Михаил Попов - От закона стоимости к закону потребительной стоимости

Люди труда чувствуют, писал рабочий из Уренгоя Е. Володин, что они вроде бы и не быки, а в ярмо залезли. Они понимают, что руководящий корпус «общенародного» государства лишь играл с ними в товарищество и братство, а на самом деле господствовал над ними. Он создал и расширил слой потребителей, который достиг критической точки деградации — паразитизма, причем за счет растущей эксплуатации трудящихся. «От чего ушли семьдесят лет назад, — замечает Е. Володин, — к тому и вернулись. Тогда пролили море крови, теперь прольем столько, что океан покраснеет».

Можем вместе с писателем В. Распутиным сказать, что народ начинает разбираться, куда его втащили и какую роль для него приготовили. Вкус капитализма он однажды уже попробовал, он знает о беспощадности «Царя-голода».

Нередко можно услышать, что рабочему нет дела до собственности на средства производства, ему безразлично, находятся ли они в собственности общества, государства, коллектива, или даже отдельных предпринимателей-частников. Рабочему вроде бы достаточно иметь собственность на продукт своего труда, тем более, что право это непосредственно основывается на его труде.

Однако чтобы быть собственником продукта своего труда, одного труда недостаточно. Надо еще быть собственником средств производства, то есть другого необходимого условия самого труда. Без собственности на материальные средства труда рабочему невозможно быть собственником и продукта своего труда. Точно так же нельзя стать предпринимателем (работодателем), не будучи собственником средств производства. Поэтому и рабочим, и их нанимателям, чтобы быть хозяевами, надо иметь собственность на условия труда — средства производства. Так что, в чьих руках собственность на средства производства,— это принципиальный вопрос. К нему не может быть безразличия.

Для рабочих необходимость в собственности на средства производства проистекает из их права на владение продуктом своего труда. Ведь в производстве продукта как потребительной стоимости участвует не только их труд, но и средства труда. Предметы и орудия труда в конечном счете перевоплощаются в продукт, то есть продукт представляет собой новую потребительную форму превращенных в него предметов и орудий труда. Поэтому, повторяем, нельзя быть собственником продукта труда, не будучи собственником средств производства.

Из этого обстоятельства следует, что рабочий должен быть собственником не только результата (продукта) своего труда, но и его предпосылок. Эти предпосылки, то есть средства и иные условия производства, могут быть и чаще всего бывают результатом не только его труда, но и труда прошлых поколений или рабочих других отраслей производства и других предприятий. В создании этого продукта рабочие данного предприятия могут и не участвовать. Но это не значит, что они не должны претендовать на долю от собственности на средства производства, созданные благодаря совместному, всеобщему труду. Наоборот, отсюда возникает необходимость для каждого трудящегося в определенном участии в собственности на средства производства, принадлежащей всему обществу в общегосударственной или муниципальной форме.

Общественная собственность в форме государственной собственности на средства производства должна реализоваться как непосредственная собственность каждого, её следует довести до индивидуальной собственности. Без этого нельзя сделать всех собственниками, обеспечить каждому право на собственность. Если же раздать общую собственность на средства производства, передать их в частные руки, то на этой основе всех собственниками не сделать, то есть в наше время все не могут быть частными собственниками на совместно применяемые средства производства, но могут быть их совладельцами и одновременно иметь индивидуальную собственность от этих средств — долю общего дохода.

В такую индивидуальную форму собственности попадают многие блага совместного потребления, первоначально существующие как общенародное достояние — общественные фонды потребления. К ним мы относили бесплатные образовательные, медицинские и другие услуги. Даже если многие из них потеряют современную форму бесплатности, общество не может не отдавать часть совместно созданного богатства в индивидуальное потребление каждому. Без индивидуальной формы присвоения такого рода общие блага не могут существовать и реализоваться. Бесплатное школьное обучение, если все дети учатся в платных частных школах, в качестве общего блага существовать не может.

Нельзя, следовательно, предполагать, что в качестве собственника общих средств производства члены общества должны выступать [138] В этом месте текст оригинала обрывается [ред. fb2]

Одно из центральных мест в экономической теории социализма, как уже отмечалось, занимает вопрос об отношении к товарному производству, рыночной экономике, закону стоимости. После разрушения социализма в СССР и в ряде других стран возникает необходимость в новой постановке и решении вопроса о том, можно ли было завершить строительство социализма в этих странах на основе использования товарного производства, рыночных механизмов и закона стоимости. Можно ли вообще в условиях XX и XXI столетий, когда абсолютно все превращается в товар, в том числе человеческая совесть, использовать товарное производство и его законы для построения социализма?

Случилось так, что товарное производство и закон стоимости, используемые в СССР, особенно после экономической реформы 1965 г., привели к восстановлению капитализма. Надежда на то, что общественная собственность и советское государство не допустят этого, не оправдалась. Не подтвердились и суждения относительно полной и окончательной победы социализма (XXII съезд партии), перехода к так называемому развитому социализму (XXIV съезд партии). На деле капитализм в лице товарного производства и рыночной экономики вытеснил социализм, эти две противоположные сущности не смогли ужиться, рыночная сущность экономики поглотила социалистическую сущность. [139] Автор не согласен с характеристикой экономики СССР в этот период как единосущностной, то есть как экономики, имевшей лишь одну и ту же социалистическую сущность.

Можно ли из этого обстоятельства сделать вывод о кризисе марксистской теории социализма, о чем не замедлили в свое время заявить многие бывшие попутчики марксизма, оправдывая свой отход от социализма и коммунизма как форм общественного устройства. Марксизм, по словам Ю.А. Красина, «и как научно-теоретическая концепция, и как идеология находится в глубочайшем кризисе». [140] Красин Ю.А. Кризис марксизма и место марксистской традиции в истории общественной мысли // Свободная мысль. 1993. № 1. С. 20. В том же духе высказался Л.И. Абалкин, утверждая, что кризис марксизма и его догм — только часть общей кризисной тенденции, сложившейся в общественных науках. [141] Абалкин Л.И. Экономическая теория на пути к новой парадигме // Вопросы экономики. 1993. № 1. С. 8.