Мартин Ли - Фашизм: реинкарнация. От генералов Гитлера до современных неонацистов и правых экстремистов

Интервью автора с Кристианом Ворхом, 29 июня 1993 года.

«Neo–Nazi chief's ashes are stolen», Agence France Presse , 8 апреля 1992 года.

Searchlight, апрель 1994 года; Кейт Томпсон, письмо автору от 1 июня 1995 года. Несмотря на прочные корни, связывавшие её с неонацистами, «Stille Hilfe» установила дружеские связи с консервативными политиками Западной Германии, такими как лидер фракции ХДС в Бундестаге Альфред Дреггер (Alfred Dregger), высоко оценивший деятельность «Stille Hilfe» всего за два года до того, как организация отметила работу Кюнена. В январе 1994 года разразился скандал, вызванный запросом о расследовании фактов налоговых послаблений для ветеранов SS, организованных «Stille Hilfe». Запрос был инициирован депутатом Бундестага от социал–демократов Зигфридом Вергином (Siegfried Vergin).

Searchlight, июнь 1991 года, март 1992 года. В ходе произведённого в 1992 году полицией обыска дома Кюнена в Вене было найдено несколько компьютерных дисков с данными о его связях с неонацистами в соседней Венгрии. Вскоре после этого несколько венгерских неонацистов были арестованы и заключены в тюрьму.

Интервью автора с Кристианом Ворхом; «Neo–Nazi trial in Frankfurt/Main [Germany] on 8 Лрп1 1992», информационное сообщение разведки армии США, 13 апреля 1992 года; Andrew Philos, «Skinheads, Jackboots — Hatred is also a part of the new Germany», Maclean's, 23 ноября 1992 года.

«The Far Right in Berlin and the New Lander: The ‘Old Right' Parties and the ‘New Right' Neo–Nazis», информационное сообщение разведки армии США, 18 декабря 1991 года.

В случае если не указано иного, все цитаты Белы Эвальда Альтханса взяты из интервью с автором 21 апреля 1992 года.

Ian Murray, «Becker love match inflames Nazi desire for master race», The Times ( London), 4 марта 1992 года.

Общую информацию см. в Morris Dees, Steve Fiffer, Hate on Trial.

Участвуя в 1985 году в Лос–Анджелесе во встрече с Фарраханом, Метцгер пожертвовал 100 долларов «Нации ислама» в качестве символа понимания её идей. Метцгер заявил: «Они хотят своего собственного правительства и своей собственной территории. Именно этого мы хотим и для них, и для нас… Они выступают против евреев и угнетателей из Вашингтона». ( Searchlight, декабрь 1985 года.)

Robin Gedye, Daily Telegraph, 2 марта 1992 года.

В 1985 году, после долгих лет юридических споров, Бундестаг принял закон об отрицании Холокоста, который, в соответствии с популярной политической тенденцией релятивизации Освенцима, приравнял послевоенное изгнание немцев из Восточной Европы к нацистскому Холокосту.

Adrian Bridge, «Irving's dangerous liaison with Germany», Independent, 10 мая 1992 года; «Ein Reich, Ein Irving», Independent on Sunday , 3 марта 1991 года.

Schmidt, The New Reich, стр.107, 211–212. Бывший сотрудник ЦРУ Виктор Марчетти, выступавший на встречах, организованных Институтом пересмотра истории, указывался в качестве ближневосточного редактора CODE.

В случае если не указано иного, все цитаты Отто–Эрнста Ремера взяты из интервью с автором 16 апреля 1992 года.

Remer Depeche, февраль 1991 года, март 1991 года, июнь 1992 года.

Интервью автора с Белой Эвальдом Альтхансом.

Интервью автора с Кристианом Ворхом.

Получив от Бонна полномочия управлять ранее принадлежавшей государству собственностью в Восточной Германии и готовить её к приватизации, правительственная структура, именовавшаяся Treuhand, продолжила разрушать уже ослабленную экономику страны. Treuhand закрыла многочисленные фирмы, даже приносившие прибыль, при этом не рассматривая возможность их сохранения, что оставило миллионы людей безработными и деморализованными. Сотни других предприятий были проданы крупным западногерманским корпорациям по сильно заниженным ценам. Грандиозное расхищение восточногерманских активов шло, невзирая на возмущения и голодовки протеста. Вместо того чтобы получать доходы, которые предполагалось распределить между жителями бывшей ГДР, Treuhand наделала огромные долги, способствовав превращению региона в промышленную пустыню.

