Филипп Дик - Экзегеза

Когда я недавно перечитывал «Стигматы», я увидел их как они есть: глубокое, проницательное и исчерпывающее исследование чуда трансвоплощения, попросту переворачивающее биполярность добра и зла. То, на чем сконцентрирован роман и то заключение, к которому он приводит — это поразительная идея о том, что восприятие священного для принимающего завершается в конце концов превращением в божество, сверхъестественным проявлением которого было священное. Поскольку все они были приемниками одного и того же божества, все они стали одним и тем же богом, а их отделенность или человеческие личности была уничтожена. Они буквально стали божеством, все они, один за другим. В романе описан сверхъестественный способ вторжения. В каждом из них вторжение совершалось индивидуально и, с другой стороны, произошло вторжение в них как на планету, как в вид и т. д., то есть коллективно. Вторжение божества имеет определенные сходства с вторжением регрессирующих миров в «Убике» через сообщения Рансайтера и, наконец, самого Убика (что подтверждается рекламой в начале последней главы). Эта реклама проясняет, кем был Убик; она буквально приравнивает Убик к Логосу. Это никак не обойти. Убик в «Убике» — это та же самая божественность, что и Св. София в «Господе гнева». Так что Рансайтер и Убик равны Палмеру Элдричу и Чуинг-Зет. Человеческое существо превращается в божество, которое просто вездесуще (никто, похоже, не заметил, что Палмер Элдрич столь же вездесущ, как и Убик, что одна и та же тема доминирует в обоих романах).

«Лабиринт» использует гностическую идею о полностью недоказуемой реальности, на которую не обращают внимания из-за исполняющей желания галлюцинации, разделяемой всеми и о спасающей сущности, которая способна вывести из этого тюремного мира.

«Лабиринт»: Тюремный мир, замещенный иллюзией. Спасающий заступник, который освобождает. Индуцированная амнезия.

«Стигматы»: Вторжение (проникновение) в наш мир божества, которое может стать кем угодно, при помощи посредника, массовой теолепсии.

«Убик»: Спасающая информация, проникающая сквозь «стены» нашего мира при помощи сущности с личностью, представляющей собой поддерживающую жизнь и реальность квази-живую силу.

Сопоставляя три романа, сколько гностических сообщений мы можем обнаружить? Или, иными словами, насколько выражен мой опыт 2-74 и 3-74? Упущено только одно — изменение исторического процесса, которое было открыто мне в событиях 3-74. Я полагаю, что в некотором смысле это содержится в «Лучшем друге Бога». И вторжение апокалиптического материала из Деяний и Даниила. Есть еще немного в других романах и историях — например, идея анамнезиса (выраженная в моих романах негативно при помощи мотива ложных воспоминаний). Что ж, все это выражено в «Лабиринте». Интересно, что будет, если начать читать с «Руга» и двигаться дальше (включая даже такие странные рассказы, как «Синдром уединения») вплоть до «Помутнения». Если все переплетается, то каково целое сообщение? Я знаю, что напугался до смерти однажды ночью, когда здесь была Иза [131] Дочь ФКД. и я перечитывал некоторые ранние рассказы в «Сохраняющей машине». Но мое недавнее изучение гностицизма указывает, что под каждым негативным миро-отрицающим посланием есть принятие Бога и любви. И правду нужно говорить; мы должны идти туда, куда она ведет нас — куда ведет нас мудрость.

(19 ноября 1977)

[…] Вот что я сделал в «Убике» — правильно представил время пространственно, а прошлое как располагающееся пространственно внутри (буквально внутри) настоящего. И в этом ускоряющемся процессе (неважно, как вы будете «ускорять» чисто пространственные оси) появляется информация, которая повсюду, которая сознательна, которая стряпает поп-медиа, вроде ТВ-рекламы. Неудивительно, что в мае 74-го они спросили меня «Что такое Убик?»

И не удивительно, что я увидел, как мой опыт 3-74 напоминает «Убик»! Уверен, что я смог написать «Убик» только из-за того, что произошло частичное превращение времени в пространство еще до написания (возможно, из-за психоделиков).

В «Убике» я был прав в том, что он связан с формами Платона. Прошлое можно обрести снова на пространственной оси — как в Убике! Я это сделал, когда видел Деяния.

Ох, «Валис» — это такая важная книга, она драматически и теоретически излагает проблемы, впервые представленные в «Убике» и является логическим продолжением «Убика» (наконец — больше никаких романов о полицейском государстве). Убик, в свою очередь — это роман, представляющий путь просветления, и «Убик» связан со «Стигматами» и «Лабиринтом» и т. д. Должно быть, во время 2–3/74 я достиг просветления в результате десятилетий последовательного духовного (эволюционного) роста. Есть прямая связь между «Убиком» и 2–3/74, это связано с превращением пространства во время и тем, что последует за этим, как описано в «Валис»

(ок. 1978)

Хорошо, благодаря «Уотергейту» мы покинули Юго-Восточную Азию и выпутались из конфликта с СССР. Теперь наши интересы там продвигаются через Китай. СССР сейчас действует именно против Китая, а не против нас. Это крайне важно. Программа А вела нас к неизбежной войне между США и СССР. Дух в нас помешал сначала Никсону, а затем Форду помочь Южному Вьетнаму. Тогда (если мои доводы верны) мы как контркультура предотвратили Третью Мировую Войну. Мы подставили подножку военной машине США. Контркультура не возникла ex nihilo [из ничего]. Откуда она происходит? Предполагаю, из 50-х. Концепция «неамериканского» была сильна. Я сам сражался за это; дух (контркультура) 60-х удачно развился из (в основном) наших неудачных попыток в 50-х — нас, подписавших Стокгольмское Мирное Соглашение и «Спасем Розенбергов» и т. д. — неудачные, отчаянные попытки. Весьма непопулярные и никем не поддержанные. Беркли был одним из наших немногих центров, это возвращает меня обратно к «Глазу в небе» и т. д.

Я был ярким и активным участником контркультуры 60-х (ср. «Веру наших отцов» со «Слезами»). Я хочу сказать, что благодаря Нэнси [132] Нэнси Хэкетт, четвертая жена ФКД, ей было 21, когда они встретились в 1964 г. я, по возрасту принадлежавший 50-ым, вошел в юную культуру 60-х и даже 70-х. Тогда мои сочинения были однозначно влиятельными; культ ФКД существовал ко времени выхода «Слез». Я был/есть рядом, вплоть до конца 70-х! С начала 50-х до конца 70-х — неплохо (по сравнению с остальными НФ-авторами); были ли еще квази-марксисткие НФ-авторы, кроме меня, за последние 30 лет? Том Диш считает, что нет, Aqaurian [133] Интервью с ФКД с сопровождающим текстом Джо Витале, появившееся в The Aquarian 11–18 октября 1978 г. считает так же. А теперь есть — но они все наняты и куплены. Они уже ничего не значат, уже слишком поздно — все закончилось. […]