Иван Курилла - Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США

Поддержка афроамериканских театров со стороны ФТП напоминала советские усилия по поддержке прежде угнетенных наций. «Негритянские труппы» (Negro Units) были созданы по всей стране, от Сиэтла до Атланты и Хартфорда; они показывали как пьесы афроамериканских авторов, так и адаптированную классику.

Флэнаган дорого заплатила за свой интерес к Советскому Союзу. Когда в 1938 году техасский конгрессмен Мартин Дайс возглавил Комитет по расследованию антиамериканской деятельности, он немедленно обратился к исследованию «коммунистической деятельности» в Федеральном театральном проекте. Комитет атаковал репертуар ФТП за «радикальные пьесы», особенно за «живые газеты». Предвосхищая сюжеты, которые станут обычными в эпоху маккартизма, конгрессмен Дайс выбрал Холли Флэнаган в качестве главного обвиняемого и сделал предметом расследования ее политические взгляды и деятельность.

Комитет Дайса заслушивал показания о политических связях Флэнаган. Наиболее словоохотливым свидетелем стала клерк ФТП Хейзел Хаффман. В своем выступлении она в подробностях рассказала про путешествия Флэнаган в СССР, напомнила про ее многочисленные публикации о советском театре, отметила ее интерес к движению рабочих театров в США, связанному с коммунистами, и не забыла упомянуть ее левацкую пьесу «Слышите ли вы их голоса?». В заключение Хаффман заявила: «Я не могу доказать, что миссис Флэнаган является членом Коммунистической партии, поскольку не видела партбилета с ее именем; но я утверждаю, что миссис Флэнаган принимает активное участие в коммунистической деятельности и что ее симпатии к коммунизму и коммунистические методы работы используются в Федеральном театральном проекте в настоящее время в ущерб рабочим и в нарушение законов, принятых конгрессом».

Некоторые из свидетельств Хаффман были особенно показательны. Так, она настаивала, что Флэнаган лично ставила «Слышите ли вы их голоса?» в Москве и что радиостанция, упоминавшаяся в пьесе — WGPU, названа в честь советского ГПУ… Пресса, боровшаяся с «новым курсом», запестрела заголовками «Холли — коммунист», «Флэнаган — красная из „нового курса“». Сама Флэнаган жаловалась своему второму мужу (профессору Вассар-колледжа): «Лос-анджелесские газеты подобрали мусор Дайса и требуют моей немедленной отставки. Большое общество женщин ЛА направило 100 телеграмм президенту Рузвельту, требуя „немедленного увольнения коммунистки ХФ, разрушающей жизнь и мораль невинных людей“».

Давая показания комиссии, Флэнаган отвергла все обвинения Хаффман в связях с СССР, коммунистами и в проведении программ «советского стиля». В ответ на вопросы о ее поездках в Россию и публикациях о советском театре Флэнаган представила свой интерес как чисто профессиональный: «В России больше театров, чем в любой другой стране… Русские, если мы дальше будем развивать эту тему, очень талантливый народ. Их темперамент очень подходит для сцены. У них была очень долгая и захватывающая история театрального развития. И я считаю разнообразную продукцию России чрезвычайно интересной». Когда один из конгрессменов потребовал уточнить, считает ли она русский театр более захватывающим, чем театр других стран, Флэнаган ответила: «Да, я так считаю. И я думаю, что того же мнения придерживается любой театральный критик, которого вы захотите усадить в это кресло».

После закрытия Федерального театрального проекта в 1939 году Флэнаган занялась-таки самоцензурой и постаралась удалить признаки советского влияния из его архивов. В своей подробной автобиографии о годах во главе ФТП «Арена» она лишь мельком упоминает Советский Союз. Хотя она продолжала признавать родство «живых газет» федерального театрального проекта с советской версией, Флэнаган теперь утверждала, что «ее» вариант был американским, как Уолт Дисней.

Однако Холли Флэнаган не вошла в большую группу бывших «левых» американцев, ставших консерваторами. Во время Второй мировой войны она стала деканом в колледже Смита; это был период сотрудничества СССР и США, и Флэнаган с энтузиазмом поддерживала Советский Союз в своих выступлениях перед студентами и выпускниками. Успехи СССР в войне, заявляла Флэнаган, были частично определены и его поддержкой искусства. Так, в конце 1943 года она говорила: «Мы не можем сказать, насколько героические успехи наших русских союзников обязаны их постоянной поддержкой деятелей искусства. Но мы знаем, что во время блокады Ленинграда под падающими бомбами писались симфонии… Мы знаем, что, когда победа под Сталинградом была главной, но еще не достигнутой целью, была поставлена и другая цель. Высшее руководство Советов собрало встречу деятелей образования и театра, чтобы составить пятилетний план для театра, балета, оперы, классических и современных пьес для всей России». Флэнаган в очередной раз восхищалась советским планированием театральной жизни.

Были и другие завоевания революции, которые привлекали внимание американцев. Одним из них было равенство женщин.

После окончания войны в Европе, но еще до окончания Второй мировой на Тихом океане командование американской армии разработало подробную инструкцию для офицеров вооруженных сил США, контактировавших с советскими союзниками. Отдельное внимание в инструкции было уделено отношениям с женщинами. В довольно категоричной форме американским военнослужащим предписывалось руководствоваться строгими принципами при общении с советскими женщинами, учитывая нормы советской морали. В числе предписаний можно отметить следующее:

«Советская мораль довольно строгая, а официально утвержденные нормы поведения довольно пуританские… Советские граждане гордятся своей моралью и положением женщины при советском режиме. Они чувствуют, что только в Советском Союзе женщина завоевала истинное равенство и только в Советском Союзе она заняла почетное место в семье. Поэтому при встречах с советскими женщинами необходимо оказывать им уважение и любезность… Такие общепринятые любезности, как подержать ее пальто, предложить стул и т. д., не только приемлемы, но они будут с благодарностью оценены.

Вы можете встретить женщин, вероятно, в небольшом количестве, овеянных еще ранним революционном духом равенства. Они могут отказаться от этих небольших любезностей, обычно оказываемых их полу. К их желаниям следует безусловно отнестись с уважением» (цитирую этот замечательный документ по книге И. В. Быстровой «Поцелуй через океан»).

Последний пункт особенно интересен; полвека спустя русских мужчин будут инструктировать, что не стоит говорить американкам комплименты и «оказывать любезности» — результат борьбы феминисток за изменение положения женщин в обществе. Однако в середине 1940‐х расклад был прямо противоположным. Да и в 1975 году на съемках советско-американского кинофильма «Синяя птица» американские техники прониклись уважением к советским женщинам, работавшим со студийным освещением, — в США в то время это считалось чисто мужской работой.