Джидду Кришнамурти - Проблемы жизни

«Современная система образования ошибочна; она вызвала две разрушительные войны и ужасающие страдания. Совершенно не достаточно ограничиваться обучением чтению и письму и приобретением различных технических навыков, так как это сводится лишь к развитию памяти. В жизни же подобная система породила несказанную скорбь. Какова, по вашему мнению, конечная цель образования?»

— Не состоит ли эта цель в том, чтобы создать цельного, интегрального индивидуума? Если «назначение» образования состоит в этом, необходимо выяснить, существует ли индивидуум для общества или общество существует для индивидуума. Если общество нуждается в индивидууме и использует его в своих собственных целях, то оно не заинтересовано в развитии цельного, интегрального человеческого существа; то, что ему нужно, — это эффективная машина, респектабельный и умеющий приспосабливаться гражданин; и для всего этого достаточно весьма поверхностной интеграции. До тех пор, пока индивид остается послушным, пока он согласен полностью принимать всю обусловленность, общество будет считать его полезным и будет готово затратить на него время и средства. Но если общество существует для индивидуума, то оно должно способствовать его освобождению от обусловливающих влияний. Оно должно воспитывать индивидуума так, чтобы он сделался интегрированным человеческим существом.

«Что вы понимаете под выражением «целостное человеческое существо»?»

— Для того чтобы ответить на этот вопрос, к нему необходимо подойти негативно, косвенно, так как рассмотреть его позитивным аспект невозможно.

«Я не понимаю, что вы имеете в виду».

— Позитивно определить, что такое цельное, интегральное человеческое существо, значит создать модель, шаблон, пример, которому мы будем стараться подражать; а не является ли подражание образцу показателем дезинтеграции? Когда мы пытаемся копировать образец, возможна ли интеграция? Вне сомнения, подражание — процесс дезинтеграции; и не это ли происходит в мире? Мы все становимся хорошими граммофонными пластинками; мы повторяем то, чему нас учили так называемые религии, или то, что сказал самый последний политический, экономический или религиозный лидер. Мы придерживаемся определенной идеологии, посещаем массовые политические митинги; существует массовое увлечение спортом, массовый культ, массовый гипноз. Является ли это признаком «интеграции? Приспособление — это не интеграция, не так ли?

«Это подводит нас к весьма существенному вопросу о дисциплине. Вы противник дисциплины?»

— Что вы понимаете под дисциплиной?

«Существуют разные формы дисциплины. Есть школьная дисциплина, дисциплина гражданская, партийная, общественная и религиозная; наконец, дисциплина, которую человек налагает на себя сам. Дисциплина может поддерживаться внутренним или внешним авторитетом».

— Не подразумевает ли дисциплина, в своей основе, известное приспособление? Это приспособление к идеалу, авторитету; это культивирование сопротивления, которое неизбежно порождает противодействие. Сопротивление есть противодействие. Дисциплина — это процесс обособления, независимо от того, происходит ли обособление в рамках группы или оно вызвано сопротивлением индивидуума. Подражание — это одна из форм сопротивления, не так ли?

«Полагаете ли вы, что дисциплина губит интеграцию? Но что получилось бы, если бы в школе не было дисциплины?»

— Нам важно понять сущность дисциплины, а не перескакивать к выводам или приводить примеры. Мы с вами стараемся выяснить, каковы факторы дезинтеграции, или что мешает интеграции. Не является ли дисциплина, в смысле приспособления, сопротивления, противодействия, конфликта, одним из факторов дезинтеграции? Почему мы приспосабливаемся к другим? Мы делаем это не только ради физической безопасности, но и для обеспечения психологического комфорта и надежности. Страх оказаться беззащитным побуждает нас, сознательно или подсознательно, сообразовываться с другими и во внешних делах, и внутренне. Все мы нуждаемся к той или иной форме физической безопасности, но в то же время именно страх оказаться лишенным психологической безопасности делает физическую безопасность невозможной для большинства людей, за исключением лишь очень немногих. В основе всякой дисциплины лежит страх: боязнь не добиться успеха, страх наказания, страх лишиться заработка и т.п. Дисциплина — это подражание, подавление, сопротивление; она всегда — результат страха, сознаваемого или неосознанного. Не является ли страх одним из факторов дезинтеграции?

«Чем же вы замените дисциплину? Без дисциплины можно ожидать еще большего хаоса, чем настоящий. Разве в процессе действия какая-то форма дисциплины не является необходимой?»

— Понять ложное как ложное, видеть истинное в ложном, осознать истинное как истинное — это начало разумности. Это не вопрос замены. Вы не можете заменить страх чем-то другим; если вы попытаетесь это сделать, страх все же останется. Вы можете довольно успешно его чем-либо прикрыть или уйти от него, но, тем не менее, страх останется. Важно исключить страх, а не найти для него замену. Дисциплина, в какой бы то ни было форме, никогда не может принести свободу от страха. Страх надо наблюдать, изучать, понять. Страх — не абстракция; страх проявляется лишь по отношению к чему-то определенному, и именно это отношение необходимо понять. Понять — не значит сопротивляться или противодействовать. Итак, разве дисциплина, в более широком и глубоком смысле, — не фактор дезинтеграции? Разве страх, вместе с подражанием и подавлением, которые с ним связаны, не представляет собой дезинтегрирующую силу?

«Но как быть свободным от страха? Возможно ли установить порядок в классе, в котором находится много учащихся, без какой-то дисциплины или, если вы предпочитаете это слово, без страха?»

— Это возможно тогда, когда в классе будет весьма ограниченное число учащихся и если будут применены правильные методы образования. Но это, конечно, невозможно, пока государство заинтересовано в массовом производстве граждан. Государство предпочитает серийное образование; государственные руководители не хотят, чтобы поощрялись недовольство и протест, так как их положение вскоре могло бы оказаться шатким. Государство контролирует систему образования, оно вмешивается и обрабатывает человека в своих собственных целях. Наиболее легкий путь к этому идет через страх, через дисциплину, через наказание и поощрение. Свобода от страха — это другой вопрос; страх надо понять, a как сопротивляться ему, не подавлять, не сублимировать его.

Проблема дезинтеграции весьма сложна, подобно всякой другой проблеме человеческой жизни. А разве конфликт не является еще одним фактором дезинтеграции?