Наталья Ножнова - Современный расизм как он есть

«Middle East International», 1983, I.

Из газеты «Ситизев» (Канада)

Израиль насилия, где еврей убивает еврея, — это «новый Израиль», прообраз которого возник 10 февраля, когда взрывом ручной гранаты был сражен активист движения «Мир — сегодня» Эмиль Гранцвейг. Мучительный анализ в результате этого политического убийства привел многих общественных деятелей и ученых страны к мрачному выводу: общество, в котором традиционно процветает насилие, давно созрело для подобного взрыва. Дальше, возможно, будет еще хуже.

Страна разделена, «расколота пополам», пишет «Джерузалем пост», на два приблизительно равных лагеря сефардов и ашкенази. Сефарды, которые впервые составят большинство в списках голосующих на очередных израильских выборах, проявляют растущее недовольство традиционными привилегиями ашкенази. Многие израильские газеты винят Бегина за рост политического насилия, факт, который, чем дальше, тем больше поражал наблюдателей на протяжении всех лет пребывания у власти блока «Ликуд». Во время предвыборной кампании 1981 г. хулиганствующие сторонники правительства срывали политические митинги Партии труда. В переданном по радио интервью один из воинствующих членов партии «Техия», Цахи Ханегби, признался, что он играл на национальных чувствах евреев азиатского происхождения, чтобы натравить их на Партию труда.

Меир Шитрит, депутат кнессета от фракции «Херут», заявил представителям печати: «Все, что мы видели до сих пор, — это лишь незначительные проявления вражды между общинами. Я не удивлюсь, если люди начнут стрелять друг в друга на улицах».

Политолог Эгуд Спринцак, специалист по проблемам насилия из Еврейского университета, заявил на страницах печати, что он удивлен лишь тем, что подобный взрыв не произошел раньше. «Никогда еще, — писал профессор, — не действовало одновременно столько факторов, усиливающих историческую тенденцию Израиля к политическому насилию».

«Citizen», 1983, 22, II.

Из журнала «Монд дипломатии» (Париж)

В июне 1983 года французский журнал «Монд дипломатик» напечатал отрывки из «Военного дневника» бывшего полковника израильской армии Дова Ирмии, принимавшего участие в ливанской агрессии Израиля в 1982 году в качестве добровольца армейского подразделения «помощи гражданскому населению».

Четверг, 10 июня 1982 г. Сайда.

В моей голове теснятся впечатления этого дня. Самое страшное — это несчастное положение гражданского населения. Несмотря на комендантский час, люди — на улице. Тысячи беженцев отовсюду возвращаются к лагерю Айн-Хильве. Вот они приходят к себе, и слышатся крики боли, рыдания, вызванные гибелью близких. Я вновь вижу потрясающие душу лица встретившихся родных, особенно женщин, бросающихся друг другу в объятия и рыдающих. Они уже не чаяли застать друг друга в живых.

Пятница, 11 июня. Трупный запах пронизывает весь город. В военной администрации не было сказано ни слова о том, чтобы извлечь тела погибших, похоронить их… По словам мэра города, только в убежище одной из школ в центре, обрушенном прямым бомбовым попаданием, не меньше двухсот трупов. Сотни трупов разбросаны по городу.

У меня ощущение, что на этот раз многие солдаты поймут, сколь велики преступление и ошибки, совершенные Израилем, когда он начал эту войну. Мне кажется, многие страдают при виде того, что мы превратились в дикую орду, для которой огонь, разрушение и смерть стали как бы второй натурой.

Суббота, 12 июня. Этим утром бомбардировка Айн-Хильве возобновилась… Говорят, что там все еще прячутся «террористы»… И вот в небе вновь появляются самолеты, сбрасывают на лагерь горы бомб. Это напоминает мне вторую мировую войну.

Бронетранспортеры вновь выведены на городские улицы. Еще десятки тысяч людей согнаны на берег моря. Солдаты проявляют по отношению к ним крайнюю жестокость…

Один офицер, все еще находясь под впечатлением увиденного, рассказывал мне: «Я провел ночь на балконе, выходящем на главную улицу. Задержанных отпустили, и они постепенно возвращались. Они шли длинным кортежем, шатаясь как пьяные. Время от времени кто-то из них падал, товарищи помогали им подняться и продолжить путь. Эта картина напомнила мне аресты евреев в Освенциме. Горе нам! До чего мы дошли!»

Воскресенье, 13 июня. Во дворе собраны пять-шесть сотен «интернированных». Они стоят на солнце, руки связаны за спиной, у некоторых повязка на глазах. Их охраняют десятки солдат с автоматами на изготовку. Некоторые пленники ранены, они тоже ждут на солнце. Я замечаю пожилого мужчину, сидящего прислонясь к колонне здания. На глазах повязка, руки связаны. Вооруженный солдат, не переставая, бьет его по лицу. У пленника кровь течет из носа, все лицо в крови, но солдат все бьет. Когда я спросил его: «Кто дал тебе приказ так вести себя?», — он ответил: «Командование части».

Чуть дальше я вижу двух здоровенных солдат. У них в руках дубинки… Они ходят между рядами и без разбора бьют направо и налево. Их удары приходятся по головам, плечам, спинам, рукам. За ними идет третий солдат. Он выправляет нарушенный строй. Хватая людей за волосы и водворяя на место, он выстраивает всех снова в ряд.

Пятница, 18 июня. В 14 часов нас посетил министр Яаков Меридор, которого назначили ответственным за гражданское население.

Его вопросы и ответы на вопросы участников собрания — подлинное издевательство, смесь невежества, цинизма и злобы. Когда его спросили, какой политики следует придерживаться по отношению к палестинским беженцам, он сказал, сделав красноречивый жест двумя руками: «Их нужно вытеснить на Восток, в направлении Сирии. Дайте им уйти туда, но не пускайте назад».

Суббота, 19 июня. Я слышу по радио о широкой гуманной помощи, которую оказывают армия и израильский народ. Что за лживая пропаганда! Кому, как не мне, известно, насколько она лжива! Похоже, мы кое-чему научились у фашистских специалистов по пропаганде в Европе. Наши специалисты готовят эти сообщения для средств массовой информации, чтобы народ и весь мир знал, сколь мы великодушны!

Четверг, 24 июня. Я иду на совещание с участием офицера, представляющего военную администрацию в штабе. Командир округа, верный своей омерзительной манере, заявляет: «Еще один пленный перестал коптить небо». Мне действительно было известно, что сегодня в госпитале «Шева» умер заключенный, которого били и истязали. Присутствующих офицеров волнует только одно — чтобы в заключении о смерти было указано, что пленник скончался от сердечного приступа.

Суббота, 26 июня…Везде я наталкиваюсь на постыдные факты унижения человеческого достоинства, наихудшего обращения с женщинами и детьми. Чтобы сохранить лицо Израиля, по возможности стараются помешать присутствию представителей прессы. Количество погибших занижается, а с разрушенными домами представляют дело так, что их можно сосчитать по пальцам.