Михаил Попов - Выбор нового курса

Сейчас все больше осознается {22} 22 Об этом свидетельствует почта партийных газет. См., например, письмо коммуниста из Новосибирска Н. Михайлова // Советская Россия, 9 января 1991 г. : миллионы коммунистов, особенно на местах, оказались в полном неведении относительно того, что замышляет центр, как бы опасающийся, что они, поняв истинные замыслы антисоциалистических сил, воспрепятствуют осуществлению их далеко идущих целей. Но в то же время эти силы, особенно в самом начале перестройки, многое получили именно за счет авторитета партии, а когда поняли, что она рано или поздно потребует от них ответа, покинули ее ряды.

Как уже отмечалось, партийные массы доверились своим лидерам, призывавшим к обновлению и очищению, искренне поддерживали новые шаги и повороты в политике. Но при фактической бесконтрольности руководства доверчивость партийных масс в решении таких коренных вопросов, как изменение структур государственной власти, выбор варианта экономической реформы, резкие зигзаги в международной политике, дорого обошлась не только им самим, но и всем трудящимся, всему советскому народу.

Наряду с действительно ценными инициативами (которых на поверку оказалось не так уж и много) партия, точнее, ее Центральный Комитет одобрили и целый ряд явно не работавших на ее авторитет и не шедших на пользу стране предложений. Здесь и совмещение постов руководителя партийной организации и председателя Совета народных депутатов, и система выборов от общественных организаций, и отказ от планового ведения народного хозяйства, и непродуманные, амбициозные действия и соглашения на международной арене. Неудивительно, что в результате их реализации наибольший урон наносился профессиональным кадрам партии. Они либо разгонялись в процессе бесчисленных реорганизаций и сокращений, либо шельмовались, как в ситуации с выборами народных депутатов СССР в 1989

г., причем не только противниками, но и некоторыми представителями высшего руководства партии, которые, порицая руководителей среднего и нижнего звеньев за плохую предвыборную борьбу, умалчивали о том, что сами были избраны в народные депутаты на безальтернативной основе, без всяких хлопот и забот о предвыборной кампании.

Те же партийные работники, которые прошли в Советы во время выборов 1990 г. и согласились на совмещение постов первого секретаря и председателя Совета, оказались под беспощадным огнем «радикальной» критики. Многие из них, попавшись на «демократическую» удочку, были вынуждены покинуть пост руководителя партийной организации, заняв должность председателя Совета. Но как только это произошло, сразу же были приняты очередные поправки к Конституции СССР, согласно которым должности председателей местных Советов вплоть до областного уровня не предусматривались вовсе. А это означало, что скоро лучшие кадры партии просто останутся не у дел.

Сегодня уже полным ходом набирает силу, так сказать, перестройка перестроечных процессов. Выборы и заседания, регламенты и процедуры и снова заседания и выборы, новые законы и поправки к ним. Всѐ в движении, все в делах. Только никакой созидательной работы — ни теоретической, ни организационной — нет. Но зато под шумок протаскиваются новые, «прогрессивные» реформы, расставляются преданные люди, укрепляются новые партии, разгоняются профессиональные партийные работники.

Невольно напрашивается житейская аналогия. Начали перестраивать отчий дом весной с крыши, и вот уже летом разобрали потолок, осенью под дождями и ветрами успешно разрушили стены, пришла зима с лютыми морозами, а тут еще брошен лозунг ускорения перестройки. Значит, фундамент придется разбирать под снегом. Не беда, что уже сгнили многие части родного дома, что жильцы его простудились и болеют, что мороз убивает все живое. Вперед, только вперед! Идет перестройка перестроечных перестроек!

Ну а те «мудрецы», что советом и делом все разваливали, при первых же трудностях покинули партийный капитанский мостик и первым делом закрепились в президентском совете, где, по признанию одного из них, А. Н. Яковлева, можно было быстро и окончательно решать жизненно важные для страны вопросы, не утруждая себя советами ни с партией, ни с депутатами, ни тем более с народом. Другие, как Э. Шеварднадзе, вообще спешно сложили с себя полномочия.

И все же процессы подготовки, а точнее сказать, приручения партийных масс и осуществления режима безропотного подчинения их всем перестроечным решениям (они-то и привели к ощутимым потерям в партии и резкому ослаблению ее авторитета в обществе) шли нелегко и имели свои узловые моменты. Их необходимо отметить и осознать для выработки выводов на будущее.

Итак, первый крупный разрушительный вираж в кадровой политике, как уже отмечалось, был сделан в январе 1987 г. на Пленуме ЦК КПСС, объявившем перестройку самоцелью, критерием всей деятельности партии и общества и по существу положившем начало ее переходу в Разрушение. Затем на июльском (1987 г.) Пленуме ЦК было принято решение о хозяйственной реформе, заложившей основы разрушения системы управления экономикой, а вместе с ней и всего государства. Одним из приближенных советников и научных консультантов вводимых реформ был Г. Х. Попов. В дальнейшем мы увидим, какие цели преследовал этот постоянный участник встреч и совещаний по экономическим вопросам, проводившихся Генеральным секретарем в порядке подготовки июльского Пленума.

Имеет смысл также обратить внимание на октябрьско-ноябрьский (1987 г.) инцидент с тогдашним кандидатом в члены Политбюро, первым секретарем Московской городской партийной организации Б. Ельциным. Этот инцидент весьма характерен для стратегии и тактики руководства КПСС периода перестройки. Не вдаваясь в подробности разногласий и суть претензий Б. Ельцина, можно видеть, что удар по нему был нанесен всей командой быстро и неотвратимо. Бунт на корабле был подавлен жестко и, главное, демонстративно. На примере с Б. Ельциным было четко показано, что будет с тем или иным руководителем, причем любого ранга, пусть и имеющим заслуги в перестройке, если он хоть в чем-то поставит под сомнение правильность и непогрешимость избранного курса. Да и объект для «воспитания» был выбран как нельзя более подходящий. В Москве, под боком вырастал опасный соперник, энергичный, деловой, набиравший авторитет среди трудящихся. Так во всяком случае расценили тогда этот инцидент многие и коммунисты, и беспартийные.

Хотя надо отдать должное и самому Б. Ельцину. Поднявшийся до самого верха политического руководства по «коммунистической лестнице», прежде твердо убежденный защитник принципов коммунизма, столкнувшись с первыми трудностями в дальнейшем движении «вперед-вверх», когда надо было действительно бороться за свои убеждения, пропустил, как говорят боксеры, прямой удар в голову, затаился на некоторое время, но потом вдруг сделал этакое сальто-мортале и совершил желанное восхождение наверх теперь уже по «антикоммунистической лестнице». Невольно возникает вопрос: а может быть, он никогда и не имел коммунистических убеждений или все эти годы скрывал свои истинные взгляды? Если так, то тогда становятся понятными провалы в коммунистическом строительстве, коль его осуществлением в крупнейших партийных организациях руководили подобные люди. Видимо, все силы уходили на то, чтобы, говоря и делая одно, скрывать свои истинные намерения. Может ли страна довериться таким руководителям?