Олег Назаров - МЮНХЕН-1938: Падение в бездну Второй мировой

Однако Советский Союз оказался в одиночестве: все уже было решено Западными «демократиями». 20–21 сентября английский и француз–ский посланники в Праге заявили чехословацкому правительству, что в случае, если оно не примет англо–французских предложений (проще говоря, ультиматума Германии), французское правительство «не выполнит договора» с Чехословакией. Они также заявили следующее: «Если же чехи объединятся с русскими, война может принять характер крестового похода против большевиков. Тогда правительствам Англии и Франции будет очень трудно остаться в стороне [выделено мной. — А. П. ]», — наглядный образец цинизма западной дипломатии, который не требует комментариев [315] История дипломатии . В 3 т. Т. 3: Дипломатия в новейшее время (1919–1939 гг.). М., 1945. С. 148. .

29 сентября в Мюнхене по инициативе Германии состоялась встреча Гитлера с главами правительств Великобритании, Франции и Италии. Однако даже здесь западная дипломатия нарушила свои обязательства: вопреки письменному обещанию, данному Чемберленом, чехословацкие представители даже не были допущены к обсуждению соглашения [316] Этому, впрочем, не стоит удивляться, если вспомнить, что тот представитель «Великой Британской империи» Невилл Чемберлен говорил о т. н. Судетском вопросе: «Сколь ужасной, фантастичной и неправдоподобной представляется сама мысль о том, что мы должны здесь, у себя, рыть траншеи и примерять противогазы лишь потому, что в одной далекой стране поссорились между собой люди, о которых нам ничего не известно [Выделено мной. — А. П.]. Еще более невозможным представляется то, что уже принципиально улаженная ссора может стать предметом войны». URL: http://www . historyguide.org/europe/munich.html; обращение 09.07.2018. . СССР было также отказано в участии во встрече (как уже отмечалось, советские войска в боевой готовности с 22 сентября находились у западной советской границы, где они оставались вплоть до 25 октября).

В час ночи 30 сентября 1938 г. Чемберлен, Даладье, Гитлер и Бенито Муссолини подписали Мюнхенское соглашение. Только после этого в зал была допущена чехословацкая делегация, которая была лишь «поставлена перед совершившимся фактом». Примечательно, что 30 сентября между Великобританией и Германией была подписана декларация о взаимном ненападении. Схожая франко–германская декларация Германии была подписана позже [317] Что лишь подтвердило традиционный принцип английской дипломатии: готовность без лишних колебаний или соображений совести или морали сыграть против своего недавнего союзника, если это отвечает их политической выгоде (заимствованный у своей бывшей митрополии в несколько измененном виде США): «У Англии нет постоянных союзников, а есть только постоянные интересы» ( Душенко К. В. Указ . соч. С. 218, 355. .

Оставшись в международной изоляции, чехословацкое правительство вынуждено было принять условия ультиматума, — лишнее подтверждение старой истины, что международные отношения, равно, как и международное правосудие без двойных стандартов, как показывает практика — вещь, увы, иллюзорная.

Подводя итог, хотелось бы отметить следующее. В истории с Мюнхенским сговором мы имеем наглядный пример того, как укоренившаяся в ряде стран «демократической Версальской Европы» идеология антисоветизма (антибольшевизма по терминологии того времени) оказалась для правящих элит важнее собственной безопасности и элементарного здравого смысла, — не говоря уже о своих обязательствах по международным договорам и столь любимом Западом международном праве. К чему это привело «миротворцев» из Парижа в 1940 г. и чуть не привело «миротворцев» из Лондона годом позже, хорошо известно.

Мюнхенский сговор также поставил окончательную точку в деятельности Лиги Наций — этого воплощения Версаля, — впитавшей в себя все худшие черты политики двойных стандартов западной дипломатии, 144

как «червь» подточившей основы этой предшественницы ООН. Как тут не вспомнить еще одно крылатое высказывание Черчилля: «Миротворец — это тот, кто кормит крокодила, надеясь, что крокодил съест его последним» [318] Цит. по: Душенко К. В. Указ . соч. С. 517. .

В завершение приведем цитату известного английского поэта–романтика Перси Шелли, вполне применимой для характеристики того, что произошло в Мюнхене в сентябре 1938 г. (равно, как и уровня морали в международных отношениях в целом и в прошлом, и в настоящем): «Самая губительная ошибка, которая когда–либо была сделана в мире — это отделение политической науки от нравственной» [319] https://best–aphorisms.ru/persi–bishi–shelli/aphorism‑1699.html. .

Созданная державами Антанты, одержавшими победу в Первой мировой войне, Версальская система международных отношений отличалась нестабильностью. Кроме фундаментальных военно–политических и экономических диспропорций, лежавших в основании версальского мироустройства, международный порядок в 1920–1930‑х гг. подрывали многочисленные «вопросы» — пограничные конфликты и противоречия держав, связанные с принадлежностью того или иного региона. В их основе в большинстве случаев лежали скверно решенные национальные проблемы. Наибольшее их число оказалось сосредоточено в Центральной и Восточной Европе — регионе, претерпевшем самые значительные изменения после поражения Центральных держав в войне и революционных потрясений, приведших к распаду Российской империи и Ав- стро-Венгрии [321] См.: Восточная Европа после Версаля. СПб., 2007. .

Одним из таких «вопросов» был польско–чехословацкий спор, связанный с принадлежностью Тешинской области — небольшого региона в исторической Силезии со смешанным польско–чешско–силезско–немецким населением, принадлежавшего до конца Первой мировой войны Австро–Венгрии. Распад дунайской монархии Габсбургов в ноябре 1918 г. и провозглашение независимых Чехословацкого и Польского государств заставили тешинских чехов и поляков определяться с государственно–политической принадлежностью своего края, а оба молодых государства сразу же заявили о своих претензиях на этот регион [322] Kaminski M. K. Konflikt polsko–czeski, 1918–1921. Warszawa, 2001. .