Максим Калашников - Крылья над Преисподней. Россия и Мегакризис XXI века

…Ты не хуже меня знаешь, зачем нужна АРМ — Академия русской мечты. Такова уж наша национальная особенность: маниакально-депрессивный характер русских. Либо мы воодушевлены и сворачиваем горы, подчас не чувствуя ни ран, ни боли, ни голода, ни жажды, мирясь с нуждой и тяготами жизни. Либо мы впали в глубочайшее отчаяние и самих себя считаем ошибками Господа Бога, совершенно опуская руки и покоряясь року. Нам нужен смысл жизни, Мечта, за которую не жаль и жизнь отдать…

Калашников из параллельной реальности произносит монолог, пристально глядя на меня.

— Знаю, близнец, — отвечаю ему. — Такую особенность своего народа мы с тобой невольно нащупали в воспоминаниях гитлеровских вояк о 41-м. Кто-то из них метко выразился: мол, мы никогда не могли угадать, будут ли вот сейчас русские драться ожесточенно, до последней капли крови, дойдет ли дело до рукопашной — или же они надломленно поднимут руки вверх и покорным стадом побредут в плен.

А русский врач и демограф Игорь Гундаров уже в наши дни блестяще доказал, что русским необходимо воодушевление. Нечто, что нас завораживает и манит, чего хочется пламенно, страстно. Ибо в противном случае мы впадаем в жестокую хандру, парализующую депрессию. Гундаров со статистикой в руках показал, что у нас смертность от всяких там причин выше, чем у народов с таким же небольшим ВВП на душу населения. Вроде бы они так же бедны, и алкоголя в среднем потребляют не меньше нашего, и курят — а мы мрем побольше их. И детей рожаем куда меньше. Зато когда к нам приходит чувство окрыленности, все волшебным образом изменяется. Примером наш исследователь взял резкий взлет рождаемости в Ленинграде после снятия блокады в 1944-м…

— Блестящий пример! — хлопает в ладоши мой гость. — Потому нынешним русским без большой Мечты, что покоряет сердца и захватывает воображение, просто никуда. Страна иначе угаснет чисто в силу демографических причин, не считая всех прочих напастей. Для этого и нужно создавать Академию русской мечты. Кстати, она в моей реальности давно работает. И я, знаешь ли, в нее вхожу…

Он с жаром рассказывает мне о его АРМ. О том, как в Академию, созданную почти по-азимовски, входят писатели и ученые, промышленники и аграрии, художники и режиссеры, инженеры и конструкторы. Но только не чиновники…

— Академия у нас буйно разветвилась и превратилась в весомую общественно-политическую силу. Мы, конечно, не японское тайное Общество черного океана, все-таки русские — не дети богини Аматэрасу, но мы прогрессируем — смеется «параллельный» Калашников. — Ставка на великую нашу фантастику совершенно верна, но с одним лишь критическим дополнением…

…Всякая Русская Мечта густо замешана на идее Правды, справедливого общества. Нашего Беловодья или Китежа. «Социальная справедливость» — термин какой-то выхолощенный, разбавленный. Нет, нам подавай торжество над паразитами и кровососами! И лишь к этому — звездолеты…

— …Никакие космические дали сами по себе не отвлекут русских от теперешнего зловонного болота, близнец мой! — закончил гость из параллельной реальности, рубанув воздух рукой.

— Да, полностью согласен. Ни единая Академия русской мечты не выживет в мерзости сырьевой экономики и при господстве свихнувшихся от роскоши и чувства безнаказанности чиновников, — киваю в ответ.

Святая правда. Никакая идея, хоть Третьего Рима, хоть Третьего проекта, хоть Града Китежа, не имеет почвы без образа жизни в Правде. Без уничтожения дичайших неравенства, беззакония и несправедливости. И вся великая русская фантастика начиналась именно как поход за Правдой, как захватывающие истории победы честных тружеников над сворой псов и палачей. «Аэлита» Алексея Толстого — восстание рабочего люда на Марсе, во главе которого становится бесшабашный пассионарий, красноармеец Гусев. А в «Гиперболоиде инженера Гарина» самоотверженный, аки самурай, чекист Шельга поднимает восстание в мире, который, казалось, покорен злым гением Гарина. В руках повстанцев оказываются страшные гиперболоиды, и не помогают ни бомбардировки мятежных кварталов газовыми бомбами с аэропланов, ни убийства активистов специальными агентами полиции.

Идея создания общества Правды, страны, где творцы и труженики уничтожили паразитов, где они фанатично, подвижнически творят новую реальность, — вот что проходит не красной нитью, но целым корабельным канатом сквозь нашу фантастику. И она же обязана пройти через Академию Русской Мечты. Мы не можем рассчитывать на тот ресурс, что был у японцев век с лишним назад: когда ради величия Японии и покорения ею всего мира — причем совершенно бескорыстно, не требуя ничего взамен! — готовы были жертвовать собой даже рикши. Не помышляя ни о какой социальной справедливости. У русских первой половины ХХ столетия тоже имелся схожий ресурс. Достаточно вспомнить, как люди, не получая ни копейки, создавали основу космонавтики по вечерам, после работы. В подвале на Садово-Спасской, дом 19, где в 1932-м обосновалась ГИРД — Группа изучения ракетного движения. Энтузиазм сталинских времен творил чудеса, дотоле немыслимые. Что в мирном строительстве, что на поле боя. Но при этом фанатические усилия наши тогда питались идеалом нового, справедливого общества, что мы строили.

Русские устроены иначе, нежели японцы. Они не желали совмещать борьбу за имперское величие с неправдой в обществе еще в начале ХХ столетия, послав подальше борьбу за священный Царьград в Первую мировую. Они предпочли повернуть штыки, чтобы бороться за землю с помещиками. И сейчас повторяется та же история. Поглядите на нынешнюю русскую фантастику: она посвящена в основном «попаданцам» в прошлое. Они то переигрывают Великую Отечественную, то спасают СССР в 1991-м. Настроение понятно: страна зашла не туда, угодила в тупик или в гиблое место. Надо выводить ее оттуда, хотя бы и в своем воображении. Впрочем, произведения о переигрывании то Русско-японской, то Первой мировой — того же поля ягоды.

Только образ победившей Правды в силах увлечь за собою миллионы сердец, побудить к самоотвержению и яростному труду. А вот на этой твердой основе можно разворачивать и новую Империю, и научно-техническую революцию с новой индустриализацией, и космическую экспансию. Именно с ней может повенчаться наш великодержавный национализм! Потому что ныне живущим важно не только то, что можно и нужно совершить, но и зачем это делать. Дать им смысл жизни. Потому и надо скрестить Русскую Мечту и порыв к Правде, к новому обществу.

В условиях нынешней РФ сие — задача, прямо скажем, не из легких…