Александр Неклесса - Семантическая реконструкция России

Следующая операция дешифровки, однако, заметно более информативна: соединим правый и левый столбики в единый квадрант и противопоставим его центральному столбцу. Мы получили две субконструкции, отражающие то, о чем упоминалось ранее, — феноменологию политико-идеологической культуры Нового времени (квадрант) и политтехнологическую культуру Нового мира (центральный столбец), соединенные в единый политический текст обстоятельствами, временем и пространством (вся матрица в целом).

Сначала займемся квадрантом (тетраматрицей). Он отражает полноту политического ландшафта, описываемую в категориях прежней политической культуры. Напомню его структуру: в четырех клетках мы имеем в первом столбце КПРФ-"Родину", во втором СПС-"Яблоко" (даже на уровне стилистики партийных обозначений здесь наблюдается некоторая симметрия). Ни один из столбцов нельзя однозначно определить как правый или левый, но зато в каждом есть своя левая и правая составляющая: у преимущественно левой КПРФ — правая (консервативно-патриотическая) "Родина", у преимущественно правого (акцентированно-элитарного) СПС — левое, эгалитарное "Яблоко". Дальнейший анализ конструкции, наверное, не имеет смысла производить "на пальцах". Отмечу лишь, что, если матрицу изображать объемно как сложную конфигурацию сопряжения ее частей (т. е. представлять партийно-политическое пространство "топологически"), то мы увидим генетически вшитыми в партийно-политическую ткань сразу несколько исторических переходов.

Во-первых, переход от средневековой политической культуры к культуре Нового времени, который был связан со взаимной оппозицией аристократии и буржуазии, и во-вторых, с внутренней оппозицией эпохи Модернити — противостояния предпринимателей и наемного труда. Еще на что можно было бы обратить внимание — это голографическое сопряжение правых элементов усеченной матрицы ЛпПл , т. е. "Родины" и СПС (что на практике проявилось в феномене некоторого перетекания электората, несмотря на весьма вялое разыгрывание данной карты "Родиной").

Но, пожалуй, самое интересное и актуальное — это третье измерение гексаматрицы (квадранта и столбца): резко асимметричное (по результатам выборов) противостояние между прежней "право-левой", идеолого-политической культурой и культурой новой, "политтехнологической" (в значительной мере очищенной от идеологии), представленной двумя сегментами: "Единой Россией" и ЛДПР. Иначе говоря, — квазипартий, которые играют роль техническую, инструментальную, а не идеолого-политическую, не имея, в сущности, никакой внятной партийной позиции. Но тогда центральным вопросом оказывается следующий: кто и что потенциально является значимой альтернативой данной инновационной оргструктуры, ибо влиятельная оппозиция приходит все-таки не из прошлого, не из прежних "квадратиков" (хотя до поры это практически единственный источник реального партийного строительства, но все же — не реальной исторической альтернативы).

Таким образом, обе обозначенные выше проблемы — политическая и партийная — оказываются частями одного вопроса.

На этот вопрос, мне думается, существует приблизительно следующий ответ. Сегодня в ряде стран складывается формула политического действия, которая генетически ближе к практике корпоративного управления, нежели к публичной политике. Она рассматривает ту или иную политическую кампанию/деятельность как своего рода "проект" (а партийную марку/лицо лидера — как брэнд ), решая его без излишней рефлексии (т. е. не чувствуя этического неудобства) и соответствующими средствами. Но что, пожалуй, еще важнее, новая формула политической практики складывается не только на основе протоплазмы "массового общества", но также за счет социальной инициативы нового, активного субъекта исторического действия — "нового класса", связанного с постиндустриальным производством и глубоко враждебного прежнему порядку вещей.

Политическая воля "нового класса" не вполне сконцентрирована. Часть его может выступать под лозунгом "нового патриотизма", часть под знаменем энергичного космополитизма (акцентируя не столько транснационализм , сколько своеобразно прочитанный корпоративизм , т. е. в данном случае автономную субъектность и трансгеографическую свободу действия). Все это аспекты новой реальности, скроенные, отчасти, по прежним лекалам ("правого-левого", "национального-транснационального"), когда новый класс являлся важной (в силу своей выраженной специфики), но составной частью других групп и сословий.

Его представитель, будучи своеобразным человеком-предприятием, manterprizer ’ом (нередко предприниматель и интеллектуал-ремесленник в одном лице) в прежней геометрии политического действия был не столько субъектом, сколько неким организационно-деятельностным компонентом . Сейчас, однако, мы вновь (со времен перестройки) наблюдаем рост самосознания "нового класса" в России, связанный с динамикой его влияния на политическую жизнь и социальную реальность, с финансовыми и технологическими возможностями, а также с претензиями на соответствующий "кусок пирога". И с постепенным осознанием им грандиозной социальной и исторической перспективы. Отсюда, кстати, проистекает и желание (осознание политической необходимости) его "окоротить".

3. Прежние же политические оппозиции постепенно уходят в прошлое, логика их взаимодействия разрушается. Скажем, некоторая часть электората СПС (в Москве это ярко проявилось) голосовала на прошедших выборах за "Родину". В этом случае вроде бы углубленное прочтение партийно-политической топологии себя оправдывает, хотя в практическом плане важно, пожалуй, другое: понимание значения идеальной (символической) ниши, предсуществующей по отношению к проекту. Иначе говоря, успех "Родины" в своей основе связан все-таки не с политтехнологиями, в значительной мере он проистекает из восполнения некоего органичного дефицита на партийном поле, ставшего привычным вывихом, т. е. с выправлением естественной геометрии политического процесса, которая была деформирована.

В качестве кейса на тему я бы предложил следующее рассуждение. Вспомним выборы 93-го года: что было бы, если бы бабуринский "РОС" не был выброшен из избирательного процесса? Возможно, мы имели бы "Родину" (пусть и в иной модификации) гораздо раньше. Тогда же на площадке "оппозиции" — но не коммунистического толка — оказался тогда лишь один игрок: ЛДПР, и это явилось трамплином, который выбросил Жириновского из общего мельтешения тусовки на политическую орбиту. Так произошла данная деформация — за счет оппозиционного электората, органично не способного голосовать за коммунистов. И, кстати, — небольшая маргиналия на полях темы — в тот момент, когда в ходе нынешней кампании Жириновский несколько поменял тональность своих скетчей, делая временами речь более серьезной, а тезисы менее карикатурными, но не менее яркими и резкими, степень его поддержки заметно возросла.