Олег Хлобустов - Госбезопасность России от Александра I до Путина

А также признание возможности "объективного вменения" ответственности за поступки, «преступления» которые обвиняемыми в действительности не совершались.

А все эти постулаты в совокупности давали прокурорским и судейским работникам, следователям и оперативным работникам госбезопасности основания для вынесения субъективных, волюнтаристских решений.

Не говоря уже о различных высших должностных лицах государства, которые в 30-е - 50-е годы, вне всяких пределов своих компетенции и полномочий, давали многочисленные и разнообразные "санкции" (от "допустимости применения мер физического воздействия", до "применения смертной казни" еще до завершения следствия).

И только знание этих реальных фактов, понимание их значения в системе причинно-следственных связей механизма, обусловившего массовое

беззаконие и необоснованные репрессии в прошлом, способны избавить наше общество и его членов от повторения подобных чудовищных ошибок и преступлений, позволяет выработать действенные преграды на пути беззакония и самоуправства.

Конечно, как юрист и гражданин, я не могу не испытывать чувства боли, горечи и глубокого стыда, и сожаления по поводу этих фактов, но такова, в действительности, правда об истории нашей Родины.

Следует особо отметить, что, несмотря на существовавшую систему вынесения несудебных репрессий - Судебной Коллегии ОГПУ, образованной в 1929 г., и Особых совещаний при наркомах внутренних дел, "троек", - подавляющее большинство приговоров по "контрреволюционным преступлениям" в 20-е - 50-е годы выносилось все же судами, при участии государственных обвинителей (прокуроров), в процессуальных рамках и на основе существовавших тогда правовых норм.

Ведь понятие законности неотделимо и взаимосвязано с действующими нормами права.

Таким образом, абсолютно необоснованным является возложение вины и ответственности за имевшие место в те годы репрессии исключительно на органы государственной безопасности,поскольку они являлись лишь одной из составных частей механизма государственного управления в сфере обеспечения безопасности страны и осуществления уголовной политики, посредником и соисполнителем воли законодателя, выраженной в форме Закона. А, как говорили древние - Dura lex - sed lex! Что значит: закон суров, но это - Закон!

Другое дело, что абсолютно не могут быть терпимы и иметь какое-либо оправдание нарушения принципа законности, связанные с отступлениями от существовавших правовых (законодательных) норм.

Отстаивание мнения об "исключительной виновности" в нарушениях законности органов безопасности ведет лишь к затушевыванию, сокрытию существа и содержания проблемы обеспечения законности в правоприменительной деятельности и создания действенных гарантий против

произвола и беззакония на будущее.

Подобные упрощения ситуации не позволяют извлечь правдивые уроки из трагического исторического прошлогостраны, а значит - и выработать действенные барьеры на пути нарушения прав граждан.

И именно в отмеченных нами ранее роковых стечениях обстоятельств и кроются корни и причины многих человеческих трагедий ушедшего века.

Массовые политически мотивированные репрессии породили, не могли не породить, закономерную фальсификацию отечественной истории, когда многие политические деятели предавались забвению, а на вершину власти и славы возносились временщики, "калифы на час".

Следует, на наш взгляд, подчеркнуть то важнейшее обстоятельство, что в связи с репрессиями, анафеме и забвению предавались труды и идеи репрессированных. Это в равной мере касается как трудов Н.И.Вавилова, юристов, так и первых советских контрразведчиков - А.Х.Артузова, К.К.Звонарева и других, что не могло не сказаться как на уровне профессиональной подготовки чекистов, так и на результативности и эффективности контрразведывательной и следственной работы в органах безопасности в 30-е -- 50-е годы.

Так начиналась фальсификация, "демонизация" и мифологизация как истории страны, так и отельных политических фигур прошлого. В частности, так был порожден миф о "железных Ежовых рукавицах" - по имени "сталинского наркома" Н.И.Ежова, впрочем, в скором времени развеянный его преемником на этом посту Л.П.Берией.

Как известно, составной частью этого мифа, его "постановочной частью", являлись фальсифицированные политические процессы 30-х годов. Немалую лепту в нагнетание обстановки политической истерии в стране, раздувание шпиономании, подозрительности и доносительства в то время внесла и пресса.

В сентябре 1936 г., запустившего маховик внеправовых беззаконных массовых репрессий Ягоду, на посту наркома сменил секретарь ЦК ВКП(б) по кадрам Н.И.Ежов, рассматривавший свой долг в непосредственной и бездумной реализации указаний И.В.Сталина.

Первоочередной своей задачей он поставил "очищение" органов госбезопасности, вследствие чего только за первые три месяца из системы ГУГБ НКВД "за принадлежность и связи с контрреволюционерами, троцкистами, правыми, националистами, за предательство и шпионаж" были изгнаны 1 361 сотрудник, из которых 884 были арестованы[6].

Доклад Ежова на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 г. "Уроки вредительства, диверсий и шпионажа японо-немецко-троцкистских агентов" был призван обосновать получивший официальное признание тезис о "неизбежности обострения классовой борьбы по мере продвижения страны по пути строительства социализма", что дало дополнительный импульс и подвело "теоретический базис" под последующие репрессии. Следует отметить, что впервые этот тезис прозвучал еще на Пленуме ЦК ВКП(б) в апреле 1929 г., но в качестве политического лозунга дня он был поставлен именно в марте 1937 г..

Оценивая деятельность Ежова на посту наркома на торжественном собрании по случаю 20-й годовщины образования ВЧК член Политбюро ЦК ВКП(б) А.И.Микоян подчеркивал, что "Т. Ежов создал в НКВД замечательный костяк чекистов, советских разведчиков, изгнав чуждых людей, проникших в НКВД и тормозивших его работу. Т. Ежов сумел проявить заботу об основном костяке работников НКВД – по-большевистски воспитать их в духе Дзержинского, в духе нашей партии, чтобы еще крепче мобилизовать всю армию чекистов".

А об НКВД было сказано "советские разведывательно-карательные органы - один из авангардов нашей партии и нашей революции, поставленный на передовую линию огня для защиты советского народа от всяких и всяческих врагов"[7].

Однако, несмотря на внешний юбилейный антураж, в действительности не все было столь лучезарно.

Ведь еще 2 июня 1937 г. на расширенном заседании Военного совета Сталин говорил, имея ввиду предстоящий судебный процесс по делу «военно-фашистского заговора в РККА» и иные политические процессы этого года: