Андрей Галушка - Тэтчер. Великие личности в истории

Но Гренада случилась уже после того, как Тэтчер выиграла вторые всеобщие парламентские выборы. Перед аргентинской агрессией премьер была настолько непопулярна, что особо не задумывалась о следующих выборах. Британский политикум как раз переживал период встряски, что в итоге сыграло на руку Тэтчер, но в начале 1982 года впечатления перспектив не было.

В октябре 1980 года Каллаган подал в отставку с поста главы Лейбористской партии. В последовавшей борьбе за место победил Майкл Фут, вождь левого крыла партии. Он вместе со своим соратником Тони Бенном решил скорректировать курс партии на идеалы рядовых лейбористов, а не парламентской фракции. Депутаты парламента по определению должны были обращаться к избирателям с понятными последним лозунгами и, соответственно, обычно были гораздо более умеренными, чем активисты партии на местах. Под руководством Майкла Фута лейбористы планировали (в случае прихода к власти) ликвидацию всех американских ядерных баз на территории Британии, выход из Европейского сообщества безо всякого референдума (как меняются времена!), широкую национализацию экономики и возможную ликвидацию палаты лордов, если та будет сопротивляться реформистской программе. В уставе партии была сделана поправка, предусматривавшая обязательный выбор кандидатов в депутаты партийной организацией избирательного округа (то есть даже действующий депутат мог быть отстранен от участия в выборах в качестве кандидата, если он не устраивал активистов). Надо сказать, что все это очень напоминает ситуацию при недавнем главе партии лейбористов, Джереми Корбине, который как раз и пришел в парламент в эпоху Майкла Фута.

Лидерам умеренного крыла партии такое оптовое преобразование категорически не понравилось. Четыре ведущих умеренных, Рой Дженкинс, Ширли Уильямс, Дэвид Оуэн и Билл Роджерс (тут же заработавшие прозвище «банда четырех» [31] «Бандой четырех» назвали в конце 1970-х левую фракцию китайских коммунистов во главе с вдовой Мао Цзедуна, проигравшую борьбу за власть группе реформаторов во главе с Дэн Сяопином. ) вышли из Лейбористской партии и основали новую, Социал-демократическую партию. К ним присоединилось еще 23 депутата-лейбориста. Новые социал-демократы искали союзника в Либеральной партии и в итоге создали SDP-либеральный альянс. В какой-то момент стало казаться, что новой политической силе удалось сломать двухпартийную матрицу британской политики. Опросы общественного мнения давали альянсу более 50 % предпочтений респондентов. Но после Фолклендской войны поддержка стала улетучиваться, перетекая назад к консерваторам. Конечным итогом создания SDP стал раскол левого крыла британской политики, что в условиях мажоритарной избирательной системы сработало в пользу тори.

Осенью 1982 года Маргарет Тэтчер стала серьезно задумываться над тем, что может выиграть следующие выборы. В октябре этого года, на партийной конференции, ее речь встретили «бурными продолжительными аплодисментами, переходящими в овацию», вполне под стать срежиссированному представлению на съездах компартии Советского Союза — но здесь совершенно искренних. Речь Маргарет не изобиловала деталями. Премьер объявила о планах национализации нефтяной промышленности (государственной монополии Britoyl ) и телефонной компании British Telecom (британцам, как и гражданам СССР, приходилось стоять в достаточно неторопливой очереди на телефонизацию — социализм он и в Британии социализм), отрапортовала об успехах в распродаже муниципального жилья и пообещала, что Национальная служба здравоохранения не будет затронута приватизацией. Британцы, судя по опросам, решили выдать ей кредит доверия, даже несмотря на то, что безработица летом 1983 года достигла максимума в 3,3 миллиона. Но Тэтчер и ее окружение акцентировали внимание на падении инфляции, а именно это было реально (в отличие от того, что люди заявляли социологам) важно для большинства британцев.

К концу 1982 года стало ясно — поддержка Альянса идет на спад, тогда как партию лейбористов продолжал терзать внутренний конфликт. 5 мая 1983 года состоялись выборы в местные органы власти (они до сих пор проходят приблизительно в это время), принесшие тори успех. Их представительство в местных органах власти увеличилось на 128 мест. Обычно правящая партия теряет места на местных выборах. Последние часто используются избирателями как возможность выразить недовольство властью, а причин обычно хватает.

Члены кабинета уже какое-то время оказывали давление на Маргарет, чтобы она назначила всеобщие выборы. Успех на местных наконец подтолкнул ее к решению. Премьер-министр назначила новые выборы на 9 июня 1983 года. Надо сказать, что Маргарет, будучи предусмотрительной, решила до выборов собрать личные вещи на Даунинг-стрит, 10, чтобы в случае неудачи не паковаться в спешке.

Манифест, с которым Тэтчер вела партию на выборы, был не намного подробнее, чем ее речь на октябрьской конференции, разве что в ней было предложено приватизировать ряд других государственных монополий: компанию авиаперевозок British Airways , «значительные части» компаний British Steel в черной металлургии, British Shipbuilders в судостроении, British Leyland в автомобилестроении. Было предложено ужесточение профсоюзного законодательства. Также манифест содержал неожиданное предложение: расформирование Совета Большого Лондона и советов шести английских графств. Причиной появления такого пункта в программе было то, что эти муниципальные органы, находящиеся во власти лейбористов, с одной стороны, увлекались театральными политическими жестами ультралевого характера, с другой — весьма напрягали бюджет чрезмерными расходами. Что до демократического представительства, оно вполне эффективно могло осуществляться на более низком уровне и устраняло регулярные конфликты между Советом Большого Лондона и городскими районами, а также аналогичные конфликты в других графствах. В целом консервативный манифест производил впечатление несколько сыроватого и не представлял подробной программы деятельности нового правительства, что сказалось после выборов.

Что касается Лейбористской партии, то ее манифест, представленный Майклом Футом, до сих пор помнят как «самую длинную в истории записку самоубийцы». Помимо уже упомянутых целей будущего лейбористского правительства манифест декларировал обязательство сильно увеличить расходы бюджета, восстановить только что отмененные привилегии профсоюзов, а также провозглашал одностороннее ядерное разоружение. В сравнении с этой программой консервативная выглядела сияющим образцом мудрости и реализма. Не помогал лейбористам и образ самого Майкла Фута. К нему навеки прилепился в сознании британцев его «ослиный жакет», в котором он в ноябре 1981 года пришел на ежегодную церемонию возложения цветов в день окончания Первой мировой к Кенотафу, пустой гробнице на Уайт-холле, памятнику всем погибшим британским военным. Даже один из депутатов-лейбористов высказал «отвращение при виде лидера оппозиции Ее Величества, больше напоминающего ирландского поденщика, чем вождя партии». На самом деле его короткое пальто сине-зеленого цвета было недешевым предметом одежды, но выглядело слишком уж чужеродным элементом на фоне строгих темных или черных длинных пальто других политиков. Патриотичные британцы расценили «ослиный жакет» (так называют в Британии рабочую одежду, куртку с кожаными вставками на плечах, в общем, вовсе не то, что надел в тот день Фут) как непочтение к павшим, однако королева-мать, мать Елизаветы ІІ, сделала лидеру лейбористов комплимент по поводу его «элегантного и подходящего пальто для такого события».