Михаил Антонов - Договориться с народом. Избранное (сборник)

Сам Путин отнесся к выпадам оппозиции в его адрес довольно миролюбиво. Однако часть окружения тандема дрогнула (или сделала вид, что дрогнула). По словам политолога Игоря Бунина, «Сурков, который был архитектором «суверенной демократии», в последнее время стал говорить, что у нас появился новый класс, с которым надо считаться, что нужно открывать шлюзы. То есть фактически отказался от концепции своей многолетней работы, потому что изменилась ситуация. Понятно, что у сменщика Суркова должна быть совершенно другая функция – не ощущать себя диктатором, манипулятором, а искать в людях с Болотной и Сахарова собеседников, чтобы избежать масштабной катастрофы. Помочь этим людям организоваться и сесть за «круглый стол».

Трудно представить, чтобы Путин сел за «круглый стол» с либеральными разрушителями и грабителями страны типа Немцова или Касьянова, или с хулиганами вроде Навального или Троицкого. Но в послании Федеральному Собранию Медведев выдвинул ряд предложений по совершенствованию российской политической системы, которые можно истолковать и как стремление власти к дальнейшей либерализации общественной жизни в стране, и как шаг в направлении учета требований оппозиции. Мне сразу же пришло в голову сравнение этой части Послания с царским «Манифестом» от 17 октября 1905 года, где Николай II обещал дать гражданам России широкие демократические свободы.

Как и тот, царский, манифест, Послание должно будет расколоть лагерь протестующих: умеренные удовлетворятся тем, чего добились (прямые выборы губернаторов, облегчение порядка создания новых партий и пр.), а радикалы, почувствовав, что власть уступает давлению, постарается усилить его. Этим и объясняется решение назначить на 6 мая новый митинг оппозиции. Посмотрим, насколько оправдался расчет составителей нового Манифеста.

Когда зарождается какое-нибудь политическое движение, не всегда можно однозначно оценить его перспективы. Создание РСДРП провозгласила небольшая группка, которая сразу же была арестована. Ее наследница – группа «Освобождение труда» во время прогулки по Женевскому озеру умещалась в одной лодке. На момент приезда Ленина в Россию большевиков в громадной стране насчитывалось всего 30 тысяч человек. И они стали зародышем партии, которая потом свыше 70 лет управляла великой державой, оказывавшей влияние на судьбы всей планеты. «К чему ваше открытие?» – спросили знаменитого ученого. «К чему новорожденный ребенок?» – ответил он.

Но есть два признака, позволяющие отличить перспективную силу от бесперспективной.

Первый – это соответствие устремлений лидеров партии или движения чаяниям народа страны. Второй – это понимание ими направления исторического процесса.

Относительно первого признака у движения российских либералов хорошо сказал Владимир Меньшов, который так и назвал свою статью: «Нужно понять, чего хочет народ». Причем пришел он к его пониманию не через философские рассуждения, а через реакцию народа, с одной стороны, и элиты интеллигенции – с другой, на его картину «Москва слезам не верит». Тогда как миллионы россиян выстраивались в длиннющие очереди, чтобы попасть на этот фильм, и многие смотрели его многократно, «властители дум» его не принимали. «Тогда мне была непонятна истовая ненависть к «Москве слезам не верит» со стороны элитной интеллигенции. Люди просто не могли подобрать слов, чтобы выразить степень своего презрения к картине и быдлу, которое ее смотрит. Для меня природа этой ненависти открылась значительно позже. Она была абсолютно социальной. Сидя на кухнях, интеллигенция договорилась между собой, что здесь, «в этой стране», жить нельзя… Читаешь сейчас мемуары апологетов перестройки, тех, кого можно считать нынешними победителями, и удивляешься: они просто тряслись от ненависти к стране. Они уверяют, что не принимали систему, но сквозь строки явственно проглядывает: они не принимали Россию, не принимали нацию, которая смирилась с безобразным социальным строем и с монстром Сталиным. Конечно, они не могли согласиться с картиной, которая доказывала: здесь можно жить, можно сделать карьеру, можно просто быть счастливым».

Истоки этой неизлечимой болезни российских либералов – в антисоветизме:

«С годами мне стало совершенно ясно: вступая на путь антисоветизма, ты непременно придешь к откровенной русофобии. Человек, последовательно занимающий антисоветские позиции, неизбежно понимает, что эти взгляды народом не разделяются, и тогда он вынужден констатировать – народ не тот. С этим народом вообще ничего невозможно создать, это ошибка природы. Далее – чистый расизм: выкорчевать нужно этот народ, и только тогда человечество сможет двигаться семимильными шагами к счастью».

Почитайте статью Николая Сванидзе «Что после Сахарова» в «МК» – вы увидите в чистом виде идеи, с которыми боролся В.Меньшов. И у В. Меньшова сложилось убеждение, что либералов ничто уже в их антисоветизме-антирусизме не поколеблет: «…либералы свой выбор сделали, их не сдвинуть с места».

Как признают сами либералы, ныне их главный лозунг – «валить из этой Рашки!».

Если вообще российские либералы не приемлют Россию такой, какой она исторически сложилась, то московские либералы – тем более. Один известный политтехнолог сказал, что московский средний класс отвернулся от России. Убежден, что Россия ответит этому классу тем же.

Теперь кратко о втором признаке. Либералы не понимают, какое время на дворе. В Послании президента говорилось не только о совершенствовании нашей политической системы. Он также высказал важную мысль (на которую публика, сразу ввязавшаяся в обсуждение внутриполитических новостей, не обратила, судя по откликам политиков и аналитиков, должного внимания):

«Глобальная депрессия может продлиться несколько лет. А конкуренция за умы, за идеи, за ресурсы будет только обостряться. И мы – в эпицентре этой конкуренции».

А ведь речь идет о том, что глобальная депрессия – это мировой кризис, приводящий к банкротствам тысяч предприятий, безработице, обнищанию десятков миллионов и другим бедствиям. И выход из него почти всегда правящие круги обанкротившегося Запада ищут в развязывании новой войны, в том числе и за ресурсы. А «непомерно много», по мнению некоторых деятелей на Западе (да и на Востоке) ресурсов оказалось у России, почему она и находится в эпицентре конкуренции. Не раз уже за рубежом раздавались требования «интернационализации» наших ресурсов, созданных Богом якобы для всех землян, а оказавшихся почему-то в распоряжении россиян. И нам нужно держать ухо востро.