Владимир Турченко - Путин. Правда, которую надо знать

До того времени снижение качества образования происходило постепенно, но за несколько лет «ЕГЭзации», «болонизации», внедрения рекомендованных американцами критериев оценки работы преподавателей и учебных заведений приняло обвальный характер. Особую опасность для российской средней школы представляет ЕГЭ, а для высшей школы — включение по воле московских чиновников в так называемый «Болонский процесс». Это, как отмечает профессор В. С. Диев, не только разрушает фундаментальные принципы отечественного образования, но и открывает дорогу с односторонним движением, дающую «зеленый свет» утечке за рубеж наиболее квалифицированных кадров. Ведь уже более миллиона известных наших ученых и специалистов работают на благо не своего, а других государств, в том числе США, ведущих ползучую войну на разрушение России.

Интеллектуальный уровень основной массы абитуриентов стал чрезвычайно низким, и по мере продвижения студентов от первого к выпускному курсу, как ни парадоксально, не растет, а, как показывают экспериментальные исследования, падает еще ниже. «Если наличный (При поступлении в вуз. — В.Т .) этот уровень принять за 100 %, — говорит Диев, — то рассудочный интеллект снизился за 5 лет на 15 %, теоретический — на 7 %, а о деградации мировоззренческого интеллекта даже трудно говорить — он и так приближается к мизерному уровню, а за 5 лет потерял 1/10 часть от наличного уровня».

Катастрофическую ситуацию в системе образования, в том числе профессионального, признает даже первый зам. председателя правительства И. Шувалов. «Мне удалось, — рассказывает он, — повстречаться с представителями самых крупных компаний из ЕС, США и даже с азиатскими, которые инвестируют в Россию, работают в России. У нас был с ними абсолютно откровенный разговор. До последнего времени инвесторы, говоря о нашей стране, перечисляли многие ее беды: от плохого бизнес-климата до неразвитой инфраструктуры, но среди плюсов они неизменно называли высокое качество образования. Однако к 2013 году Россия по уровню подготовки специалистов, превратилась в их глазах в ущербное государство (Курсив мой. — В.Т. ), что стало главной причиной, побуждающей воздерживаться от капиталовложений в нашей стране».

Шувалов перечислил, какие советы дают правительству иностранцы: развивать инфраструктуру и как можно больше инвестировать в мозги: «Делайте все, что хотите, — говорят они российскому правительству, — но вы должны стать опять передовой страной. Для того чтобы воспитывать новые компетенции, вам необходимо пройти этот путь, и от вас инвесторы ожидают, что на рынок будут выходить подготовленные специалисты».

Однако голоса зарубежных инвесторов, действительно заинтересованных в высоком качестве подготовки российских профессионалов, как и отечественных производственников, педагогов, ученых, подобны воплям в пустыне. Госбюджетное финансирование российского образования продолжает неуклонно сокращаться. Система подготовки рабочих кадров свертывается до уровня, несовместимого с национальной безопасностью. Одновременно стремительно расширяются масштабы высшего образования, оплачиваемого самими учащимися и их родителями. В 2012 г. почти две трети студентов учились на основе полного возмещения затрат. Причем эта тенденция усиливается в основном за счет явно избыточной подготовки экономистов, финансистов, юристов, психологов, социологов и прочих гуманитариев при растущем дефиците инженеров и других специалистов технического профиля для сферы материального производства.

Как ни парадоксально, именно «платники» в целом учатся гораздо хуже «бюджетников», создавая головную боль для преподавателей, которые, выставляя бездельнику «неуд», рубят сук, на котором сами сидят. Потому преподаватель часто делает вид, что учит, а студент — что учится. Коммерциализация привела к резкому снижению уровня профессиональной компетентности выпускников вузов. При избытке на рынке труда дипломированных «менеджеров» все труднее находить управленцев, способных организовать и эффективно руководить материальным производством на уровне современных требований. Совершенно открыто и широко рекламируются «услуги» по изготовлению контрольных, курсовых и дипломных работ, и даже кандидатских и докторских диссертаций. Более того, продаются и покупаются звания профессоров и академиков. В результате в стране все больше «сверхобразованных», но реально безграмотных ученых инженеров, экономистов, врачей, педагогов, юристов.

Государство все больше сбрасывает с себя ответственность за положение дел в образовании, перекладывая заботы о финансовом и материально-техническом обеспечении на местные органы и более всего на самих учащихся и их родителей. Либеральные «реформаторы» утверждают, что «бесплатного образования не бывает» и, вопреки Конституции РФ, все шире реализуют этот принцип на практике. В результате происходит «замена всеобщего права на образование правом получения его в зависимости от толщины кошелька».

До 2000-х гг. эта политика в какой-то мере компенсировалась расширением возможностей хозяйственно-предпринимательской инициативы администраторов образовательных учреждений и инновационного педагогического творчества. Российская власть все больше давит образовательные учреждения мелочной бюрократической регламентацией, бесконечно умножающейся отчетной документацией, беспрерывными аттестациями, лицензированиями и бессмысленными проверками. Потому, как говорит Заслуженный учитель, академик РАО А. Ямбург, «совокупное эмоциональное состояние работников народного образования — тотальный невроз».

В стране вопиющее противоречие между тем, что говорят о ситуации в системе образования «в верхах» чиновники, и оценками со стороны общественности. Так, проведенное по инициативе Всероссийского педагогического собрания исследование показало, что «вал бумаг, обрушившихся на школу в последние годы, равен максимальному количеству бумаг, которое может сотворить один чиновник. Сократят чиновников чуть-чуть — и вал отчетности спадает. Размножатся вновь — и школа снова тонет в бумагах.

Свой вклад в эту вакханалию вносят и «смежники», по требованию которых школа строчит дополнительные отчеты: пожарные, эмчеэсники, силовики, наркологи, спецы по суицидам и другим областям здравоохранения, Роспотребнадзор и прочие структуры. Или взять специалистов по школьному питанию. В Марий Эл, например, они додумались запросить в школах информацию о калорийности всех блюд, съеденных детьми в школьной столовке за последние три года. Зачем им понадобилось знать о давно переваренной и выведенной из детских организмов пище — бог весть. Но директора школ, вместо того чтобы заниматься делом, как миленькие засели считать виртуальные калории.