Джидду Кришнамурти - Вне насилия

Не знаю, наблюдали ли вы когда-нибудь бессознательное. Интересно ли вам всё это? Знаете ли вы, как всё это трудно? Легко цитировать кого-нибудь, или повторять, что сказал вам ваш психоаналитик, или профессор, — это детская игра. Но если вы не просто читаете книги о подобных вещах, тогда это требует большого труда. Частью вашей медитации является выяснение того, как наблюдать за бессознательным, — не с помощью сновидений, не через интуицию, которая может оказаться лишь вашим желанием, стремлением, вашей скрытой надеждой. Так что вы должны научиться и смотреть на свой внешний образ, созданный вами, — на символ, — и заглядывать глубоко внутрь самого себя. Нужно осознавать не только внешние явления, но и внутреннее движение жизни — внутреннее движение желаний, мотивов, тревог, страхов, печали. Осознавать без выбора — значит осознавать цвет чьей-то одежды, не говоря при этом: «Мне нравится» или «Мне не нравится», — но просто наблюдая; наблюдая, когда вы сидите в автобусе, за движением своей мысли, не осуждая, не оправдывая, не выбирая. Если вы посмотрите именно так, то увидите, что «наблюдающего» нет.

Наблюдающий — цензор, американец, католик, протестант; он — результат пропаганды; он — это прошлое. А когда смотрит прошлое, оно непременно разделяет, осуждает или оправдывает. Человек, испытывающий голод, или по-настоящему скорбящий, разве он спрашивает: «Если я так сделаю, получу ли я это?»? Он хочет избавиться от скорби, или наполнить желудок, он никогда не говорит о теориях. Поэтому, сэр, с вашего позволения, прежде всего избавьтесь от идеи «если». Не живите где-то в будущем; будущее — это то, что вы проецируете сейчас. Сейчас — это прошлое, это то, чем вы являетесь, когда говорите: «Я живу сейчас». Вы живёте в прошлом, поскольку это прошлое направляет и формирует вас; воспоминания о прошлом заставляют вас поступать так или иначе. Таким образом, «жить» — значит быть свободным от времени; и когда вы говорите «если», вы вводите время. А время — величайшая скорбь.

Участник беседы:Как мы можем быть самими собой в отношении друг с другом?

Кришнамурти:Послушайте вопрос — «быть самими собой». Можно спросить, что это значит «самим собой»? Когда вы говорите «самими собой с другими», — что такое это «вы сами»? Ваш гнев, ваша ожесточённость, ваши разочарования, ваше отчаяние, ваше насилие, ваши надежды и полное отсутствие в вас любви — являетесь ли вы всем этим? Нет, сэр, не спрашивайте: «Как мы можем быть самим собой с другими?» — вы не знаете себя. Вы — всё это, как и другой также является всем этим: своими страданиями, проблемами, настроениями, разочарованиями, амбициями; каждый живёт в изоляции, обособленно. И только когда эти барьеры, эти сопротивления исчезнут, вы можете жить с другим счастливо.

Участник беседы:Почему вы разделяете сознательное и бессознательное, если не верите в разделение?

Кришнамурти:Это вы разделяете, не я! [Смех.] Последние десятилетия вас учили, что у вас есть бессознательное, и об этом написано множество книг, а психоаналитики сколачивают себе на этом состояния. Вода — всегда вода, налейте её хоть в золотой кувшин, хоть в глиняный горшок. Точно так же: надо не разделять, но видеть целое; в этом наша задача: увидеть всё сознание целиком, не отдельные фрагменты, такие как сознательное или бессознательное. Увидеть сознание целиком очень сложно, увидеть же фрагмент достаточно легко. Чтобы увидеть что-то целое — это значит увидеть его трезво, разумно, полностью, — вы не должны иметь центра, который называется «я», «ты», «они», «мы».

Это не доклад, не беседа, не лекция, которую вы прослушали мимоходом и ушли. Вы слушаете самих себя; и если у вас есть уши, чтобы услышать сказанное, вы не можете соглашаться или не соглашаться — это есть. Поэтому мы вместе это видим, мы находимся в общении, работаем вместе. В этом заключена величайшая свобода, величайшая любовь, и в конечном итоге из этого возникает понимание.

Санта-Моника, Калифорния, 1 марта 1970

Мы уже говорили, как важно, чтобы произошло коренное изменение в человеческой душе, и что такое изменение возможно лишь через полную свободу. Слово «свобода» — самое опасное из слов, пока мы полностью, до самого конца не поймём его значение; и мы должны изучить все оттенки его смысла, а не только его словарное значение. Большинство из нас использует слово «свобода» в зависимости от наших особых склонностей или фантазии или в политическом смысле. Мы не будем использовать это слово ни в политическом смысле, ни в каком-либо другом случайном или внешнем смысле — мы рассмотрим, скорее, его внутреннее, психологическое значение.

Но прежде нам надо понять значение слова «учиться». Как уже говорилось недавно, мы намерены общаться — то есть вместе участвовать, делиться друг с другом, — и учёба является как раз частью этого. Вы будете учиться не у ведущего беседу, а наблюдая и используя его как зеркало, в котором отражается движение вашей собственной мысли, чувств, вашей собственной психики, души, психологии. Никакой авторитет никоим образом не участвует в этом; хотя ведущему беседу и приходится сидеть на сцене, так как это удобнее, такое положение не придаёт ему никакого авторитета. Поэтому мы можем полностью это отбросить и заняться вопросом учёбы — не у другого человека, а используя ведущего беседу для познания себя. Вы учитесь наблюдением за своей собственной душой, за своим «я», чем бы это ни было. Чтобы учиться, нужна свобода, нужна изрядная любознательность, нужна энергия, страсть и неотложная непосредственность действия. Нельзя учиться, не обладая ни страстью, ни энергией для открытия. Если имеется какое-либо предубеждение, предвзятость, связанная с чувством одобрения или неодобрения, с осуждением, человек в любом случае не может учиться — он только искажает то, что наблюдает.

Слово «дисциплина» применяется, когда вы учитесь у человека, который знает; предполагается, что вы не знаете и потому учитесь у другого. Слово «дисциплина» подразумевает это. Но здесь мы используем это слово не в смысле обучения у другого, а в смысле наблюдения самого себя, что требует дисциплины, являющейся не подавлением, не подражанием, не подчинением, даже не приспособлением, а действительным наблюдением; само это наблюдение и есть акт дисциплины — то есть учёбы посредством наблюдения. Сам акт учёбы есть своя собственная дисциплина, в том смысле, что от вас требуется огромное внимание, громадная энергия, интенсивность и безотлагательная непосредственность действия.