Олег Назаров - МЮНХЕН-1938: Падение в бездну Второй мировой

Настоящая декларация должна быть ратифицирована, и обмен ратификационными грамотами должен произойти возможно скорее в Варшаве. Декларация действительна в течение десяти лет, считая со дня обмена ратификационными грамотами. Если в течение 6 месяцев по истечении этого срока она не будет денонсирована одним из правительств, то она остается в силе и на дальнейшее время. Однако может быть в любое время денонсирована любым правительством за шесть месяцев».

Обращает на себя внимание тот факт, что в декларации отсутствовало стандартное для такого рода документов положение о прекращении действия в случае начала вооруженного конфликта одной из договаривающихся сторон с третьей державой, что позволяет трактовать Договор Липского–Нейрата как скрытую форму союза. Более того, спустя несколько месяцев после заключения соглашения во французской печати, а также в официальной советской прессе, появились сведения о существовании т. н. секретных протоколов к договору, в которых якобы фиксировалось намерение рейха и Польши проводить скоординированную политику, а в случае начала войны выступить общим фронтом против «агрессора». Хотя польская сторона официально сразу же опровергла существование каких–либо секретных статей, а архивные изыскания не смогли пока обнаружить приложений к Декларации 1934 г., вопрос о существовании секретной части договора остается дискуссионным в исследовательской литературе [325] Морозов С. В. К вопросу о секретном польско–германском договоре 1934 года // Славяноведение. 2005. № 5. С. 35–53. .

В любом случае заключение Договора Липского–Нейрата произвело дипломатический фурор. С одной стороны, его приветствовали в Лондоне, очевидно рассчитывая, что польско–германское сближение основано на общей для обоих режимов враждебности к Советскому Союзу. Министр иностранных дел Великобритании Джон Саймон даже счел необходимым поздравить польского посла Константина Скирмунта с достигнутым соглашением [326] Там же. С. 40. . В то же время Франция была серьезно обеспокоена договором, поскольку Париж традиционно рассматривал Варшаву в качестве своего естественного союзника против возможного германского реваншизма. Заключение польско–германского соглашения ставило крест на этих надеждах и фактически разрывало франкопольский военный союз, что заставило Францию искать новых партнеров на востоке Европы. Именно установление польско–германского согласия подтолкнуло Францию к началу переговоров с СССР. Они завершились в начале 1935 г. подписанием франко–советского пакта о взаимопомощи, который обязывал страны прийти друг другу на помощь в случае агрессии против одной из них.

Стремительное польско–германское сближение вызывало неподдельное беспокойство и в Праге. В конце января 1934 г. посланник в Варшаве Вацлав Гирса сообщил в свою столицу, что польская сторона считает конфликт с Чехословакией неизбежным и полагает, что будет достаточно сил одной польской дивизии, чтобы захватить Заользье [327] Причины возникновения Второй мировой войны. Сб. ст. / Отв. ред. Е. М. Жуков. М., 1982. С. 371. . Чехословацкая дипломатия верно предположила, что на основе враждебного отношения к СССР между Берлином и Варшавой наметилось также сближение по таким проблемам, как аншлюс Австрии и пересмотр чехословацких границ, до которых осталось еще четыре года.

Как справедливо отмечает британский историк Ричард Эванс, говоря о значении договора 1934 г.: «Для Гитлера преимуществом этого пакта было то, что он позволял прикрыть уязвимый восточный фланг Германии в период тайного перевооружения…» [328] Эванс Р . Третий рейх. Дни триумфа: 1933–1939. М., 2012. С. 670. . Действительно, спустя всего несколько месяцев после заключения договора Липского–Ней- рата фюрер утвердил тайную программу ускоренного перевооружения и увеличения численности германской армии [329] Павлюченко А. В. Германская политика односторонней ревизии Версальского договора и реакция США (октябрь 1933‑март 1935 г.) // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. № 9. Ч. 2. С. 112–113. , а также проинформировал военных о своем твердом намерении не позднее весны следующего года ввести в стране всеобщую воинскую повинность и официально отказаться от версальских ограничений [330] Мельников Д., Чёрная Л . Преступник № 1. Нацистский режим и его фюрер. М., 1991. С. 272. . В это же время польский Генштаб отдал распоряжение о подготовке на территории Тешинской Силезии законспирированных боевых групп для последующей организации античехословацкого восстания, которое можно было бы использовать в качестве предлога для нападения на соседа [331] Badziak K., Matwiejew G., Samus P. «Powstanie» na Zaolziu w 1938 r.: Polska akcja specjalna w swietle dokumentow Oddziaiu II Sztabu Giownego Wojska Polskiego. Warszawa, 1997. .

Варшава ясно демонстрировала свое желание установить прочные партнерские отношения с нацистской Германией и поучаствовать совместно с ней в переустройстве Европы. Более того, сразу после подписания в начале 1935 г. советско–чехословацкого договора о взаимопомощи, который предусматривал оказание советской военной поддержки Праге в случае агрессии против нее (при условии, что аналогичная помощь будет оказана и Францией в соответствии с Франко–чехословацким договором о взаимопомощи 1925 г.), Польша разорвала все военные контракты с чехословацкой «Шкодой» и передала свои заказы в Великобританию и Швецию, словно подчеркивая, что никакая кооперация между двумя державами более невозможна. В это же время в Польше, где с середины 1920‑х гг. была восстановлена цензура, власти отчасти ограничили публичную критику политики нацистской Германии: в стране даже изымались из продажи газеты и журналы, печатавшие антигерманские материалы [332] Морозов С. В. К вопросу о. С. 47. .

Надо признать, впрочем, что кроме «германофильской» линии в польском политическом руководстве и дипломатическом ведомстве существовали силы, понимавшие все риски, связанные с сотрудничеством с нацистами. Например, такой высокопоставленный дипломат, как Кароль Бадер выступал против соглашения с Гитлером, однако вскоре после подписания Пакта Липского–Нейрата он был вынужден уйти в отставку [333] См.: Bader K . Stosunki polsko–czeskie. Warszawa, 1938. .

К началу острой фазы Судетского кризиса 1938 г. Польша подошла как бесспорно дружественная рейху держава, имевшая к тому же территориальные претензии к Чехословакии.

С весны 1938 г. нацистская пропаганда начала активную «обработку» населения, готовя его к агрессии против Чехословакии. 30 мая Гитлер утвердил директиву армии, в которой утверждал: «Моим неизменным решением остается ликвидация Чехословакии посредством военной акции в ближайшем будущем» [334] Причины возникновения Второй мировой войны. C. 184. . Великобритания и Франция весной — летом 1938 г. колебались между желанием найти компромисс с нацистами за счет чехословаков и нежеланием полностью сдавать свои позиции в Центрально–Восточной Европе. В условиях изощренной дипломатической игры важнейшим для будущего Европы становился вопрос о готовности чехословаков сопротивляться германской агрессии. И обладавшая двухмиллионной армией Чехословакия, вероятно, была бы готова дать отпор Германии, если бы была уверена, что получит поддержку со стороны своих союзников — Франции и СССР. Париж колебался, но Москва неоднократно и ясно заявляла о своей готовности выступить на защиту суверенитета Чехословакии при условии, что все условия договора 1935 г. будут соблюдены.