Бенджамен Хофф - Дао Винни-Пуха

— Где же он?

А пока он осматривался в поисках, Иа-Иа внушительно прокашлялся и заговорил.

— Друзья, — начал он, — друзья мои... включая прочих! Для меня большая радость — во всяком случае, до настоящей минуты было большой радостью — видеть вас на моем Пиргорое. То, что я совершил, — просто пустяк. Каждый из вас — конечно, за исключением Кролика, Совы и Кенги — на моем месте сделал бы то же самое. Ах да , и кроме Пуха. К Пятачку и Крошке Ру мои замечания, естественно, не относятся — оба они слишком малы. Словом, любой из присутствующих мог бы так поступить. Чисто случайно героем оказался я. Думаю, нет нужды упоминать о том, что я поступил так не ради того, что Кристофер Робин сейчас ищет...

Тут Иа-Иа поднес ко рту переднюю ногу и страшным шепотом произнес:

— Посмотри под столом! — и продолжал: — Нет. Я совершил то, что совершил, исключительно из чувства долга, то есть поступил так, как обязан, мне кажется, поступать любой из нас, без всяких исключений, — делать все, что в наших силах, чтобы помочь... И мне кажется, что все мы...

О да, конечно, конечно. Однако...

— Вот он! Нашел! — радостно крикнул Кристофер Робин. — Передайте, пожалуйста, Винни-Пуху. Это для Пуха.

— Для Пуха? — сказал Иа-Иа.

Разумеется, для Пуха. Потому что он совершенно исключительный Медведь.

— А что такого, собственно, в Пухе исключительного? — негодующе спросил Иа-Иа.

— Это можно выяснить в следующей главе.

— Можно-то можно, да нужно ли? — проворчал Иа-Иа.

— Куда мы идем? — спросил Пух, стараясь поспеть за ним и одновременно понять, что им предстоит — Искпедиция или еще какое-нибудь Я не знаю что.

— Никуда, — сказал Кристофер Робин.

Что ж, они пошли туда, и, после того как они прошли порядочный кусок, Кристофер Робин спросил:

— Пух, что ты любишь делать больше всего на свете?

(Естественно, больше всего на свете Пух любил ходить в гости к Кристоферу Робину на завтрак и на обед, но, поскольку об этом уже говорилось, вряд ли имеет смысл повторяться.)

— Это все я тоже люблю, — сказал Кристофер Робин, — но что больше всего я люблю делать — это...

— Ну, ну?

— Ничего.

— А как ты это делаешь? — спросил Пух после очень продолжительного размышления.

— Ну вот спросят, например, тебя, как раз когда ты собираешься это делать: «Что ты собираешься делать, Кристофер Робин?», а ты говоришь: «Да ничего», а потом идешь и делаешь.

— А, понятно! — сказал Пух.

— Вот, например, сейчас мы тоже делаем такое ничевошное дело.

— Понятно! — повторил Пух.

— Например, когда просто гуляешь, слушаешь то, чего никто не слышит, и ни о чем не заботишься.

Вот как та же идея изложена у Чжуан-цзы:

Сознание направилось на север, в Землю Темных Вод, и забралось на Незаметный Склон, где встретило Бездеятельного Молчуна.

— У меня к тебе три вопроса, — сказало Сознание. — Первый: какие мысли и поступки помогут нам постичь Дао? Второй: куда нам надо пойти и что надо сделать, чтобы найти покой в Дао? И третий: откуда именно следует отправиться и какой дорогой идти, чтобы прийти к Дао?

Бездеятельный Молчун ничего ему не ответил.

Сознание побрело на юг, в Землю Блестящего Океана, и забралось на Гору Уверенности, где увидело Страстного Говоруна. Оно обратилось к нему с теми же тремя вопросами.

— Нет ничего проще! — сказал Страстный Говорун. Однако, начав свою речь, он тут же запутался и забыл, о чем собирался говорить.

