Сергей Кара-Мурза - Белая книга. Экономические реформы в России 1991–2001

За 1991–1999 гг. производственные мощности промышленности сократились на треть. Степень износа производственного оборудования в промышленности достигла почти 70 %, а его средний возраст — 16 лет. Практически треть машин и оборудования в промышленности полностью изношены. К началу 2000 г. только 4 % производственного оборудования в промышленности имело возраст до 5 лет и около 20 % — от 6 до 10 лет, почти 40 % оборудования было старше 20 лет. Средний возраст его в 2000 году равнялся 18,7 лет.

Таким образом, сокращение производства сопровождается регрессом его материально-технической базы. Во второй половине 60-х годов произошло обновление производственной базы, так что еще в 1970 г. ежегодно вводилось новых основных фондов в размере более 10 % от существующих. Новый цикл переоснащения промышленности должен был быть проведен в 80-е годы — и не состоялся. И все-таки в 1988 г. ввод в действие новых фондов составил около 7,5 %. В результате реформы он упал до 1 % и не растет до последнего времени.

Рис. 4–86. Ввод в действие основных фондов промышленности в России (в % к основным фондам).

Данные ЦСУ СССР 1970–1990, Госкомстат РФ — 1991–1999

Так, коэффициент обновления основных фондов нефтедобывающей промышленности составлял в 1970–1985 гг. 11–12,5 %, в 1998 г. — 1,7 %, в 2000 г. 2,9 %; в химической и нефтехимической промышленности в 1970 г. он был 12,1 %, в 1998 г. — 0,5 % и в 2000 г. 0,8 %; в машиностроении и металлообработке в 1970 г. 12,7 %, а в 1998 г. 0,4 % и в 2000 г. 0,7 %. Сильнее всего пострадала легкая промышленность: в 1970 г. ее основные фонды были обновлены на 10,2 %, а в 1999 г. на 0,3 %.

При темпе обновления 1 % в год основные фонды промышленности, включая машины и оборудование, должны работать до их замены 100 лет. Это равносильно полной ликвидации промышленности России.

Примечание составителей . Здесь мы считаем возможным дать одно методологическое замечание, которое поможет читателю сделать из динамики последних двух десятилетий свои прогнозы на будущее.

В последнее время много говорится об экономическом росте, который имел место в 2000–2001 гг. Динамика многих показателей, приведенных в книге, как будто подтверждает такую оценку. На наш взгляд, однако, применять слово «рост» пока что неправомерно. Прежде всего, два года — слишком короткий срок для проявления тенденции к росту.

Но главное даже не в сроке, а в том факте, что отсутствует необходимая и «неумолимая» предпосылка для роста производства — предварительный, начавшийся за несколько лет до этого рост капиталовложений в хозяйство. Чтобы имел место рост производства, необходимо создание новых или модернизация (хотя бы восстановление) старых основных фондов промышленности, сельского хозяйства и транспорта.

Надо при этом подчеркнуть, что даже очень большие инвестиции не могут вызвать немедленного устойчивого роста производства — на превращение инвестиций в дееспособные производственные мощности требуется время. Пока же и роста инвестиций не произошло, так что можно говорить лишь о колебаниях уровня производства в рамках имеющихся производственных мощностей.

Поскольку неиспользуемые мощности устаревают и деградируют, сокращение капиталовложений в течение 90-х годов неминуемо означает и сокращение производственных возможностей. Этот процесс не является наглядным только потому, что даже сократившиеся мощности используются сейчас не полностью. Но невидимый «потолок» является непреодолимым ограничением для настоящего роста экономики, и этот потолок пока что снижается.

Например, в 1990 г. в РСФСР имелись производственные мощности для выпуска 264 тыс. тракторов (в том году было выпущено 214 тыс. и, по данным ЦСУ, производственные мощности были загружены на 81 %). Может ли сегодня быть восстановлен уровень производства 1990 г. без создания новых мощностей? Нет, поскольку, даже по данным Госкомстата РФ, производственные мощности позволяют выпустить только 101 тыс. тракторов в год — в 2000 г. было произведено 19,3 тыс. тракторов при уровне загрузки мощностей 19 % (эти данные представлены на рис. 4–28 и в таблице 4–6). [20] Скорее всего, оценка Госкомстатом имеющихся в наличии мощностей, сделанная в стоимостном выражении, слишком оптимистична — даже для «оживления» основных производственных фондов, которые простаивали в течение более 10 лет, требуются большие усилия и капиталовложения.

Аналогично, в 1990 г. в РСФСР имелись мощности для производства 443 млн. пар обуви (было выпущено 385 млн. пар). В 2000 г. было выпущено 32 млн. пар обуви, и при этом производственные мощности были загружены на 29 %. Значит, даже при полной загрузке мощностей максимальный выпуск обуви в РФ мог бы достигнуть в 2000 г. лишь уровня 110 млн. пар — в 4 раза меньше, чем в 1990 г.

Рис. 4–87. Схематическая взаимосвязь между инвестициями в основной капитал, производственными мощностями, созданными на эти инвестиции и уровнем производства в ходе реформы

Эту взаимозависимость можно пояснить следующим условным рисунком (рис. 4–87). Допустим, в отрасль, производящую продукт Х , в 1970–2000 гг. делались капиталовложения в основные производственные фонды в соответствии с кривой 1, которой на рисунке соответствует левая шкала. В ходе реформы, начиная с 1990 г., инвестиции резко сократились. Эта кривая отражает реальную динамику капиталовложений в промышленность, приведенную на рис. 4–85.

Для простоты примем, что капиталовложения в основные фонды для производства продукта Х заключаются в приобретении и установке станков Y . В 1970 г. было установлено 112 станков Y , в 1980 г. 250, в 1990 г. 337, в 2000 г. 80 и т. д. Все остальные материально-технические условия производства продукта Х примем постоянными. Примем также, что один станок Y производит в год 1 единицу продукта Х . Для простоты будем считать, что выбытие мощностей, исчерпавших свой ресурс, происходит путем списания станка Y , отслужившего 10 лет.

Это — приемлемое упрощение, хотя, конечно, некоторые станки выходят из строя раньше, а некоторые служат дольше установленного срока. Реальную динамику изменения всего парка станков можно описать более сложными уравнениями, но сути дела это не изменило бы. Таким образом, станочный парк Y (т. е. производственные мощности для выпуска продукта Х ) в каждый момент времени равны числу станков Y , имеющих возраст менее 10 лет.