Джонатан Литтелл - Хомские тетради. Записки о сирийской войне

Появляется небольшая группа людей: один активист и двое киношников из Дамаска: они снимают полнометражный фильм о сирийской революции. Разговариваю с одним из них, О., он хорошо говорит по-французски и еще лучше – по-английски. Рассказывает мне о возникших вокруг САС « fringe groups », которые каждый день совершают преступления: похищают людей, убивают мирных алавитов. В самой Свободной армии соблюдается дисциплина, там – порядок, но эти группки формируются из молодых людей, у которых убили или изнасиловали кого-то из близких, и они считают, что имеют право мстить таким образом. А по сути дела, их действия льют воду на мельницу власти, подтверждая справедливость ее пропаганды. Это – специфика Хомса, такого нет больше нигде. «В Хомсе имеет место религиозное противостояние, с этим никто не спорит. Претензии по поводу этнических чисток есть к обеим сторонам».

«I’m a secular man from the cultural world. I must be here in this room. If I’m not, then it is a sectarian war. But if it develops better in other cities, then Homs will be contained. If a better version of the revolution prevails elsewhere, if will calm down the sectarianism here. The SNC is too slow for Homs, they are following the speed of the other cities, but Homs is going too fast.

Homs is the worst place in Syria in terms of balanced clashes. But there are places far more devastated, Idlib for exemple » [59].

О. продолжает: САС внедрилась во все предместья Дамаска и сделала это очень скоординировано и упорядоченно. Это было тщательно подготовленное наступление. Иерархия соблюдается строго: все katiba подчиняются напрямую Рияду аль-Ассааду в Антиохии. Но к здешним katiba это не относится: здесь, по мнению О., действует несколько другая Свободная армия, фактически автономная, как и все в Хомсе.

Но есть и положительные моменты. К примеру, то, что делает САС в Халдие: туда, чтобы сформировать местные подразделения и возглавить их, был приглашен Омар Шамси, хотя сам он не местный.

16.45. Еще один труп, здесь, совсем рядом. Мужчина убит все тем же снайпером, с того же поста. Абу Брахим идет к родственникам жертвы предложить свою помощь. Он уже давал деньги на похороны, когда им не хватало.

Новости о раненых. Двое еще живы, но состояние тяжелое. У первого открылось кровотечение, хотя его успели прооперировать; а второму сделали дренаж легких, но агенты безопасности заявились в госпиталь как раз в момент этой процедуры, и раненого пришлось срочно эвакуировать.

21.20. Абу Брахим возвращается с мобильником раненого, которому пуля попала в легкое: его Nokia пробита насквозь. Пуля отклонилась в сторону сердца, но остановилась в одном сантиметре, и человек остался жив. Другая, затронувшая голову, лишь скользнула вдоль кости.

23 часа. Абу Брахим вернулся к теме, затронутой нами по время обеда: Господь и Зло. Теологическая дискуссия. Мой вопрос: «Как же Господь может допускать, чтобы дети гибли, как мы видели сегодня? Ведь это такая несправедливая смерть?» Он спрашивает, что об этом думаю я сам, но моя точка зрения – это позиция неверующего, что его слегка озадачивает: « Mishkil » [60].

Он цитирует поговорку: «Где следы – там и дорога». То, как устроен мир, доказывает, что есть сила, которая все это организовала именно так. И, чтобы подкрепить свое утверждение, рассказывает притчу: «Жил-был человек, который не верил в Бога. Услышав, что где-то живет верующий, он захотел с ним поговорить. Сам он был большой любитель подискутировать и в спорах обычно одерживал верх. И вот он пошел к этому мудрецу, мусульманину. Они договорились встретиться в мечети Багдада, после пятничного намаза. Тебе известно, что по Багдаду протекает река Тигр. Неверующий ждал собеседника в мечети, а тот оказался на другом берегу реки. И немного опоздал. Когда он появился, неверующий спросил: „Почему ты опоздал?“ – „Я был на другом берегу Тигра, а там не оказалось ни моста, ни лодки. Мне пришлось ждать, когда плывущие по воде деревяшки сложатся в плот, и я смогу добраться сюда“. – «Ты хочешь, чтобы я поверил, что куски дерева сбились в плот? И что это случилось само собой?“ – „А ты? Ты хочешь, чтобы я поверил, что эта мечеть, этот город, эта вселенная возникли сами собой?“»

А как в таком случае быть со злом? «У Господа много достоинств». Он начинает перечислять, среди них называет волю. Всевышний обладает волей, и ответ на мой вопрос вытекает именно из этого качества. Он выражает свою волю, но делает это без слов. «Он пожелал создать добро и зло и создал их. Он помогал добру и препятствовал пороку. И еще он пожелал, чтобы между ними было свободное состязание».

Замечание Райеда: «Но зачем ему понадобилось зло?» Многоточие в нашей беседе поставила автоматная очередь. Блокпост старается напугать людей и помешать САС предпринять что-то в их защиту. Беседа продолжилась, но Абу Брахим повторял все те же аргументы, которые составляют его кредо: «Это так, потому что это так». Меня его доводы не удовлетворяют, особенно когда вспоминаю мертвого мальчика, лежащего на плиточном полу.

Встал рано, чтобы позвонить Ибн-Педро по поводу моего отъезда. К 9.30 наконец-то дозвонился. Он отвечает как-то уклончиво, неопределенно. «Да, может быть. Не исключено, что сегодня я смогу поехать. Пока не знаю. Я перезвоню».

Потом раздается звонок от Марселя, немецкого журналиста. Он застрял в Kуссуре, на улицах идут бои между mukhabarat и правительственными войсками с одной стороны и САС – с другой. Стреляют даже в его квартире. Баба-Амр утюжат танками.

Труп Тахи, вчерашнего мальчика, увезли в государственную больницу. Чтобы его забрать, отец должен подписать бумаги, что он был убит террористами.

К нам пришли две женщины, обе одеты в черное. Их дом сожгли, и они хотят об этом рассказать. Они живут в квартале Сабиль. Та, что постарше, рассказывая, не может справиться с волнением. Там, где они живут, с одной стороны с ними соседствуют алавиты, а с другой – шииты. В два часа ночи пришли какие-то мужчины, стреляли по дому, бросили под дверь гранату, а потом выпустили пулю по баку с бензином, чтобы дом загорелся. Пока жильцы гасили огонь, половина дома успела сгореть. Злоумышленников они не видели, но слышали, как те кричали: «Мы вас отсюда выкурим, проклятые сунниты!» Они полагают, что это сделали алавиты при поддержке сил безопасности. На дом их соседей тоже напали. На их улице проживало семь суннитских семей, все дома опустели, кроме этих двух. Женщины говорят, что прожили там семнадцать лет. Абу Брахим обещал подыскать им квартиру в своем квартале.

Абу Бакр, активист и приятель Райеда, тоже здесь. Ему сегодня утром пришлось обмывать умершего, и он пришел принять душ.

Полдень. Несколько раз говорили по телефону с Марселем. Он по-прежнему не может выйти из дома, потому что пальба не стихает. И сделать ничего нельзя. Но Абу Брахим убежден, что в дома агенты безопасности вламываться не станут. Слишком боятся ответных действий САС.