Джейкоб Аппель - Кого спасают первым? Медицинские и этические дилеммы: как решить их по совести и по закону

Одним из методов, используемых правительством Индии, является обязательное лицензирование: процесс, разрешенный Соглашением ТРИПС, который позволяет странам при определенных обстоятельствах предоставлять компаниям право производить препараты, на которые уже действует патент, если патентообладателям выплачивают компенсацию. Согласно индийским законам, «обязательное лицензирование должно быть доступно для производства и экспорта запатентованной продукции в любой стране, имеющей недостаточно производственной мощности в фармацевтическом секторе для решения проблем общественного здравоохранения». Первая такая лицензия в Индии была выдана в 2012 году на лекарство от рака почек «Нексавар» (сорафениб).

Идеальная патентная система позволила бы добиться уровня защиты, необходимого для достижения баланса между исследованиями и доступом к лекарствам, который спас бы множество жизней. Найти теоретическую золотую середину, вероятно, было бы очень сложно даже в идеальном мире, и, разумеется, это будет непросто в контексте политического конфликта между крупными фармацевтическими компаниями и министерствами здравоохранения влиятельных развивающихся стран. На протяжении многих лет этот конфликт разворачивался в основном на международной арене, но, поскольку очень дорогие лекарства стали поступать в продажу в Соединенных Штатах, данный вопрос постепенно становится внутриполитическим. В 2014 году новые препараты от гепатита С обошлись «Medicare» в 4,5 миллиарда долларов – более чем в пятнадцать раз больше, чем было потрачено в 2013 году на старые препараты на основе интерферона. Многие биоэтики и специалисты по политике здравоохранения теперь задумываются о том, какие пациенты имеют право на лекарства вроде «Харвони» и родственного ему препарата «Совальди». Возникает также вопрос, нужно ли правительству вмешиваться напрямую, чтобы снизить стоимость лекарств.

Банк спермы Бланш выплачивает различные суммы донорам спермы в зависимости от их возраста и объема медицинской информации, которую они готовы предоставить. Донорами не могут стать люди с определенными болезнями, семейной историей генетических заболеваний, а также слишком низкорослые мужчины. «Никто не будет платить за сперму низкого мужчины», – признается Бланш.

Однажды, анализируя спрос и предложение в своем банке спермы, владелица решает больше не принимать афроамериканских доноров. «Простите, – говорит она потенциальным темнокожим донорам, – спрос отсутствует. Белые женщины практически не ищут темнокожих доноров, а в нашем районе 99 процентов клиентов белые». Она вешает на дверь табличку с надписью: «Извините, афроамериканские доноры не требуются».

Следует ли разрешить Бланш отказывать афроамериканским донорам?

Банки спермы, как и любые другие виды бизнеса, подчиняются влиянию экономических сил спроса и предложения. Эти силы часто значительно различаются в зависимости от региона, страны и культуры. Например, крупнейший в мире поставщик спермы Cryos International, базирующийся в Копенгагене, в 2011 году попал во все заголовки после объявления моратория на рыжеволосых доноров. Сообщается, что Оле Шоу, основатель компании, заявил в интервью датской еженедельной газете «Ekstra Bladet»: «По отношению к спросу рыжеволосых доноров слишком много». Датчане, очевидно, предпочитают сперму мужчин с темными волосами и глазами. В Ирландии, однако, рыжеволосые доноры по-прежнему пользуются большим спросом.

Если банк спермы не принимает материал низкорослых мужчин, можно ли считать это дискриминацией?

Личные предпочтения играют очень большую роль. В 2014 году Дженнифер Крамблетт из Огайо подала в суд на банк спермы из-за «неправомерного рождения» и «нарушения гарантии», поскольку ей случайно прислали сперму афроамериканского донора. Белая Крамблетт родила здоровую девочку-мулатку. В 2015 году суд штата в итоге закрыл дело.

В сценарии с Бланш закон может решить эту сложную ситуацию двумя способами: позволить ей следовать рыночным силам и не платить афроамериканским донорам или заставить ее продолжать принимать сперму темнокожих доноров, зная, что она останется невостребованной. Такая сперма будет признана обычным расходом на ведение бизнеса и необходимым, хоть и неудобным, побочным продуктом жизни в обществе без дискриминации. Любой третий вариант, направленный на изменение рыночных сил, например отказ клиентам в праве выбирать расу донора спермы, окажется политически некорректным и экономически невыгодным (по крайней мере, в краткосрочной перспективе), даже если в теории это звучит справедливо.

В плане выбора доноров американские банки спермы практически никак не регулируются. Их статус никогда полностью не разъяснялся законами о гражданских правах.

КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА РФ

В России донорство спермы регламентировано Приказом Минздрава России от 30.08.2012 № 107н (ред. от 01.02.2018) «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению», где в п. 62 сказано, что донорами спермы имеют право быть мужчины в возрасте от 18 до 35 лет, физически и психически здоровые, прошедшие медико-генетическое обследование. Других критериев нет.

А уже выбрать донора можно по подходящим будущей матери параметрам. Похожи ли они на ресторан или магазин, которые юридически и этически обязаны обслуживать посетителей всех рас? Или же доноры спермы образуют, скорее, частный клуб? Даже если следовать законам о гражданских правах, можно ли сказать, что потребительский спрос конкретно в этой области создает исключение из общего правила о нейтральном отношении к представителям всех рас? Шекспировскому театру не нужно прослушивать белых актеров на роль Отелло. Может, аналогичное исключение применимо и к донорству спермы?

Была предпринята как минимум одна попытка создать банк спермы «только для белых». В 1996 году миллиардеры Флойд и Дорис Кимбл открыли Банк спермы штата Вашингтон, который не принимал сперму афроамериканцев. До 2013 года Региональная программа Калгари по фертильности, частное хранилище спермы, позволяла клиентам выбирать доноров только своего цвета кожи.

Независимо от этичности таблички, которую повесила Бланш, она может оказать неожиданное влияние на ее бизнес. Многие белые клиенты, ищущие белых доноров спермы, будут чувствовать себя некомфортно, спонсируя бизнес женщины, которая вывешивает на входной двери такие объявления.

Больница святой Димфны – это небольшое учреждение на сто двадцать коек, которое обслуживает преимущественно сельское население. Фил привозит свою пожилую тетю Дженни в отделение неотложной помощи, поскольку у нее затруднено дыхание. У женщины диагностируют пневмонию и говорят, что положат ее в больницу, как только освободится койка. Сорок восемь часов спустя, в воскресенье вечером, пациентка продолжает ждать в переполненном отделении неотложной помощи, поскольку в больнице якобы нет мест.