Юлия Латынина - Русский булочник. Очерки либерал-прагматика (сборник)

Заметим, что импотенция начальства — это не вторая причина поражения, это та же самая причина. При каких условиях начальство бежит с поля боя еще до начала сражения? Когда оно знает, что ему начнут стрелять в спину.

Есть ли еще обстоятельства, которые надо учесть для объяснения разгрома 22 июня?

Да.

Война начинается 22 июня. Но первые выстрелы ее, которые слышит в Ковеле полковник Федюнинский, командир 15-го стрелкового корпуса, — это не выстрелы немцев. Это выстрелы украинских повстанцев, которые обстреливают его машину и машину начальника штаба генерала Рогозина.

А во Львове 24 июня комиссар 8-го мехкорпуса Попель описывает городские бои… нет, не с немцами. А с мятежниками. «Понять, где наши, где враги, никак нельзя — форма на всех одинаковая, красноармейская», — вспоминает Попель.

Всю эту стрельбу в тылу тогда относили на счет «гитлеровских диверсионных групп», — но в том-то и дело, что вермахт не высадил в те дни в тылу Красной армии ни одного десанта. Более того — «форма на всех одинаковая, красноармейская». Очень трудно себе представить, что люди, стрелявшие по комиссару Попелю во Львове, были исключительно украинскими националистами.

В два дня красноармейскую форму добыть было трудновато — все-таки был не 1994 год, и формой, как в Чечне, не торговали. Проще всего себе представить, что форма была на тех, на ком она и должна быть — на солдатах Красной армии.

22 августа 1941 года майор Кононов, член ВКП(б) с 1929 года, кавалер ордена Красного Знамени, выпускник академии им. Фрунзе, ушел к немцам с частью бойцов своего 436-го полка. Летчики перелетали к немцам десятками: из них даже сформировали «русскую» часть люфтваффе, причем среди асов оказались два Героя Советского Союза: капитан Бычков и старший лейтенант Антилевский. Число «хиви», то есть бывших советских людей, зачисленных в регулярные части вермахта в качестве помощников, к июлю 1943 года составило 600 тыс. человек: а ведь были еще полицаи, была еще РОА, тот же Кононов сформировал свою часть, «102-й казачий дивизион».

Кто они были? Бывшие комиссары и комсомольцы? Отчасти да, и так хорошо ж Сталин воспитал свою элиту, что ей было все равно кого стрелять, лишь бы стрелять. Те, кто ненавидел Сталина? Тогда за что?

В чем причины этого «беспримерного как в истории России, так и в истории Второй мировой войны сотрудничества с оккупантами»? (Солонин) Неужели русский народ испортился? С французами не сотрудничал, к англичанам под Севастополем не перебегал, японцам в 1905-м не сдавался, — а вот появился величайший гений всех времен и народов, Генералиссимус Сталин, и народ стал толпами перебегать? И к кому? К людоедам.

12 сентября 1941 года Сталин подписывает директиву о создании заградотрядов. «В наших стрелковых дивизиях имеется немало панических и прямо враждебных элементов, которые при первом же нажиме со стороны противника бросают оружие», — говорится в ней.

Что это за зверь такой — заградотряды? Это, если подумать, удивительная тактика. Это тактика террористов, когда не ты воюешь, а кто-то впереди тебя, кому ты при случае пустишь пулю в затылок. Во всей мировой истории нет ничего подобного. Есть только отдаленные аналогии: например, палестинские террористы. Да еще в Китае был такой военный строй — всадники, скованные цепями, чтобы, значит, не разбегались.

И в России такого не было. Воевали со шведами, не было заградотрядов, воевали с французами, не было заградотрядов, на чужой земле воевали, Париж брали, Измаил, Плевну, в горах Кавказа дрались насмерть с диким чеченом и черкесом — не было заградотрядов! Но появился самый величайший человек в истории, и возникла нужда в заградотрядах!

Из вышесказанного следует еще одна очень важная вещь: вошло в моду — с легкой руки Жукова — издеваться над Сталиным: вот, мол, к войне не были готовы, танки все были устаревшие, а Сталин еще и приказывал контратаковать.

Но если вы посмотрите на события с точки зрения Сталина — если вы представите себе то, что знал он, — то его приказы являются совершенно логичными. Что знал Сталин? Что он обладает семикратным численным преимуществом в танках; что он обладает абсолютным преимуществом в боевых характеристиках машин, что один КВ способен ездить по полю боя где-нибудь под Белостоком так же безнаказанно, как по полю боя под Бородино.

Да, Гитлер напал: это представляет из себя некоторое тактическое неудобство и большую идеологическую выгоду. Наш советский танк тут думал, как раздавить гитлеровский запорожец, а запорожец вдруг сошел с ума и сам шмякнулся о танк. Ну и что? Все равно результат для запорожца в конечном итоге одинаков. И вдруг вся эта громада, как колосс на глиняных ногах, складывается и бежит, бросая 15 тыс. танков и 3,8 млн. винтовок.

Представить себе, что выпестованные им палачи настолько трусливы, а его народ настолько его ненавидит, Сталин вряд ли был в состоянии.

Приказы о контратаках — с точки зрения Сталина — были совершенно логичны. Они вытекали из всего, что Сталин знал о своей армии. И не менее логичен был еще один приказ — признать пленных изменниками. Взглянем опять же на происходящее с точки зрения Сталина. Сталин знал, что эти пленные, обладая полным превосходством, сдались, бросили 15 тыс. танков и 3,8 млн. винтовок. Отчего? Только потому, что они против Сталина. Как оно и было на самом деле.

Ну, хорошо, скажете вы, почему бежали — понятно. А почему остановились? Бежали-бежали, а почему ж потом выиграли войну?

Этот вопрос так прост и так жуток, что даже самые бесстрашные историки боятся давать на него ответ.

Обычный ответ: народ понял, что Гитлер еще хуже Сталина, война действительно стала Отечественной.

Такой вопрос: а народ это как понял? Хронику посмотрел? В июне он хронике не верил, в июле не верил, в августе толпами сдавался в плен, а к зиме — поверил?

29 июня 1941 г. великий и мудрый тов. Сталин приказал «не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего», обрекая тем на верную смерть 40 млн. населения, оставшегося под немцами; 28 сентября 1941 г. Жуков повелел разъяснить всему личному составу, «что все семьи сдавшихся врагу будут расстреляны»; 17 ноября 1941 г. Сталин повелел «разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии в 40–60 км в глубину от переднего края и на 20–30 км вправо от дорог».

Послушал все это народ и решил: да что вы, Гитлер гораздо хуже Сталина! И стал драться насмерть.

Вот только трудно это себе представить. «Наши советские партийные руководители и особенно органы НКВД боятся народных масс, а потому, спасая свою шкуру, они первыми, с приближением фронта, бегут от немцев, боясь, что с приходом немцев не немцы, а массы расправятся с ними».