Владимир Соловьев - Путин. Путеводитель для неравнодушных

Но разве это не противоречит закону — вернуться вторично? Это все очень далеко от реальности. Кто сказал, что через четыре года человек захочет прийти к власти? Ведь вместе с ним придет и его команда. Мало того, кто бы ни пришел к власти, он не сможет взять с собой команду Путина целиком. Потому что, если он будет принадлежать к одной из групп Путина, он невольно будет недолюбливать представителей остальных объединений. Стопроцентного замещения очень сложно добиться. К тому же здесь есть еще один фактор — наш любимый народ. Надо учитывать его психологию. Зачем — Ельцин сказал об этом Путину, — зачем искать Путина-лайт, когда есть Путин. То есть надо искать совсем другого Президента, такого же антипода нынешнему, которым стал для Ельцина Путин. И важно еще, чтобы он был преемником, поэтому антиподом он должен быть не столько по политическим убеждениям, сколько по внешним и внутренним качествам. Описать портрет такого Президента не сложно. Он обязательно должен быть государственником, обязательно должен быть патриотом, обязательно должен быть интернационалистом, верующим в Бога, — это то, чего сейчас требует народ. И было бы хорошо, если бы он, в отличие от Путина, был в большей степени хозяйственником, чуть меньше занимающимся внешней политикой. Необходимо тот гигантский задел, который достигнут во внешней политике, закрепить и сконцентрировать внимание на внутренней жизни страны.

Ясно, что следующее президентство будет складываться из борьбы с коррупцией и повышения эффективности труда, чтобы Россия стала конкурентоспособной в мировой экономике. Но главное рост благосостояния, рождаемости, то есть укрепление не только государственности российской, но и России в более глубоком понимании.

Путин не будет хитрить. Я отношусь к Путину с очень большим уважением и симпатией, считая, что он человек, который для России во многом является определяющей фигурой. И, конечно, Путин — это человек, который останется на политической карте России. Формализовать отношения Путина и его преемника можно. Но здесь вопрос не фамилий. Не случайно сейчас модно говорить о преемственности линии, о преемственности политики. Однако люди не хотят верить, не покупаются на этот тезис. Почему? Потому что знают, что в России личностный фактор всегда определяет политику. Все хорошо понимают, что, кто бы ни пришел к власти, он моментально обрастет своим окружением, которое будет шептать в ухо: «Ты — великий, а те проблемы, которые были, это его вина или вина его окружения, а ты посмотри сам...» И постепенно из маленькой, практически микронной трещинки разногласий вырастет Марианская впадина разночтений. Поэтому преемник как таковой не может и не должен повторять сценарий «Ельцин — Путин», когда из абсолютной неизвестности появляется человек, из него делается Президент и на авторитете предыдущего Президента выстраивается «фигура» (хотя авторитет Ельцина был уже не очень велик в момент передачи полномочий). Для Путина важна, во-первых, абсолютная легитимность передачи полномочий, во-вторых, ему важно быть «не-Ельциным». Поэтому пойти на повторение того же сценария для Путина унизительно, потому что этим самым ставится под сомнение, если угодно, его самостность, его уникальность, его независимость как политического деятеля, политического лидера и политического технолога.

Назначение на должность премьер-министра господина Зубкова стало неожиданностью для всех, даже для самых близких людей Путина. (Фрадков оказался неожиданно не человеком Путина, а очень близким к Игорю Ивановичу Сечину, к тому же необходимо было каким-то образом расчистить всю поляну, избавиться от целого ряда людей. Сейчас будет ясно, которая из группировок побеждает, — все зависит от того, какие будут назначения на министерства со звездочками. Вот это самый важный вопрос.) Поэтому когда говорят о коллегиальности решений, о возможности влиять — это, конечно, глубокое заблуждение. Путин в этом плане показывает свою феноменальную самостоятельность. Что опять же является и «плюсом», и «минусом», потому что многие его решения со стороны выглядят нелогично. И те люди, которые ожидали бы скорейшего роста, его не получают. И это, конечно, приводит к их недовольству и осознанию ограничения профессионального и личностного роста фактами предыдущей биографии — фактом наличия или отсутствия питерской прописки.

...Однажды вечером руководитель небольшого агентства, занимающегося финансовым мониторингом (руководителя этого уже два раза пытались сделать сенатором, но что-то не сложилось), вдруг узнал, что его вызывают в Ново-Огарево. Ново-Огарево — удивительное место. Во-первых, его нет на карте, то есть все знают, что Ново-Огарево есть, но на карте его нет. Во-вторых, когда ты приезжаешь к людям в гости и тебе показывают дом, всегда хочется сказать что-нибудь хорошее о доме, похвалить вкус хозяина. Но ни в одной правительственной резиденции этого сделать нельзя. То есть сказать «какой у вас милый дом» — вранье. «Как у вас вкусно кормят» — появляется Аркадий Новиков, который это все готовил, и думаешь: «Ага». И вот ради этого долго бороться, становиться Президентом, чтобы так жить? Невкусно.

Так вот, человек поехал в невкусный дом и сильно переживал. При этом в тот момент, когда человек узнал, что его вызывают в Ново-Огарево, он сидел с представителями маленькой, но очень интеллигентной компании ФК «Система». И говорил: «Я так волнуюсь, я страшно волнуюсь — меня вызывают. Будут ругать». На что люди, которые в нашей стране знают все, — а это, в частности, ФК «Система», сказали: «Если вызывает Ново-Огарево, то ругать не будут». В тот же самый вечер Михаил Ефимович Фрадков пил чай и готовился к поездке на предприятие и общению с журналистами.

Он не знал, что в тот самый момент, когда он размешивал в граненом стаканчике сахар, вопрос уже был решен. С утра он пообщался с журналистами и рассказал им, что не имел ни малейшего представления о произошедшем.

Здесь, между прочим, вспоминается добрый Герман Греф. На одном из заседаний правительства он объяснял суть экономической теории, и Михаил Ефимович Фрадков сказал: «Вы это, Герман Оскарович, давайте...» На это Греф ответил: «Михаил Ефимович, для вас я повторю дважды».

Но в данном случае Михаилу Ефимовичу дважды повторять было не надо. Он сразу все понял, потому что звонок был из Кремля. Если в Ново-Огарево не вызывают ругать, то вот в Кремль... Предчувствие не обмануло. Действительно, у нас появился новый премьер-министр, Зубков. Тут же все политологи стали кричать: «Гениально, мы же знали, мы чувствовали, мы никому не говорили, мы единственные, кто знал, мы ощущали!» Все депутаты Госдумы стали говорить: «Мы давно этого требовали, мы давно требовали отставки этого правительства, давно!» «Единая Россия» сказала: «Это мы, это чтобы выгнать блок!» Какой блок?