Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Собственно экономический аспект глобальных налогов тесно связан с разоружением. От него логика этой проблематики ведет к деиндустриализации, от которой, в свою очередь, сильнее всего страдают тяжелая индустрия и технологии, в значительной мере — особенно в условиях нашей страны — работающие на нужды оборонно-промышленного комплекса.

С помощью глобальных налогов мировой олигархической элитой также решается проблема поэтапного расширения сфер «глобального общего достояния». Конечной целью можно считать включение в него всех мировых ресурсов.

Очевидно, что наибольший урон от подобной политики в каждом из перечисленных аспектов понесли субъекты бывшего СССР, прежде всего Российская Федерация.

Раздел, посвященный проекту реформирования ООН, в докладе НГС сопровождается жесткой критикой биполярного миропорядка времен холодной войны, ответственность за которую в завуалированной, а иногда, как увидим, и в открытой форме возлагается на Советский Союз:

«<...> Чувство сопричастности с ООН появилось на время, когда миллионы людей, лишь номинально входившие в 1945 году <...> в „Мы, народы.", перестали быть подданными европейских империй и превратились в граждан новых государств, которые видели в членстве в ООН знак утверждения их независимости <...>.

<...> Утверждение, что всемирный орган создается людьми всего мира, было не более чем пышной риторикой <...>.

<...> ООН существовала для того, чтобы ее можно было использовать, а нередко и злоупотреблять ею; для того, чтобы служить орудием национальных интересов когда это возможно; для того, чтобы ее обходить, когда нельзя было заставить служить таким интересам, и лишь изредка <...> она становилась инструментом коллективных принудительных акций.

Новые молодые члены ООН пытались выдвинуть ее на центральное место, но большинство, которым они обладали в составе Генеральной Ассамблеи, могло только рекомендовать, но не решать. Слишком часто „новое большинство", ошибочно принимавшее свою силу в голосовании за право принятия решений, постигало <...> разочарование. Оно просто не могло одолеть меньшинство, располагавшее властью в Совете Безопасности или в мировой экономике <...>.

50 лет спустя <...> ООН рассматривается и людьми, и правительствами <...> как глобальная третья сторона — принадлежащая самой себе <...>» 119(курс. — Авт.).

Во-первых, здесь сразу же бросается в глаза явное противоречие между присущей докладу апологетикой эрозии государств и размывания суверенитетов и пропетой в приведенном фрагменте одой «утверждению независимости». Это главный момент, и объясняется данное противоречие достаточно просто: остракизму подвергается только сила и самодостаточность «больших», особенно имперских суверенитетов. Приветствуется же увеличение количества мелких и слабых, обреченных на вовлечение в проамериканское «агрессивно-послушное большинство».

Почему? Это нужно для разрушения крупных государств и наделения суверенитетами этносов, субэтносов и просто административно-территориальных единиц — областей, районов, городов. После этого новоиспеченные «субъекты международного права» предполагается отделить от всеобщей истории, создав каждому собственную, обязательно враждебную соседям. Технологии успешной подмены понятий, как и насаждения хаоса, давно известны. Вспомним, например, как быстро, буквально одним росчерком пера авторов НГС, «общечеловеческие» ценности были превращены в «права и обязанности». А те, в свою очередь, то ли составили «моральную основу» глобального управления, то ли принялись обеспечивать его «качество». Или обратимся к работам С. Манна по созданию и «эксплуатации критичности» для управления ситуацией в ключевых точках планеты в национальных интересах США.

Именно таким образом бывшие общие государственные территории превращаются в террариум дерущихся между собой соседей.

А это зачем? Ясно, что для второго акта этой исторической драмы. Разделенные новыми государственными границами, стравленные между собой и порядком одичавшие субъекты прежде единых государств с помощью инструментов постконфликтного миростроительства будут насильственно «цивилизованы» понятно каким «старшим братом», который как бы нехотя, под бурные и продолжительные аплодисменты Генеральной Ассамблеи ООН, великодушно согласится вернуть себе утраченное с концом колониальной эпохи «бремя белого человека».

С этого момента передравшиеся соседи, сами не вполне это понимая, превращаются в обитателей единого на всех «глобального скотного двора», очень похожего на оруэлловский. Заправлять в нем, разумеется, станут те, кто, несмотря на декларируемое всеобщее равенство, окажутся «более равны, чем другие». То есть «старший брат» в лице англосаксонского или нацистского ядра современного Запада, который и станет несменяемым хозяином новой империи, уже не «европейской» или «азиатской», а глобальной.

Что будет с «недостаточно равными» из обитателей этого «двора» — отдельный вопрос. Скорее всего, абсолютному большинству из них придется опуститься в архаику и под руководством своих лидеров, встроенных в «агрессивно-послушное большинство», прекратить потреблять и размножаться, проедая принадлежащие новоиспеченным «хозяевам мира» невосполнимые природные ресурсы. В конце концов, концепция «устойчивого развития» именно для этого и была написана.

Имеются весьма основательные подозрения, что таким же путем вскоре проследуют и другие, более привыкшие к потребительскому расточительству страны.

И, наконец, всю эту спецоперацию предлагается прикрыть «фиговым листком» демагогии в духе «Мы, народы.».

Преувеличение? Вспомним формулу регионализма как инструмента установления «мира без границ» 468 , близкую, как мы убедились, к эсэсовскому плану «Европейской социалистической конфедерации».

Во-вторых, из патетики авторов доклада явно следует, что «злоупотреблял» ООН, превращая ее в «орудие национальных интересов», конечно же, СССР — с помощью нещадно критикуемого ими права вето 469 . А «инструментом коллективных принудительных акций» — разумеется, оцениваемых в НГС позитивно, — Организация служила именно в тех случаях, когда безропотно следовала в фарватере американских интересов. В докладе приводится пример Корейской войны 1950–1953 годов, развязанной под флагом ООН после того, как СССР устранился от участия в голосовании в Совете Безопасности, и это позволило США воспользоваться поддержкой верного им «нового», то есть «агрессивно-послушного» большинства.