Владимир Кузнечевский - Эпоха Владимира Путина [К вопросу об исторической миссии второго президента России]

Не всем известно, что названные выше материалы 1947–1948 годов существуют и хранятся в Российском государственном архиве новейшей истории (РГАНИ), Архиве Российской академии наук (АРАН), Архиве президента Российской Федерации (АП РФ). Как представляется мне, было бы целесообразно уже сегодня сформировать компактную очень немногочисленную команду по изучению этих архивов из представителей Государственной думы, Совета федерации и Общественной палаты.

Разумеется, «просвещенная» Европа и знать не знала, что за 70 лет до ее нынешних поисков наиболее эффективных форм в построении социального государства в концептуальном плане эти поиски уже шли в России. Эти наработки и сегодня могут помочь в формировании цели нашего общественного развития в условиях новой исторической эпохи, по крайней мере, на новую президентскую каденцию 2018–2024 годов, разработать основные черты идеологии новой эпохи и наметить дорожную карту в строительстве нового общества. Сегодня мы все еще не знаем, что строим, в каком конкретно обществе хотели бы жить через 15–20 лет. Настало время также определиться, к какому будущему следует стремиться в следующие 50–60 лет.

Первым в стране об этой проблеме заговорил глава государства. На внеочередном заседании президиума Экономического совета в мае 2016 года президент обратил внимание собравшихся на то, что резервы, которые двигали российскую экономику в нулевых годах и позволили существенно по сравнению с советским периодом, не говоря уже о 1990 годах, поднять уровень жизни граждан, исчерпали свой потенциал. «Если мы не найдем новых источников роста, – предупредил он, – то динамика ВВП будет находиться где-то около нулевой отметки» и предложил «наметить ключевые ориентиры экономической политики до 2025 года». Как мне сегодня представляется, реперные точки развития искомой модели государства на ближайшие 50—100 лет уже определены теми параметрами, которые в течение предыдущих двадцати лет задал российскому обществу Владимир Путин.

– С какой же исторической личностью могли бы вы сравнить Путина?

– Считаю Путина уникальным и вернусь к тому, что провожу линию: в истории России были три эпохи – Петра I, Сталина и Путина, которые вполне сопоставимы по своему политическому влиянию, международному авторитету.

– Не обвинят ли Путина в сталинизме?

– Для таких обвинений нет причин. Крови нет. Моя очередная книга будет называться «Внешняя политика Путина и Сталина: две расходящиеся вселенные». Если Сталин был имперского мышления, то Путин, повторю, противоположного, антиимперского. У меня три монографии о Сталине вышло. В третьей я написал, что Сталин действовал методами и способами нечеловеческими. А можно было ему политически, да и физически, сохраниться в тех условиях, нет – не сохранился бы. И государство бы не удержал.

Путин идет совсем другим путем. Вообще-то говоря, неподдельный интерес к личности Владимира Путина, уже два десятка лет пребывающего на вершине исполнительной власти такой, без всякого преувеличения, мировой державы, каковой является, вне всякого сомнения, Российская Федерация, вполне актуален. Во все времена человеческой цивилизации в эпохи исторических тектонических сдвигов роль политического лидера обретает особую значимость. От его поведения часто в решающей степени может зависеть исход (результат) этих сдвигов. Сошлюсь на близкий нам по времени пример.

Много лет занимаюсь изучением политической истории Югославии. Жил там много лет, защитил кандидатскую и докторскую диссертации по политической истории Социалистической Югославии (СФРЮ). Опубликовал ряд книг по этой проблематике и, хорошо зная бывшего лидера СФРЮ Иосипа Броз Тито, могу почти со стопроцентной уверенностью утверждать: если бы в марте 1999 года во главе страны находился он, то ни НАТО, ни США не решились бы бомбить Югославию, потому что одержать над ней победу военным путем было бы невозможно, а мировое общественное мнение однозначно встало бы на сторону Тито и Югославии, подвергло бы уничтожающему остракизму правительство США и руководство НАТО. Но Тито уже не было, и результат получился иной…

– Знакомый православный священник говорил недавно: в Петербурге учатся в Духовной академии китайцы, их прислали, чтобы они узнали, что такое православие. Один китайский студент, видно проникшись православием, рассказал, что в Китае образовался духовный вакуум. Дескать, экономически успешно развиваемся, а духовная ситуация не простая. Западные ценности им, как, впрочем, и нам, не подходят, они разъедают общество. Если этот вакуум не заполнить, то Китай может рухнуть, как Советский Союз…

– Если народ не будет поддерживать идеи того социального государства, которое еще «ленинградцы» разрабатывали, ничего не получится.

– На Западе боятся нашей духовности в сочетании с социальным моментом, тогда нас вообще ничем не взять. Путин говорит о национальных скрепах. Главной скрепой он называет патриотизм. Владимир Дмитриевич, с чем мы реально подходим к концу президентского срока Путина в плане наших скреп?

– Замкнутость только на поисках чисто экономических ориентиров развития может и не привести к желаемому результату. С моей точки зрения, общество в целом пребывает в каком-то межеумочном состоянии. Это подтверждают и многочисленные опросы общественного мнения. Вместе с тем, например, руководитель «Левада-центра» (признанного иностранным агентом) Лев Гудков, которого один уважаемый мной политолог назвал махровым антипутинцем, вынужден был недавно признать: поражен тем обстоятельством, что, несмотря на критику в адрес Путина, молодежь почти вся пропутинская.

А я вам расскажу о таком случае. Весной этого года охотился в одном из глухих углов Вологодской области. Мужики там были лет по пятьдесят – шестьдесят, серьезный все народ. И вот говорят они мне: ты там, в Москве, скажи Путину: если будет туго – мы придем…

Беседу вели

Валерий Панов и Алексей Тимофеев

– Владимир Дмитриевич, еще в 2003 году в ежегодном послании президента РФ Федеральному собранию России Владимир Путин ударил в набат: «Несмотря на огромное число чиновников, в стране ощущается тяжелейший кадровый голод. Голод на всех уровнях и во всех структурах власти, голод на современных управленцев, эффективных людей». И сегодня многие хорошие задумки руководства, на наш взгляд, пробуксовывают именно по вине кадров. Почему в число руководителей, как в высшем эшелоне власти, так и на местах, не всегда попадают высокопрофессиональные, достойные люди? Не кажется ли вам, что это проблема не народа вообще, но прежде всего конкретно политической элиты?