Семен Багдасаров - Ближний Восток. Перезагрузка

Часть ультрасовременного вооружения, которое сейчас задействовано этой коалицией, возглавляемой, по сути, «Аль-Каидой» — хотя «Аль-Каида» в лице своего лидера Аймана аз-Завахири недавно отказалась от «Джебхат ан-Нусры», что тоже говорит о том, что на Аймана аз-Завахири есть кому оказать влияние, — каким-то образом попала в руки «Исламского государства». Когда мы говорим о сбитом в июле 2016 года вертолете «Ми-25», мы должны иметь в виду, что это бронированный вертолет огневой поддержки, его из пулемета, даже крупнокалиберного, типа ДШК, не собьешь. Его сбили, напомню, с применением TOW, противотанкового ракетного комплекса, причем последней модификации, способного наносить удары не только по наземным, но и по низколетящим воздушным целям. Таких систем в мире всего несколько: у нас, у американцев и у Израиля. И чтобы обучить работе на такой системе, нужно время. Минимум полгода занимает подготовка оператора, если не год, и этот оператор должен быть не просто боевиком, которого случайно где-то поймали, а достаточно грамотным человеком, умеющим разбираться во всем этом. Одна ракета, выпущенная из такой установки, стоит 70–80 тысяч долларов. Ракета, а не вся установка! Примерно столько же — 80–90 тысяч долларов — стоит ракета для знаменитого ПТРК «Джавелин», которые тоже сейчас на Ближнем Востоке присутствуют. Это дорогостоящие игрушки, просто так не постреляешь. И готовят операторов на специальных стендах, в специальных тренировочных условиях, которые на территории современной Сирии создать невозможно. Получается, что их готовили на другой территории. Можно задать вопрос: на какой? Кто их подготовил? И как эти новейшие средства оказались у «Исламского государства»?

Такие вопросы обычно никто даже не пытается задавать, потому что на них сразу идет встречный вопрос: «А вот откуда у Новороссии старое российское оружие?» Хотя невозможно не понимать, что как раз старое оружие может быть получено откуда угодно. В свое время, например, выяснилось, что некоторые исламистские группировки получают разнообразные средства ведения войны почему-то из Косова. То есть понятно почему — потому что, если у кого-то есть потребность и деньги, оружие, в особенности старого образца, ему привезут хоть с другого края света. А вот если все-таки спросить, откуда у «Исламского государства», которое объявлено врагом № 1 для Соединенных Штатов, взялось современнейшее американское вооружение и как так получается, что, глядя на фотографии переходящих к армии Сирии после уничтожения или захвата очередной базы боевиков складов, мы можем видеть буквально все последние натовские игрушки, — в ответ слышно только глухое молчание. Причем вот это новое американское оружие само по себе говорит о том, что поставки не просто идут, но идут уже в течение довольно долгого времени. Война-то длится, постоянно нужны боеприпасы, новое вооружение, и то, чем пользовались в самом начале — старое, по большей части советское вооружение, — давно иссякло. И раз боевикам по-прежнему есть чем воевать, выводы можно сделать однозначные.

Недавно американский журналист Мэтт Ли, известный своей бескомпромиссной позицией, фактически загнал вопросами в угол очередного представителя американских властей, который пришел на очередной брифинг. Его вопрос был таким: «Скажите, так мы работаем с той группировкой, которая отрезала голову ребенку? Мы поставляем ей оружие?» Ответ: «Мы разбираемся с этой ситуацией…» Те, кто когда-либо видел пресс-конференции с участием Мэтта Ли, могут догадаться, что его этот ответ не устроил. Поэтому журналист продолжал напирать: «Я вас не об этом спрашиваю. Мы поставляем оружие или нет?» Ответ: «Мы не намерены поставлять оружие группировкам, которые отрезают головы детям». «Понятно. Так мы этой конкретной группировке оружие поставляли или нет? Не в будущем времени, а сейчас?» На что представитель властей отрезал: «Мы в целях секретности не разглашаем информацию, с какими группировками мы работаем». По-моему, это тот случай, когда уход от ответа говорит сам за себя.

