Юрий Шалыганов - Проект Россия. Большая идея

Дарий тоже отличал пропагандистскую мощь от реальной. Зная цену воинским качествам своего народа, он не хотел сражения. Свою задачу персидский царь видел в том, чтобы избежать сражения, сохранив авторитет. В победах без военного столкновения у персов имелся большой опыт. Персидские цари побеждали путем интриг и подкупа.

Дарий трижды предлагал Македонскому астрономические суммы и земли в качестве отступного. Первое предложение он сделал перед битвой при Иссе. Македонский ответил: «Царь Александр — Дарию… Не пиши мне как равному. Все, чем ты владеешь, — мое. Если тебе что-то понадобится, извести меня в надлежащих выражениях, иначе я буду рассматривать тебя как преступника. Если ты хочешь бороться за свой трон, сражайся, а не беги прочь. Где бы ты ни укрылся, будь уверен, я найду тебя».

Дарий обиделся, но после поражения при Иссе вновь сделал предложение о мире с еще большими уступками. Александр снова отверг. Перед битвой при Гавгамелах Дарий еще раз предложил Александру мир и неслыханные уступки. Помимо громадных денежных сумм и территорий он предлагал своего сына Оха в заложники. Из-за необычности предложения Александр вынес эту проблему на обсуждение военного совета. Военачальник Парменион заявил: «Если бы я был Александром, я бы принял эти предложения». «И я бы их принял, — ответил Александр, — если бы был Парменионом». Дарию в третий раз было отказано. В итоге Александр взял ВСЕ.

Македонский ни разу не обсуждал тему раздела Азии с Дарием, поскольку не считал его хозяином Персии. При этом можно не сомневаться, все бумажки, определяющие Дария хозяином Персии, были в порядке. Но у Македонского ГЛАВНАЯ «бумажка» была в порядке — сила.

Вопросов легитимизации прав у сильного никогда не возникает. Дарий имел все права на Персию, но Македонский имел силу, и все встало на свои места. Николай II писал в анкете: «Хозяин земли русской». Его наследники по закону имели все юридические права на актив. Но вот незадача, не имели силы. Никому не известный Ленин имел только силу без прав. В итоге он стал хозяином земли русской. А наследники царя… Одни были расстреляны, другие отправились за границу… доживать свой век и возмущаться.

В этом смысле Дарий был в чем-то похож на русского олигарха. Формально он как бы хозяин своих активов, но фактически — административный распорядитель. Его воля в рамках бытовой сферы — яхты покупать, дворцы и прочее. Стоит выйти за рамки, то есть создать малейшую угрозу, ситуация изменится. Власть не будет с ними торговаться по той же причине, по какой Александр не торговался с Дарием. Его тут же поставят на место (выбор небогат: или слушаться, или в Лондон, или в Сибирь). Персидское общество признавало власть царя, пока он не отказывался от вызова. Это ограничивало стратегические инициативы Дария. Например, он не мог пользоваться советами грека Мемнона, служившего еще царю Филиппу, отцу Македонского.

Грек говорил Дарию — с Александром нельзя вступать в бой по ряду причин, и приводил основания. Но персидские вельможи, имевшие влияние на царя, были не военными стратегами, а мастерами аппаратных игр и интриг. Они попросту не понимали характера опасности и сути советов грека. Больше думали, как использовать факт победы в своих интересах. Как победить Македонского, о том они не думали вообще, это казалось им очевидным, потому что они тоже были жертвами пропагандистского мифа.

В такой атмосфере наемный греческий полководец, единственный из всех понимающий ситуацию и правила игры, был бесполезен. Он был подобен человеку, дающему советы людям, не умеющим играть в шахматы. Он советует отдать коня, чтобы потом поставить мат. Но горе-игроки от одного предложения пожертвовать конем впадают в гнев и начинают подозревать в предательстве.

Будь у Мемнона возможность командовать армией, он бы компенсировал качество человеческого материала персидской армии стратегией и тактикой высокого уровня. Наполеон говорил: один араб победит пятерых французов. Но десять тысяч французов победят пятьдесят тысяч арабов. Если бы у арабов был свой Наполеон, преимущество арабов сохранилось бы. Но так как Наполеон был у французов, арабы проиграли.

Если бы Македонскому противостояла сопоставимая в полководческом смысле величина, у него не было бы шансов. Персы выиграли бы за счет численного преимущества, несмотря на более высокое качество греческих воинов и гениальность Македонского. Но командиры персидской армии даже рядом не стояли с Александром. Они были хороши для карательных экспедиций среди гражданского населения. Против военной машины они были беспомощны, как милиция беспомощна против армии.

Персидская бюрократия не могла передать командование греку. Все это понимали. Мемнон тоже понимал и потому пытался отговорить персов от войны. Он доказывал: если Македонский проиграет, ничего страшного, обычная воинская неудача. Но если вы проиграете, потеряете страну. Грек предлагал тактику «выжженной земли»: отходить вглубь страны, оставляя за собой пустыню — уничтожать посевы, сжигать селения, города; хлеб увозить, скот угонять. Армия Македонского умерла бы от голода, жажды и прочих проблем, неизбежных для большой массы людей, оказавшихся в пустыне.

Персидские вельможи, крупные землевладельцы, даже слушать не хотели подобных советов. Вместо благодарности они обвинили Мемнона в намерении подорвать экономическое могущество страны, то есть в измене и прочих зловредных замыслах.

Мемнон предлагает другой план: послать в Македонию десант из нескольких десятков тысяч персидских воинов. На боеспособности персидской армии это не скажется, а Македонский перед угрозой захвата своего царства вынужденно отступит. Советы греческого полководца и стратега Мемнона персидские политики были не в силах услышать, потому что говорили на разных языках и преследовали разные цели. Они не думали, как победить Македонского. Они думали, как сохранить привычный стиль жизни и как в будущем выторговать себе различные преимущества у царя.

Кстати, современные вельможи перед лицом кризиса — в аналогичном положении. Они все уверены, что кризис как-нибудь победят, потому что, а как же иначе? Они не думают, они живут привычной текучкой устоявшейся жизни. И они проиграют, как персы.

Александр был на голову выше персов, людей, похожих на современных чиновников. Они имели безопасную сытую жизнь и не умели играть в те шахматы, которые им навязывал Македонский. Золото для Александра было не способом обустраивать быт, а фишками для игры. Характерный поступок: он вложил в армию все свои ресурсы. На вопрос друзей и близких, что же он отставляет себе, Македонский ответил: «Себе я оставляю надежду».