Джонатан Литтелл - Хомские тетради. Записки о сирийской войне

10 часов. Просыпаюсь, а Ахмад с другими парнями уже громко разговаривают, сидя вокруг sobia. Фади еще спит. Ребята пьют мате и заварили чай. Райед звонит своему приятелю Абу Ассаду: просит организовать нам поездку в Халдию. Но для Абу Ассада это слишком сложно. В конце концов договариваются о том, что за нами приедет Биляль, активист из Халдии, который работает с подпольными госпиталями.

Несмотря на то что здесь у нас оставались неоконченные дела, к примеру, встреча с врачом из mukhabarat , которую так и не удалось организовать, мы еще накануне решили, что пора начинать работать в центральных кварталах, начиная с Халдии, расположенной в северо-западной части города, где у Райеда есть хорошие знакомые.

После полуденной молитвы – похороны shahid . Как нам вчера вечером рассказали активисты, этот человек – он не был военным – возвращался домой из центра города, был остановлен на КПП, и солдаты увидели, что он – житель Баба-Амра. В этот момент началась перестрелка между ними и бойцами САС. Солдаты связали прохожего и использовали его в качестве живого щита. Однако из той заварухи он вышел целым и невредимым: убили его потом.

Стоя под дождем перед мечетью, ждем начала траурной церемонии.

Выяснились подробности: shahid звали Мухаммед В. Его похоронили сегодня, в девять утра. Но это не тот shahid , о котором говорили вчера, этого человека ранило десять дней назад осколком снаряда, влетевшим в булочную. От этих ран он вчера и умер. [ Bо время обстрела булочной, случившегося в Инша’ат, недалеко от улицы Бразиль незадолго до нашего приезда, погибло много мирных жителей ].

Райед звонит Абу Язану аль-Хомси, оператору с телеканала «Аль-Джазира», и тот утверждает, что речь идет как раз о том shahid , которого мы искали. И это действительно его ранили четыре дня назад возле КПП, как нам рассказывали? Теперь это невозможно выяснить точно: он умер вчера вечером. Его семья живет в Аль-Вааор, возле нефтеперерабатывающего завода, и родственники забрали тело сегодня утром, чтобы похоронить его поближе к дому. Еще одна история, в которой невозможно доискаться правды. Как и все здешние истории.

В конце концов узнаем, что труп из булочной был на самом деле и его действительно похоронили сегодня утром.

Беседуем с группой женщин. «Храни вас Господь, сынки! И пусть вас минует беда, которая случилась с одним из ваших!» Какой-то тип на велосипеде, в наушниках и с висящими на руле покупками, присоединяется к разговору. В декабре его брат был убит снайпером в тот момент, когда садился в автобус, чтобы ехать на работу.

С того вечера с кальяном, где были доктор Али и активисты, у меня начался кашель, который день ото дня будет только усугубляться, и избавиться от него мне не удастся до конца поездки. И поскольку друг Райеда, вызвавшийся отвезти нас в Халдию, задерживается, мы отправляемся пешком искать ближайшую аптеку.

Аптека на одной из центральных улиц, я покупаю сироп от кашля. Аптекарь по имени Ахмед прекрасно говорит по-русски, он десять лет учился в Москве – с 1999 по 2000 год. Его брат, который работает врачом в Дамаске, – тоже. Свою аптеку он снова открыл всего неделю назад: она какое-то время не работала, потому что эта часть улицы была разрушена.

По сути, это первый человек, с которым я могу говорить напрямую с тех пор, как нахожусь здесь. Я просто счастлив.

Ахмед родом из деревни, которая находится на границе с Ливаном, по дороге на Тартус. До того, как попасть в Россию, он учился в Саудовской Аравии, а потом там работал, в том числе и в сельской местности. В Баба-Амре живет уже пять лет, здесь прошло и его детство: отец служил учителем. Мой собеседник – туркмен по национальности, как и все в его деревне. В сущности, это скорее небольшой городишко, где живут 14 тысяч человек.

«Я много путешествовал: Россия, Румыния, Греция, Турция, Саудовская Аравия, но такой власти не видел нигде». Солдаты правительственных войск грабили его аптеку трижды. Витрина и металлическая штора напоминают решето, такое в них количество дырок от пуль, снарядов и осколков.

Медикаменты он берет в центре города, а также в Дамаске, Алеппо и в других местах: посылает заявку, и через день-два ему привозят товар. Цены на лекарства не выросли, он полагает, что их контролирует Министерство здравоохранения. В то же время некоторые средства достать трудно. Не хватает очень многого. Как раз в этот момент появляется хорошо одетый господин, который привез заказанные медикаменты из центра города. Ахмед обсуждает с ним следующий заказ. Цены на товары, необходимые для ухода за детьми и за больными (бинты, пастилки от кашля, детское питание и прочее), не контролируются и выросли на 100–120 %. Кроме того, ездить сюда из центра очень опасно.

Ахмед рассказывает всякие байки про Россию. Там ему говорили: «Ты не пьешь, не куришь, зачем же ты живешь? – Только чтобы бегать за девушками».

Раньше Ахмед оказывал помощь клинике Имада, но там что-то не заладилось. Говорить об этом не хочет. Но в конце концов дает понять, в чем состоит причина разлада: то, что он туда посылал, до клиники не доходило. «Они – хорошие ребята, но у них – внутренние распри. И кое-кто этим пользуется». После трех грабежей с деньгами у него туго, и это – лишний довод, чтобы прекратить сотрудничество. «А клиника Абу Бари?» – «Нет, ни за что!» Сказано с большим чувством.

Он рассказывает о своем дяде, который работает пилотом. За офицерами авиации ведется тщательная слежка. Несколько человек из его окружения хотели перейти на сторону восставших, но их арестовали и казнили. Дяде удалось бежать, и он какое-то время сражался в рядах САС. Теперь живет где-то в провинции.

Перед тем как выехать из Баба-Амра, мы отправляемся на Военный совет на встречу с Муханнадом. На площадке за мечетью, между деревьями – две уже вырытые могилы. Их приготовили на случай, если сильная стрельба не даст возможности донести покойника до кладбища.

Фотосессия на фоне здания, где помещается Военный совет. Несколько портретов: naqib Айман аль-Фадус и Абдерразак Тласс – в военной форме, горделиво улыбается и потрясает зажатым в руке калашом. После съемки короткая беседа с Муханнадом.

Пока ждем и разговариваем, на меня нападает внезапный приступ лихорадки. Все тело бьет дрожь.

Около 14 часов – отъезд в Халдию. Обычное такси ждет нас возле Военного совета, его прислал Биляль, друг Райеда. Заезжаем домой взять вещи, надо торопиться, потому что Абдерразак Тласс собирается атаковать армейские блокпосты, так что возможна перестрелка: мы быстренько смываемся. Начиная с Инша’ат, пейзаж меняется: дома более ухоженные и чистые, тротуары целые, появляются деревья и газоны, много прохожих, гораздо больше машин. Выезжаем на проспект: прямо перед нами здание с огромным портретом Асада-старшего, похоже, что это штаб-квартира «Баас». Чувствуется, что мы на вражеской территории, однако не видно ни военных, ни блокпостов.