Сознание вернулось во дворец и задало вопросы Желтому Императору.

— Первый шаг к постижению Дао, — ответил Желтый Император, — не иметь никаких мыслей и не совершать никаких поступков. Первый шаг к тому, чтобы найти покой в Дао, — никуда не ходить и ничего не делать. Первый шаг, который приведет к Дао, — не отправляться ни откуда и не идти никакой дорогой.

То, что имеют в виду Чжуан-цзы, Кристофер Робин и Винни-Пух, — это и есть Большой Секрет, нечто вроде ключа, открывающего доступ к мудрости, истине и счастью. Что же такое это таинственное магическое нечто? Ничто. Для даоса Ничто и есть «нечто», а нечто такое, что многие считают важным, на самом деле ничто. В даосизме существует понятие «Тай сюй», что означает «Великое Ничто». Попытаемся объяснить, что это такое, с помощью одной из историй, рассказанных Чжуан-цзы:

Возвращаясь с гор Куньлунь, Желтый Император потерял черную жемчужину Дао. Он послал на поиски Знание, но Знание было неспособно распознать черную жемчужину. Тогда он послал Дальнозоркость, но Дальнозоркость была неспособна разглядеть ее. Он послал Красноречие, но Красноречие было неспособно описать ее.

Наконец император послал Пустой Ум, и Пустой Ум вернулся с жемчужиной.

Кто нашел хвост, потерянный Иа-Иа? Умный Кролик? Ничуть не бывало. Он был слишком занят Умными и Важными делами. Ученая Сова? Тоже нет. Всезнайка Иа? Он даже не имел понятия о том, что потерял хвост, пока Винни-Пух не сказал ему об этом. И даже после этого потребовалось немалое время, чтобы убедить его, что хвоста НЕТ.

На поиски хвоста отправился Пух. Сначала он зашел к Сове, и Сова в каких-нибудь двадцати с небольшим тысячах слов, зевая, выразила мнение, что прежде всего следует... назначить вознаграждение за... это самое... ну, за нахождение хвоста, и... значит... написать об этом объявление... м-да... и, значит... развесить его... да... Так на чем мы остановились?.. Ах да! Развесить его по всему Лесу...

Они вышли наружу, и Пух посмотрел на звонок и на объявление под ним и взглянул на колокольчик и шнурок, который шел от него, и чем больше он смотрел на шнурок колокольчика, тем больше он чувствовал, что он где-то видел что-то очень похожее... Где-то совсем в другом месте, когда-то раньше...

— Красивый шнурок, правда? — сказала Сова. Пух кивнул.

— Он мне что-то напоминает, — сказал он, — но я не могу вспомнить, что. Где ты его взяла?

— Я как-то шла по Лесу, а он висел на кустике, и я сперва подумала, что там кто-нибудь живет, и позвонила, и ничего не случилось, а потом я позвонила очень громко, и он оторвался, и, так как он, по-моему, был никому не нужен, я взяла его домой и...

Все ясно. Таким образом, Пух вернул хвост владельцу, и после того, как хвост опять занял полагающееся ему место, Иа-Иа почувствовал себя вполне довольным жизнью.

На какое-то время, по крайней мере.

Пустой ум гораздо лучше приспособлен к отысканию жемчужин, хвостов и прочих вещей, потому что он ясно видит то, что находится у него под носом. Ум же, до отказа набитый информацией, сделать это не в состоянии. Пока ничем не замутненный ум слушает, как поет птичка, ум, напичканный Знаниями и Ученостью, старается определить, как эта птичка называется. И чем больше он всем напичкан, тем меньше он способен слышать собственными ушами и видеть собственными глазами. Сбитый с толку переизбытком ненужной информации и абстрактным теоретизированием, Большой Ум постоянно устремляется в погоню за чем-то, не имеющим никакого значения или вообще не существующим, вместо того чтобы осмотреться и разобраться в том, что находится рядом.