Проведённый в апреле 1992 года опрос общественного мнения показал, что только 32% восточных немцев рассматривали демократию в качестве лучшей формы правления.

После падения Берлинской стены Федеративная Республика ежегодно привлекала на свою территорию несколько сотен тысяч лиц, ищущих убежища, однако положительное решение получал лишь весьма незначительный процент желающих. Большинство репатриировалось, однако некоторые вовсе исчезали из поля зрения властей. Манфред Риттер, один из высокопоставленных функционеров ХСС, союзника партии Коля по правящей коалиции, сравнивал беженцев с «саранчой, оставляющей после себя пустыню». (Graeme Atkinson, «Germany: Nationalism, Nazism and Violence», в Racist Violence in Europe, под редакцией Tore Bjorgo и Rob Wittej, стр.160.)

Интервью автора с Дугласом Джонсом.

Интервью автора с Грэмом Аткинсоном.

Searchlight, Reunited Germany: The New Danger, стр.5.

Данные Verfassungsschutz цитируются в Bjorgo, Witte, Racist Violence in Europe, стр.4.

Searchlight, апрель 1993 года; Atkinson, «Germany: Nationalism, Nazism and Violence», стр.157.

«Federal Republic of Germany — Failed by the System: Police Ill–Treatment of Foreigners», «Международная амнистия», май 1995 года; «‘Foreigners Out' — Xenophobia and Right–wing Violence in Germany», Helsinki Watch , октябрь 1992 года.

Searchlight, октябрь 1994 года.

Stephen Kinzer, «German Judge Frees 3 in an Attack on Foreigners», New York Times, 1 марта 1992 года; Reuters , 2 октября 1992 года; Searchlight, октябрь 1991 года, май 1993 года; Agence France Presse , 14 сентября 1992 года.

Stephen Kinzer, «Germany's Justice System Said to Favor Rightists», New York Times, 7 ноября 1993 года.

«Юридическая система Западной Германии всегда рассматривала основания для приговоров, вынесенных во времена Третьего рейха, как “действующее законодательство своего времени”», — писал Инго Мюллер, указавший на то, что радикальные законы, принятые во времена Гитлера, никогда не были отменены. Это было ещё раз подчёркнуто в 1985 году парламентом Западной Германии, принявшем решение не отменять ни одного юридического решения эпохи нацизма. Подобный шаг стал продолжением нескольких официальных решений, принятых в пользу бывших нацистских судей. Доктор Ганс Пюфо- гель, защитивший во времена Третьего рейха диссертацию о пользе «устранения неполноценных лиц путём их убийства», в 1976 году был назначен министром юстиции земли Нижняя Саксония. Когда другой судья публично раскритиковал это назначение, дисциплинарные меры были приняты именно в отношении него, а не Пюфогеля. В 1978 году премьер–министр земли Баден — Вюртемберг Ганс–Карл Филбингер был разоблачён как судья, выносивший смертные приговоры в гитлеровском флоте, однако Гельмут Коль, занимавший тогда пост председателя ХДС, последовательно защищал его. Правый уклон в деятельности правовой системы Германии отчётливо проявился уже после «холодной войны», когда отставной 88-летний восточногерманский судья Отто Юргенс был привлечён к ответственности за «превратное толкование правосудия». Его вина заключалась в том, что он якобы назначил слишком серьёзное наказание нацистским военным преступникам. В то же время бывшая эсэсовская охранница концентрационного лагеря Равенсбрюк получила финансовую компенсацию за время, проведённое в тюрьме в ГДР, куда она была заключена за военные преступления. Мягкость, проявлявшаяся судами в отношении убийств с участием нацистов, ярко контрастировала с пожизненным приговором, вынесенным в 1992 году 68-летнему Герхарду Богеляйну. Сорок пять лет назад он убил в советском лагере для военнопленных нацистского судью Эриха Каллмертена.