человек становится центром вселенской борьбы Хаоса и Космоса, беспорядка и порядка. Купала подчеркивает, что после гибели мужика в мире ничего не меняется. Следовательно, «не сломаны к счастью ворота». Символично само название этого произведения, указывающее на неотвратимость процесса, содержанием которого является борьба проходящих через судьбы людей сил разрушения и созидания. Это не оставляет человеку иной альтернативы, кроме как искать опору своему существованию внутри собственного субъективного мира.

Таким образом, человек не может отказаться от постоянного самоутверждения. Только так обеспечивается его существование. Понятно, что наше будущее без твердых гарантий в настоящем неопределенно и зыбко. Вот откуда у человека совершенно особый, неведомый животным страх перед будущим: «Смогу ли я осуществить свои замыслы? Удастся ли мне прожить достойную жизнь?». Квинтэссенция этой идеи содержится в использованном Ожешко замечательном смыслообразе: «Все свои силы Корчинский отдавал тому станку, стоя за которым он столько лет и с таким трудом ткал собственную жизнь и будущность своих детей. Нитка то и дело рвалась и ускользала из рук, он ловил ее, связывал и дрожал от страха, что когда-нибудь она порвется окончательно» [411].

Колас проясняет экзистенциальную природу такого рода страха, подчеркивая, что его «мы сами создаем». Именно осознанное отношение человека к миру, попытка спроецировать свою судьбу в будущее и понимание таящегося в будущем риска рождают экзистенциальный страх.

Ожешко отчетливо видит, что отчуждение человека от мира, а также близкие к этому феномену чувства одиночества и страха есть только одна сторона жизненного мира людей. Другая же сторона связана с нашим стремлением восстановить утерянное единство с природой, покинуть ограниченные пределы нашей самости и установить контакт с другими людьми, начать с ними конструктивный диалог. Этого требует противоречивая природа человека, который, будучи противопоставлен миру, не может без него жить, будучи автономен, нуждается в координации социальных действий. Люди обречены преобразовывать природу и совершенствовать общественные отношения, несмотря на то, что это связано с риском. В результате происходит освобождение человека от внешней зависимости. При этом состояние одиночества уступает место чувству сопричастности бытию, а страх сменяется надеждой и уверенностью. Феномены веры и надежды становятся важнейшими предпосылками формирования целей действия, направленного на обустройство нашего жизненного мира и самореализацию личности.

Большой интерес представляет используемое Ожешко понятие заботы. Она обращает внимание читателей на гнетущую заботу, которая заволокла ясные серые глаза Юстины, на тяжелые заботы, одолевающие Бенедикта Корчинского. Функция заботы состоит в том, чтобы направлять нашу активность на определенный предмет. Но дело не только в этом. Понятие заботы обладает еще и глубинным смыслом. Ожешко проясняет его с помощью легенды о Яне и Цецилии. Такой прием позволяет увидеть, как через заботу осуществляется связь времен. Читая роман, мы убеждаемся в непреложных истинах: мы живем в социально-культурном окружении, созданном нашими предками; мы пользуемся вещами, следуя логике их бытия; наконец, мы разрабатываем проекты, устремляющие нас в будущее. Нам становится понятно, что без прочной связи поколений невозможно сохранить, а тем более укрепить культурный каркас жизни. Не случайно категория «забота» позднее займет видное место в творчестве крупнейшего немецкого философа-экзистенциалиста М. Хайдеггера.