Владимир Маслов - Торжество Израиля и смерть Палестины

«Палестинское управление водных ресурсов не имеет права на бурение новых скважин и разработку новых источников воды. Нормы потребления воды, принятые для палестинского населения, в районе Западного берега составляют 66 л на человека (порядка 24 куб. м в год), что эквивалентно лишь ⅔ от минимального объема, принятого Всемирной организацией здравоохранения. Для сравнения — этот показатель в большинстве израильских городов в 3,5 раза выше», — отмечает Наталья Рогожинна.

Как сообщается в докладе Конференции ООН по торговле и развитию, Израиль добывает на Западном берегу воду выше объёма определённого в соглашениях в Осло, при этом конфискуется 82% подземных вод палестинцев, эта вода поступает в Израиль и в оккупационные поселения, в это же время палестинцы импортируют из Израиля более 50% воды. В 2009 году Всемирный банк отмечал, что только 35% палестинских поливных земель орошается, это обходится экономике в 110 тысяч рабочих мест и 10% ВВП. Из–за безводия страдает сельское хозяйство и многие отказываются от обработки земли [338].

Согласно данным ЭСС ООН, среднее потребление воды в секторе Газе составляет 79 литров на человека в сутки, что сильно ниже рекомендуемого уровня ВОЗ в 100 литров. На лето 2016 года палестинцы Западного берега потребляли в среднем 73 литра в сутки, а израильтяне в несколько раз больше. Около 620 тысяч палестинцев (13%) не имеют доступа к водопроводной воде или получают её раз в неделю или реже, из них 150 тысяч живут в зоне С, за которую несёт ответственность Израиль [339]. В некоторых районах потребление воды составляет не более 20 литров на человека. Палестинцы говорят, что израильское оккупационное правительство ворует у них воду, а затем продаёт им же по завышенной цене.

В наиболее бедственном положении находится город Хеврон, где в среднем один палестинец потребляет около 10 литров воды в день на протяжении длительного периода времени. В первую очередь это результат деятельности оккупационных властей. Палестинцам попросту не разрешается рыть колодцы, а вода подаётся в недостаточном объёме. К востоку от Хеврона оккупанты уничтожили четыре больших бассейна для сбора воды, в результате фермеры потерпели большие убытки [340].

Иногда Израиль демонтирует «незаконные» водоводы. При этом, некий раввин Шломо Мальмет призывает граждан Израиля отравлять воду поступающую в города и посёлки палестинцев [341].

Аналитик Савсан Рамахи приходит к выводу о том, что израильский режим будет продолжать усиливать контроль за водными ресурсами Палестины. Добавлю, водную проблему можно использовать как предмет торга на переговорах, а ограничение водопотребления легко превращается в карательную меру или инструмент сдерживания экономики и развития осколков палестинской территории.

Сектор Газа — это самый большой концентрационный лагерь в истории человечества, а главными надзирателями в нём являются те, кто на каждом углу вопит о страданиях, перенесённых в нацистских лагерях. Есть мнение, что бывшие «жертвы» успешно переняли методы гитлеровской Германии и с удовольствием превратились в палачей.

«Длительная израильская осада и морская блокада изолируют сектор Газа от внешнего мира и усугубляют проблемы. Условия в Газе представляют собой тюрьму под открытым небом — коллективное наказание усиливает отчаяние и разочарование от продолжительной израильской оккупации», — Султан Баракат, Фирас Масри, Брукингский институт [342] .

«Газа все больше становится похожа на концентрационный лагерь… Израильтяне и палестинцы — дети одной земли. Вина лежит на обеих сторонах. А расплачивается за все, как всегда, безоружное население», — председатель Папского совета справедливости и мира кардинал Ренато Рафаэле Мартино [343] .

«Мы не можем назвать запускание кассамов из Газы террористическими вылазками, по той простой причине, что Газа является концлагерем… это самый большой концлагерь в истории человечества», — председатель Исламского комитета России, философ Гейдар Джемаль (1947 – 2016) [344] .

«Все знают, что мы не собираемся решать проблему ближневосточного мирного процесса пока есть огромная тюрьма под открытым небом в Газе… Ситуация в Газе требует перемен. Гуманитарные товары и люди должны идти в обоих направлениях. Газа не может и не должна оставаться тюремным лагерем», — премьер–министр Британии Дэвид Кэмерон [345] .

«Израиль называет их террористами (прим. ХАМАС), но он действует как судья, присяжный и палач в концентрационном лагере сектор Газа», — бывший заместитель премьер–министра Британии, лорд Джон Прескотт [346] .

«Позвольте сказать прямо: Газа — это огромный концентрационный лагерь», — известная израильская журналистка Амира Хасс [347] .

Сектор Газа был отсечён от остальной Палестины (согласно плану ООН) по результатам Первой арабо–израильской войны, с её окончанием в 1949 году он находился под контролем Египта вплоть до 1967 года, когда Израиль развязал Шестидневную войну, с тех пор и по сей день сектор находится под израильской оккупацией.

Поселенческая деятельность в Газе была остановлена Израилем в одностороннем порядке в 2005 году, вывод населения и армии позволяет пропагандистам говорить о том, что сектор якобы не является оккупируемой территорией, но это наглая манипуляция, а думать так большое и крайне опасное заблуждение. Степень контроля который сохраняет израильский режим настолько велика, что это позволяет справедливо говорить о прямой военной оккупации. Об оккупации говорит ООН и даже Международный уголовный суд [348]. С международной юридической оценкой согласен и глава ведущей израильской фабрики мысли Институт исследований национальной безопасности Амос Ядлин, он отмечает, что выход из Газы это «верное стратегическое решение» и признаёт оккупацию анклава Израилем [349].

Пропаганда рисует уход из Газы без каких–либо предварительных условий жестом доброй воли, однако, это не так. По моему убеждению, израильтяне покинули анклав вынужденно, исходя из четырёх основных причин: отсутствие ресурсов, прежде всего воды, сложная гуманитарная обстановка, очень высокая плотность населения и застройки, сложность в обеспечении безопасности гражданских оккупантов. Проще говоря, в Газе нечего захватывать и оккупировать.

Есть пример Восточного Иерусалима, но в данном случае овчинка выделки не стоит: Иерусалим это сакральное место, а сектор — клочок земли с крайне враждебным заселением. Также можно выделить и пятую причину — если бы в секторе Газа сохранялось израильское население, то проведение карательных операций сопрягалось бы с риском для жизни поселенцев.