Сергей Рокотов - Сионизм-орудие агрессивных империалистических кругов

В качестве предлога для агрессии было использовано покушение на израильского посла в Лондоне Ш. Аргова 3 июня 1982 г. Хотя израильскому правительству было известно, что покушение было организовано террористической группой, занимавшей враждебную позицию по отношению к ООП, сионистская верхушка решила воспользоваться этой провокацией, чтобы начать новую широкомасштабную агрессию.

6 июня 1982 г., 15 лет спустя после израильской агрессии 1967 года, когда Ливан оказался единственным соседом Израиля, избежавшим нападения сионистов, очередь дошла и до него: израильская армия начала массированное вторжение в эту страну. Блокировав подразделения сил ООН, находившиеся в Ливане с 1978 года, израильские войска обрушились на мирные ливанские города и лагеря палестинских беженцев. Пытаясь замаскировать масштабы агрессии, израильское правительство первоначально объявило, что проводит ограниченную операцию с целью защиты северных районов Израиля от обстрела палестинской артиллерии. Однако во вторжении приняли участие ударные силы израильской армии, которые захватили юг Ливана, осадили Западный Бейрут и вступили в бой в долине Бекаа с сирийскими войсками. Израильские войска насчитывали свыше 100 тыс. солдат и офицеров и имели на вооружении 1300 танков 41.

Главной целью правительства М. Бегина была физическая ликвидация ООП и полное уничтожение «палестинского присутствия» в Ливане. Жертвами агрессии стали десятки тысяч мирных жителей в палестинских лагерях, которые были стерты с лица земли. Пытаясь добиться «окончательного решения» палестинской проблемы, сионисты осуществляли массовое истребление палестинцев и ливанцев.

Спустя несколько недель после начала вторжения, газета «Вашингтон пост» писала: «С самого начала вторжения они (израильские руководители. — Авт.) заявляли, что намерены ликвидировать ООП, избавившись не только от военной, но и от политической угрозы с ее стороны. Теперь, когда поставленные цели оказались в пределах досягаемости, они выражают надежду, что эта победа создаст новые возможности на переговорах об автономии. Когда в Бейруте не будет ООП, националистические лидеры на Западном берегу лишатся поддержки и будут заменены другими деятелями, которые будут готовы сотрудничать с израильскими оккупационными властями. Избавившись от давления ООП и населения Западного берега в пользу настоящей автономии (т. е. создания палестинского государства. — Авт.), Израиль, Египет и США смогут относительно легко договориться о такой автономии для Западного берега, которая не ставила бы под вопрос сохранение израильского суверенитета или расширение еврейских поселений» 42. Таким образом, правительство М. Бегина рассчитывало открыть путь к аннексии всех оккупированных арабских земель.

Второй целью израильской агрессии было создание в Ливане с помощью правохристианских сил марионеточного режима, который был бы готов подписать капитулянтский мирный договор с Израилем. Под ударом израильской военщины оказались не только палестинцы, но и ливанские Национально-патриотические силы. Оккупировав южные районы Ливана, находившиеся под совместным контролем ООП и НПС, сионисты передали их правохристианским группировкам. В результате соотношение сил в стране, установившееся после гражданской войны 1975–1976 годов, было резко изменено в пользу фалангистов и их союзников. По планам А. Шарона, это должно было позволить создать в Ливане «новый порядок», то есть «передать власть произраильскому христианскому правительству» 43. Для обеспечения этой цели Тель-Авив намеревался сохранять свое «присутствие» в Ливане в течение длительного времени. Если учесть, что в сионистских кругах южные районы Ливана рассматриваются как часть территории «Великого Израиля», то продолжительная оккупация Израилем этих земель могла бы завершиться и ликвидацией ливанского суверенитета над ними.

Третьей целью вторжения в Ливан было вытеснение из страны сирийских войск, основные позиции которых находились в долине Бекаа. Рассчитывая нанести Сирии военно-политическое поражение в Ливане, Тель-Авив надеялся вынудить Дамаск отказаться от противодействия гегемонистским планам сионистов и признать господство Израиля в регионе. Более того, израильское руководство не отказалось от намерения добиться свержения антиимпериалистического режима в Сирии с тем, чтобы навязать этой стране политическую эволюцию по примеру садатовского Египта.

Вторжение Израиля в Ливан стало конкретной материализацией американо-израильского «стратегического сотрудничества». Агрессия Тель-Авива была бы невозможной без щедрых поставок американского оружия: 90 % артиллерии, 85 % самолетов, половина бронетанковой техники, находящихся на вооружении израильской армии, — американского производства. Хотя Израиль при вторжении в Ливан нарушил американское законодательство, запрещающее применение американского оружия в иных целях, кроме обороны, тем более против государства, которое, как Ливан, само является получателем помощи от США, администрация Рейгана отказалась принять какие-либо меры, чтобы остановить агрессию. Наоборот, США взяли на себя задачу обеспечения успеха израильского вторжения.

Первоначально администрация США попыталась продемонстрировать свою непричастность к вторжению, однако вскоре Вашингтон, по существу, открыто солидаризировался с позицией Тель-Авива, проводя в Совете Безопасности ООН линию, препятствовавшую принятию эффективных мер по прекращению агрессии. Газета «Вашингтон пост» констатировала: «Вашингтон, вместо того чтобы добиваться немедленного вывода израильских войск, стал действовать параллельно с Израилем, пытаясь обеспечить такое долговременное решение проблемы, которое создало бы в Ливане более выгодную для израильских интересов ситуацию. Хейг и др. пришли к выводу, что удар по сирийцам и ООП дает возможность перекроить политическую карту региона» 44.

Уместно отметить, что государственный секретарь Хейг стал главным адвокатом произраильского военнополитического курса. Еще в бытность заместителем помощника президента по национальной безопасности Г. Киссинджера А. Хейг лично отвечал за координацию действий США и Израиля во время спровоцированного империализмом, сионизмом и реакцией столкновения между ООП и иорданскими войсками в сентябре 1970 года. Эти события, вошедшие в историю под названием «черный сентябрь», А. Хейг рассматривал как образец для американо-израильского стратегического сотрудничества на Ближнем Востоке. Подобную схему глава государственного департамента стремился заложить в основу подхода США к израильскому вторжению в Ливан летом 1982 года.