Екатерина Шульман - Практическая политология. Пособие по контакту с реальностью

Зачем нужны все эти дикости? Откуда идет стремление сделать депутата более «ответственным», юридически обязать его лично нажимать пальцем на кнопку или регулярно доказывать свою непорочность в разнообразных имущественных декларациях? Патологическое стремление к чистоте рядов является оборотной стороной сознания собственной нелегитимности. На самом деле все внимание правоохранительной машины и самой палаты должно быть направлено не на то, хороший ли депутат человек, дружно ли он живет со своей женой и где у него недвижимость, – а на то, честно ли он был избран. Не личность, но процедура должна быть в фокусе публичного интереса.

Вопреки распространенному заблуждению депутат не обязан быть ни умным, ни компетентным, ни непременно юристом, ни бедным, ни даже честным. Он обязан быть избранным. Если он прошел процедуру всеобщего тайного и равного голосования в соответствии с действующим законом, на грешную голову его опускается священный нимб народного представительства и голова эта становится неприкосновенна на весь срок, определенный мандатом. Дальше он может прогуливать заседания, голосовать против ветра, вообще не голосовать, задирать свое партийное руководство и вести себя как вздумается. Расплата ждет его в конце созыва – если товарищи по партии его разлюбят, то он не попадет в новый список, если избирателям он надоест, его не выберут. Императивный мандат, т. е. ограничение действиях выборного лица какими-либо условиями, при нарушении которых он может быть отозван, – любимый правовой механизм тоталитарных режимов. Впервые он был применен в Парижской коммуне в 1871 г., практику эту похвалил Маркс, потом императивный мандат присутствовал в конституциях социалистических стран и сейчас применяется в Северной Корее, Китае и на Кубе. Понятно, что механизм «ответственности депутата перед партией» есть пародия на механизм ответственности депутата перед избирателем, каковая осуществляется посредством открытых конкурентных выборов. Поэтому в работающих демократиях главный парламентский скандал состоит не в том, что кого-то сфотографировали пьяным в ночном клубе, а в том, что вскрылись какие-то махинации с избирательной кампанией – незаконное финансирование, сговор или несправедливый доступ к СМИ.

У нас именно на это обращать внимание запрещено, потому что самое сомнительное в наших депутатах не то, что они нерегулярно посещают зал заседаний или тайно владеют чем-то недвижимым, а то, почему они вообще сидят в Думе и представляют наши интересы. Судя по самоограничительной законопроектной активности, роковой вопрос «Кто эти люди, что они здесь делают?» представляется не только избирателям, но мучает и самих депутатов. Тот, кто находится там, где не имеет права находиться, всегда будет это в глубине души осознавать и под влиянием этого чувства совершать хаотичные движения себе же во вред. Нелегитимность не дает своей жертве спать спокойно – закон, касающийся не только депутатов.

24.06.2014

…«Он был свеж, как молодой редис, и незатейлив, как грабли» – так характеризует герой рассказа О. Генри своего напарника, выбранного им за наружность сельского простачка для исполнения одной несложной аферы – «Глаза у него были синие и лицемерные, как у фарфоровой собачки, с которой играла тетя Харриет, когда была маленькой девочкой». Простачок оказывается не так прост и своей незатейливостью обманывает не только предполагаемую аудиторию, но и самого организатора аферы – опытного городского жулика. Многие парни плечисты и крепки, многие кандидаты в депутаты и действующие парламентарии могут похвастаться свежестью редиса и фарфоровой синевой взгляда. Как навязать им единый этический стандарт и каковы вообще должны быть базовые депутатские добродетели?

С одной стороны, хорошо, что этика парламентария становится предметом обсуждения, причем обсуждения в рамках антикоррупционной повестки и с участием международного сообщества (в нашем случае – между Генпрокуратурой и Группой государств по борьбе с коррупцией ГРЕКО). С другой, гражданину – даже если он депутат, всё, что не запрещено зако-ном, разрешено, а Этический кодекс, будь он создан, станет не законом, а рекомендательным документом.

Говоря обобщенно, этичное поведение депутата состоит не в том, чтобы быть вежливым, не перебивать спикера и смирно сидеть в зале заседаний, а в том, чтобы представлять интересы своих избирателей, не пользоваться своим положением в целях личного обогащения и не продвигать своих родственников на оплачиваемые бюджетом должности. Всё это, строго говоря, вопросы не этики, а соблюдения базового электорального и антикоррупционного законодательства.

Есть прелестное небольшое политологическое исследование о том, что влияет на вероятность драк в парламенте. Оказалось, что вероятность депутатского мордобоя выше в двух случаях: в странах с молодым парламентаризмом (это понятно) и в странах с диспропорциональной электоральной системой. Это такая система, которая дает преимущества одной из победивших партий за счет остальных, – следовательно, если поменять правила игры, то большинство может перейти к другим участникам. Есть за что подраться. Кроме того, драки становятся вероятнее при обсуждении значимых вопросов, в которых мнение парламента имеет значение, – тоже понятно: зачем отважно жертвовать затылком в дискуссии, исход которой от тебя никак не зависит?

Меж тем драка в зале – совсем не самое дурное, что может произойти в парламенте. Хуже, когда дерутся под окнами избиратели, а депутаты в зале поют хором. Первая добродетель депутата – не скромность и вежливость, не примерная бедность и даже не регулярное посещение заседаний. Более того, депутат не обязан быть и юридически грамотным или активно производить проекты законов. В учебнике по конституционному праву вы чаще всего прочитаете, что у парламента две функции – законодательная и представительная. На самом деле функция одна – представительная, а законодательная – производная от нее.

Депутат должен быть избранным, остальное приложится. Как только его осеняет священный нимб народного представительства, ему дается и неприкосновенность от уголовного преследования – смысл неприкосновенности именно в том, что депутат на время исполнения своих обязанностей не ответственен ни перед кем, кроме избирателя. Соответственно, ограничения свобод депутатов нарушают не их права, а права избирателей.

Весь фокус общественного и правоохранительного внимания должен быть направлен не на то, как ведет себя член парламента после избрания, а на обстоятельства его избрания: не получил ли он мандат на ложных основаниях, не пользовался ли административным ресурсом, незадекларированными деньгами, несправедливыми медийными преимуществами. Вновь открывшиеся обстоятельства нарушений во время кампании должны быть поводом для аннулирования мандата, а не «незадекларированный садовый домик» или драка за микрофон.