То есть получается, например, что американцы работают с «Джебхат Фатах аш-Шам», бывшей «Джебхат ан-Нусра», бывшим (якобы) подразделением «Аль-Каиды». Доминирующей группировкой в северо-западной части Сирии, в частности в районе Алеппо, является именно эта организация, а все остальные — примкнувшие. То есть что же — они поставляют оружие «Аль-Каиде» и работают с ними в одной сцепке? Отрицать это уже бессмысленно. Когда сбили наш «Ми-8» с пятью военнослужащими, через некоторое время выяснилось, что к месту крушения вертолета пытались подбросить бочки с ядохимикатами, чтобы потом свалить на нас применение химического оружия в Алеппо. Такие вещи, знаете ли, тоже делаются не на уровне боевиков. Это хорошо спланированная серьезная акция, направленная на попытку дискредитации России и ее вооруженных сил. Причем сразу поднялся шум в западных средствах массовой информации, а наши так называемые либералы его поддержали. И мы должны продумывать свои действия, чтобы подобным акциям противостоять.

В районе Алеппо продолжаются ожесточенные бои.

Давайте говорить откровенно. Мы хотим, чтобы Соединенные Штаты закрепились в этом стратегическом районе и играли в свою игру непосредственно на территории Сирии, или нам это все-таки не нужно? Вдумайтесь, как обыденно мы начали воспринимать строчки в новостях: «Командующий вооруженными силами США на Ближнем Востоке прибыл в Сирию». А говоря проще — он прилетел на территорию, контролируемую курдами, и плевал он на разрешение Дамаска или его отсутствие. А до этого приезжает спецпредставитель Обамы и два дня живет в Кобани. Это тоже называется «прибыл в Сирию», и этому спецпредставителю тоже нет никакого дела до разрешения Дамаска. А мы этот момент упустили. Мы в своих действиях исходили из того, что Башар Асад — это хорошо, и поэтому надо всячески стараться, чтобы курды прогнулись под Асада. (Я не критикую сейчас наших военных, я критикую нашу дипломатию.) Да никогда курды на такое не пойдут! Достаточно лишь дать себе труд разобраться в вопросе поглубже и изучить их историю, и это сразу станет понятно.

Сейчас со всех сторон раздаются крики, что Россия все делает не так. Я не исключаю, что в какой-то момент могут быть введены дополнительные санкции против России — на этот раз из-за Сирии. Возьмут и обвинят нас в гуманитарной трагедии там. При том что блокаду городов Новороссии так называемое мировое сообщество не видит, там для него никакой проблемы нет. Блокаду шиитских городов в Сирии оно тоже не видело, там тоже не было никакой проблемы. В уничтожении христианских ценностей тем более нет никакой проблемы. Не видит проблемы мировое сообщество и в жутком событии, произошедшем в начале июня 2016 года в Мосуле, когда 19 езидских девушек предпочли страшную участь быть сожженными заживо, но не стали секс-рабынями «Исламского государства». (Замечу в скобках: разве можно победить такой народ? Невероятная стойкость и сила духа.) В христианской традиции эти девушки стали бы святыми мученицами, которые сохранили чистоту ценой собственной гибели, но не отдались жестоким нелюдям. И что — мир это заметил? Мир ужаснулся? Ничего подобного. Так называемые цивилизованные страны по-прежнему решают свои геополитические задачи и имеют наглость говорить нам, что мы дикари и неправильно себя ведем, а наши так называемые либералы и демократы хором им подпевают. Ходорковский патетически вопрошает, что мы забыли в этой Сирии и зачем туда полезли. Видите ли, мы поддерживаем тирана и убийцу Башара Асада. А «Исламское государство» почему-то не вызывает такого раздражения. На страдания народа Сирии, самых разных его этнических и религиозных групп, либералам и демократам наплевать. А Россия объявлена главным злом мира. Давайте вещи называть своими именами. Не было бы Сирии, не было бы Донбасса — нашли бы какую-нибудь другую причину накладывать на нас санкции каждый раз. Цель простая.