Валерий Федотов - Исповедь единоросса. Как я проиграл выборы

В начале июня иранским футболисткам засчитали техническое поражение за рекламу религиозных атрибутов во время спортивных состязаний – девушки вышли на поле в хиджабах.

В конце прошлой недели известная журналистка одного из питерских интернет-изданий отказалась встать во время исполнения гимна Российской Федерации во время конференции регионального отделения партии «ЕДИНАЯ РОССИЯ». В ответ на просьбу «мутного единоросса» журналистка ответила, что никому ничего не обязана, в том числе слушать гимн стоя.

Я был свидетелем этой истории и видел, как «мутный единоросс» впал в идеологический ступор. И мне было искренне жаль коллегу – оказаться в техническом поражении, то есть попасться на язык известной Саше Г. уже неприятно, идейный журналист сегодня редкость (и в силу своей исключительности бьет он наотмашь и без оглядки на реальные факты), а попросить Александру встать, когда она принципиально хочет сидеть, и сесть, когда она принципиально хочет стоять, – это быть растерзанным в клочья в сотнях перепостов в ЖЖ.

Ведь ты посмел замахнуться на «святое» – на удачно подобранный женский протест, когда вызывать полицию стыдно и глупо, спорить бесполезно и за слова призвать ответить нет никакой возможности – не открытое же письмо печатать, в самом деле.

Поэтому Саша не встает и не садится. И точно следует заветам великого Маклуэна – из канала передачи сообщения сама становится сообщением, событием, героем собственного репортажа. Наверное, в оппозиции все средства хороши. И продуманная принципиальность идет в зачет борьбы с кровавым режимом :-). Только вот восприятие протеста, его ценность раз от раза (от сидения к стоянию) тускнеет. Мы привыкаем к крикам «волки-волки!», и «стратегия 31» собирает все меньше зрителей.

Принцип мозаичного восприятия мира, когда за секунду картинка меняется несколько раз, требует постоянного усиления сигнала. Вот Прохоров фишку понял, и поэтому дойти до кульминации ему не пришлось – кто знает, какие тезисы и форматы борьбы могли бы стать реальностью, если бы экс-лидер «Правого дела» приступил бы к выборам со знанием дела.

Когда же средств для разогрева оппозиции нет, остается политическая физкультура. Тоже неплохая вещь, удобно для поддержания себя в форме и борьбы с гиподинамией – но крайне бесперспективная: а вдруг ради протеста придется лечь там, где просят идти? Или прыгнуть где надо бежать? И потом, не дай бог, как в анекдоте: «Приличные девушки на свист не оборачиваются…»

Порочная практика

Обычно я не обращаю внимания на «статус», который устанавливают друзья друзей в социальных сетях. Но здесь люди не констатировали свое хорошее настроение и не делились тонким замечанием. Женщина кричала о помощи – директор одного из московских детских домов не давала добро на усыновление трехлетнего мальчишки, к которому приемные родители успели прикипеть всей душой.

Мы списались. Оснований для отказа нет, все документы в норме. И даже не вымогательство денег и не типичное женское «не хочу, потому что не хочу». Просто директор детского дома стоит перед вопросом, слезинка чьего ребенка должна стать залогом семейного счастья?

Детские дома получают деньги по количеству находящихся в них детских душ. Чем больше детей остались без родителей, тем жирнее в их тарелках щи. Отдавать детей в приемные семьи – значит лишить детский дом финансирования, а воспитателей – работы. Иными словами, успешное усыновление – прямой путь на биржу для безработных. И редкий директор готов забывать о своих в погоне за благополучием чужих.

Когда я дошел до этого места в нашей переписке, я был готов охарактеризовать подобных руководителей понятными непечатными терминами. Однако моя собеседница показала статистику возврата – детей сдают обратно в детские дома, как джинсы, не подошедшие по размеру. Пропорция «усыновили: вернули» выглядит примерно так же, как «поженились: развелись». Вторых почти всегда больше. И вся бумажная волокита, на которую жалуются будущие приемные родители, – это попытка извлечь судьбу детей из зоны «импульсной покупки», где, как правило, около кассы располагаются шоколадки, жевательные резинки, одноразовые бритвы в расчете на наше неожиданное внимание и интерес к упаковке.

Система финансирования детских домов порочна. Система возврата детей порочна. Порочна система «продвижения» детей потенциальным усыновителям через специальные «ознакомительные» сайты, сильно смахивающие на продажу элитных щенков. Порочно производство третьих детей, поставленное «на поток» в неблагополучных семьях. Опыт Чеченской Республики, где нет детских домов, потому что детей забирают родственники, но при этом родные зачастую не могут разобраться, где мои, а где соседские; мода на йоркширских терьеров и комнатных собачек в качестве удобной альтернативы ребенку – порочны.

Не менее порочен экспорт детей за границу, когда вместо мамы и папы ребенка ждут однополые «родитель № 1» и «родитель № 2», – он порочен даже на фоне аргументации «лучше странная семья, чем никакая».

Я к тому, что в этой истории нет правых и виноватых. То есть, пардон, виноватые – это, конечно же, партия власти. И вовсе не важно, что думский комитет по делам семьи и детства в ведении «Справедливой России» и его председатель Елена Мизулина идет на следующий созыв. И что именно в рамках этого комитета рожден законопроект о полном запрете абортов, гарантирующий в результате приумножение и процветание детских домов. В этой истории нет правых и виноватых. Есть пострадавшие. И еще тишина в ответ на вопрос – все ли средства оправданы ради достижения демографических показателей, ради будущего России?

Женщины рулят

Сегодня очередной раз убедился в ложности тезиса Ленина, что истинная демократия – это когда кухарка и чернорабочий могут управлять государством.

И дело не в том, что первый национальный лидер откровенно лукавил и говорил не о власти народа, а о «„правильном 44, строжайше упорядоченном распределении» – хлеба, молока, квартир. Главное, что кухарки судят о человеке по одежке и мыслят в пределах «как бы чего не вышло».

Вспомнить про кухарок и Ленина пришлось после очередной «депутатской байки» – мою знакомую попросили решить проблему, типичную для многих владельцев загородных домов и участков в одном из районов Ленинградской области – когда ты покупаешь коттедж в надежде на комфортную жизнь, а получаешь скворечник без коммунальных услуг и права регистрации. И некому предъявить претензии – застройщик уж далек, поселком рулит самовольно назначенная застройщиком управляющая компания под лозунгом «деньги давай!», а местная власть прикрывается дырками в законе, позволяющими ей оставаться «хатой с краю» и не вмешиваться в дела частной собственности.

Читать дальше