Михаил Зыгарь - Все свободны. История о том, как в 1996 году в России закончились выборы

В 1992 году Зюганов выступает в Конституционном суде, когда тот рассматривает вопрос о запрете Компартии. Там и тогда он впервые рассказывает, что в 1960-е в Америке был разработан секретный план, целью которого было моральное разложение советского общества и развал Советского Союза. Отвечая на вопрос судьи, Зюганов говорит, что этот документ был написан в совете по национальной безопасности по распоряжению президента Джона Кеннеди. Судья спросит, каков источник информации. Зюганов уверенно скажет, что этот текст есть в архивах. Вскоре этот мифический документ получит широкую известность в России под названием «План Даллеса». Зюганов начнет использовать новое название и перестанет упоминать Кеннеди. Первоисточник «Плана Даллеса» никогда не будет обнаружен ни в одном американском архиве.

Вскоре после разговора с Зюгановым Ходорковский случайно подслушивает одну беседу – и она его шокирует. Ходорковский сидит в кафе, а за соседним столиком, буквально на расстоянии вытянутой руки, пьют кофе Борис Березовский и Джордж Сорос, один из самых крупных и активных американских инвесторов. Сорос громко, на все кафе, говорит Березовскому: «Ну вы же хорошо пожили, все нормально, теперь коммунисты придут, значит, вам пора бежать из страны», – вспоминает Ходорковский. Поскольку Сороса Ходорковский воспринимает в тот момент как очень серьезного человека, то его безапелляционный прогноз производит драматическое впечатление. Раз Сорос не видит никакого другого шанса, кроме как бежать из России, – возможно, так оно и есть?

Березовского предупреждение Сороса тоже шокирует. Он член предвыборного штаба, ходил на заседания в Белый дом – и перестал, потому что ему показалось, что все это потеря времени. Теперь, глядя на ситуацию со стороны, Березовский понимает, что потеря времени может обернуться победой коммунистов. После встречи с Соросом перекидывается парой фраз с Ходорковским, а чуть позже сталкивается с главой Инкомбанка Владимиром Виноградовым. Тот рассуждает точно как Сорос: победа Зюганова неминуема. «Давай поспорим? – с вызовом отвечает ему Березовский. – Кто-нибудь, разбейте нас. Ты говоришь, что победит Зюганов. А я любой ценой добьюсь того, чтобы выиграл Ельцин» «Да что ты можешь сделать?» – смеется Виноградов. «Я? Договорюсь с Гусинским», – отвечает Березовский, имея в виду, что они, люди, которые контролируют два основных российских телеканала – ОРТ и НТВ, в состоянии обеспечить правильный исход президентских выборов.

Геннадий Зюганов

ТАСС

Их разбивают, и Березовский отправляется искать Гусинского. Проблема в том, что с Гусинским они враждуют не на жизнь, а на смерть. Но ради победы над общим врагом необходимо срочно предложить перемирие.

И Березовский, и Гусинский живут все в той же гостинице Fluela, и наутро, во время завтрака, Березовский просит Зверева – топ-менеджера группы «Мост», организовать его встречу с Гусинским. «Мы все будем в жопе. Они уже все отдали Зюганову, уже сдали Ельцина, нас уже всех сдали. С Зюгановым общаются как с будущим президентом», – негодует Березовский. Березовский, конечно, не знает, что именно Зверев курирует кандидата Зюганова.

Еще сильнее всеобщее уважение к Зюганову в Давосе бесит Анатолия Чубайса. Послушав выступления Зюганова и прочитав все его интервью, он решает нанести ответный удар. Чубайс звонит в Москву своим помощникам с просьбой сделать подборку предыдущих выступлений Зюганова и прислать ему по факсу. Чубайс хочет показать, что Зюганов для российской аудитории и Зюганов для внешней публики – это два разных человека.

Вскоре ему присылают нужные цитаты лидера коммунистов – прежние высказывания по темам, которые он затрагивал в Давосе, но с противоположным смыслом: обещания национализировать предприятия, посадить оппонентов и покончить с реформами. Чубайс собирает пресс-конференцию, которую называет «Два лица Геннадия Андреевича Зюганова».

«Он за многоукладность экономики, за частную собственность, против национализации, за зеленый свет для инвесторов, за политический плюрализм – посмотрите, какая душка! Просто душа радуется! Так и хочется вступить в КПРФ», – горячится Чубайс. И достает интервью Зюганова газете «Завтра», опубликованное годом ранее, в апреле 1995-го. В нем тот говорит, что эмиссары из МВФ и прочих мировых финансовых центров ведут себя в России как гитлеровские гауляйтеры, а доллары ударили по российской экономике сильнее фашистских танков и самолетов. И вот только что в Давосе, пару дней назад, Зюганов встречался с этими самыми «гауляйтерами» – представителями МВФ.

Став президентом, пророчит Чубайс, Зюганов тут же запретит свободу слова и начнет репрессии: «Все это приведет к большой крови».

На следующий день западные издания, еще вчера хвалившие Зюганова, выходят с пересказом выступления Чубайса. Это последнее выступление на форуме, Зюганов уже уехал. «Я его реально разгромил, просто вот размазал. Реально убил Зюганова в Давосе», – с гордостью вспоминает Чубайс.

Сергею Звереву удается уговорить Гусинского увидеться с Березовским. Они встречаются в гостинице Fluela вскоре после выступления Чубайса – на полдник, как шутит Зверев. Березовский убеждает-таки Гусинского заключить водяное перемирие – общий враг Зюганов слишком опасен. К тому же оба олигарха находятся под сильным впечатлением от речи Чубайса. Решено немедленно привлечь бывшего первого вице-премьера, чтобы планировать совместные действия. Уже через пару часов все встречаются с Чубайсом за ужином и обсуждают президентские выборы 16 июня. Березовский объясняет, что всем надо включиться в избирательную кампанию: «Мы просто прямой дорогой идем к Зюганову. То, что делает команда Сосковец – Коржаков – Барсуков, – это дизастер», – убеждает Березовский.

Зюганов на выступление Чубайса даже не обращает внимания. У него звездный час. По его словам, после Давоса он летит в США. Сначала он в Бостоне встречается с американскими советологами – послушать приходят все самые известные специалисты по России, включая бывшего советника по национальной безопасности Збигнева Бжезинского, которого сторонники Зюганова считают одним из авторов секретного плана по развалу СССР. «Вся наша шобла собралась, которая туда сбежала. Меня на ее растерзание выпустили, но они не справились с этим, короче», – хвастается Зюганов. Потом он летит в Нью-Йорк, выступать перед бизнесменами. На встречу приходит банкир Дэвид Рокфеллер: «У меня до сих пор лежит фотография с ним, она подписана "Главный капиталист и главный коммунист"», – вспоминает Зюганов.