Нуянь Видяз - Эрзань Мастор: движение эрзян за равноправие и развитие в 1989–2019 годах

В 1923 г. в Москве было образовано общество «Сыргозема» («Пробуждение») эрзян и мокшан. Будучи членом Научного Совета Национальностей ЦИК СССР, будущий профессор-лингвист А. П. Рябов трудится над систематизацией основ эрзянского литературного языка, выполняет большую работу по освобождению эрзянского языка от заимствований, от русизмов. Он с интересом, увлечённо занимается общественной работой [10].

В московском театре «Коммуна» было открыто множество национальных секций, в том числе эрзянская. Здесь был создан хор, который возглавил А. П. Рябов, хорошо знавший эрзянский фольклор.

На концерты творческого коллектива приходили народный комиссар просвещения Анатолий Луначарский и известный театральный деятель Всеволод Мейерхольд. После выступления по всесоюзному радио в адрес коллектива под управлением Анатолия Рябова пришло множество писем с восторженными отзывами и благодарностями.

Через некоторое время А. П. Рябов назначается заведующим клубом в Марьиной роще. Занялся ликвидацией безграмотности и повышением культуры эрзян и мокшан, организовывал беседы, чтения, литературные вечера, театрализованные представления. Старинные эрзянские обрядовые песни всё чаще стали звучать на радио [5].

В 1925 г. в Москве деятелями культуры учреждалось общество по изучению мордовской культуры [9]. Учредители: Т. В. Васильев, И. Х. Бодякшин, П. С. Глухов, Ф. Ф. Советкин, А. П. Рябов, В. Г. Бажанов, И. Я. Бондяков, М. Е. Евсевьев, Г. К. Ульянов (все 9 человек – эрзя) и другие. Общество признано было Президиумом Совета национальных меньшинств Наркомпроса РСФСР. На совете учредителей был принят Устав; избраны председатель – Бодякшин и секретарь – Рябов [9]. Задача общества – содействие национально-культурному строительству, развитие эрзянской и мокшанской школы.

Отдельные «мордовские» словосочетания пришлось заменить на конкретные названия – эрзя и мокша, так как звучат неправдоподобно.

Не находится объяснение, почему Евсевьев, Рябов, Бодякшин и многие другие, истинные эрзяне, в своей деятельности так часто использовали чужое слово – мордва. По-видимому, были причины. Какие?

Почему эрзянская газета «Якстере теште» называлась чужеродной мордовской? Чья рука водила пером?

Почему общество по изучению культуры, созданное эрзянами Евсевьевым, Бодякшиным, Рябовым, Ульяновым и многими другими, называлось мордовским?

Почему Евсевьев эрзянскую свадьбу назвал «мордовской свадьбой»? Может, действовала привычка, выработанная под влиянием русских, ведь они, не зная языков, не различали, кто есть кто. Поэтому для них что эрзя, что мокша, всё равно – мордва.

Кроме того, все центральные национальные учреждения РСФСР, такие как, к примеру, Совет национальных меньшинств и другие, наименовались мордовскими. Поэтому приходилось вести переписку, работу, общаться под мордовским «флагом». Это, пожалуй, одна из причин того, почему так часто в те годы применялись мордовские названия.

Время неумолимо.

Пришёл апрель 1989 г. В тесном кабинете ответственного секретаря эрзянского детского журнала «Пионерэнь вайгель» (впоследствии «Чилисема») Маризь Кемаль (Кемайкиной Раисы Степановны) по её инициативе собрались те, кто, почувствовав перемены в общественной жизни, был готов сказать во весь голос: эрзянский язык, народ эрзянский надо спасать от русификации. В инициативную группу, кроме Маризь Кемаль, входили: Л. И. Абрамова – радиожурналист, А. К. Анисимов – подполковник, начальник штаба, Е. С. Грачёва – директор дома творчества профсоюзов, Г. С. Гребенцов – литконсультант, Н. И. Ишуткин – главный редактор «Пионерэнь вайгель», М. В. Мосин – декан филфака (МГУ), Д. Т. Надькин – поэт, профессор, филолог (МГПИ), впоследствии избранный председателем общества, А. И. Петайкин – старший редактор журнала «Пионерэнь вайгель», Д. В. Цыганкин – профессор, филолог (МГУ), Е. В. Четвергов – кандидат сельскохозяйственных наук (МГУ), А. М. Шаронов, доцент (МГУ). Первое заседание провели 7 апреля 1989 г. Все эрзя.

Позднее стали приходить на собрания

Г. И. Михатов, представитель обкома КПСС А. С. Лузгин, нанёсший неподъёмно много вреда эрзянским инициативам и делам, Г. Д. Мусалев, В. В. Девяткин и другие.

На следующей встрече, через неделю после первой, 14 апреля 1989 г. были: Маризь Кемаль, Д. В. Цыганкин, Д. Т. Надькин, А. М. Шаронов, Е. В. Четвергов, А. К. Анисимов. В этот день состоялась встреча с писательской организацией Мордовии. Было решено: обществу «Вельмема», как тогда называлось, быть!

Первым ответственным секретарём будущего общества была Маризь Кемаль. Благодаря ей составлялись и сохранились, как документы, протоколы собраний периода становления культурно-просветительского общества «Масторава».

Были рассмотрены на том заседании два варианта программы создаваемого общества: Д. Т. Надькина и А. М. Шаронова. После обсуждения был принят Надькинский вариант, как менее радикальный. Хотя, как потом убедились, обвинили в радикализме и Надькинскую. Её в этот же день представили партийному собранию писателей. После дебатов собрание решило: эрзяно-мокшанскому общественному центру, как было сказано выше, быть.

На встречах шёл обстоятельный разговор о сложившейся критической ситуации с эрзя и мокша языками, культурой, обсуждалась необходимость скорейшей регистрации общественной организации.

На первых началах, как уже отмечалось, будущее общество названо было «Вельмема» («Возрождение»). В мокшанском языке такого слова нет. Поэтому по предложению А. М. Шаронова (Александр Маркович как раз в эти годы работал над эпосом «Масторава») получило другое название – «Масторава».

Эрзянь Мастор, 1 апреля 2019 г.,

№ 6-542

Дела наши, совместно с мокшанами, шли под гору. Финскую благотворительную помощь (два огромных грузовика-дальнобойщика хозяйственно-бытовых вещей) «приватизировал» и превратил в источник личной наживы мокшанин Пивин, избранный кассиром, который через короткое время исчез из общества вообще. Ещё один мокшанин, Вельмискин, показал, кто чего стоит. Став после Маризь Кемаль секретарём «Масторавы», он в неблаговидных целях использовал подаренный финнами ксерокс и помещение.

Да, отношение мокшан к фактически эрзянскому обществу «Масторава», поведение их во время рабочих встреч – это неоспоримый аргумент, подтверждающий абсурдность, в то же время злую коварность призывов идти в борьбе за свои права общим мордовским фронтом. Точно так же из-за «братания» с мокшанами тихо-мирно заснула вечным сном в 1991 г. московская «Масторава». Вероятно, из-за этого, в какой-то мере, не могли долго существовать общества 1917, 1923, 1925 гг.

17 декабря 1989 г., вопреки запретам властей, считай, подпольно, состоялась конференция, поставившая перед властями Республики Мордовия проблемы, стоящие перед эрзя и мокша в то время и в перспективе. Хотя по повестке дня собрания обсуждались вопросы защиты языка, культуры, истории, эта конференция была первым важным политическим актом пока нелегитимного общественного образования.