Сергей Кисин - Особенная стать России

Ответственный за выпуск Владимир Денисов

Редактор проекта Сергей Кисин

Координатор проекта Арина Абушаева

Верстка Наталья Виноградова

Дизайн Михаил Мамиконян

Корректор Наталья Лаврентьева

© Сергей Кисин, 2022

ISBN 978-5-0056-5543-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В истории России, возможно, как ни у какой иной страны в мировой истории, было множество критических ситуаций, когда её суверенитет и само существование ставились под угрозу. Когда правильно сделанный выбор или принципиальность собственной позиции позволяли руководству государства противостоять внешним угрозам и в конце концов победить.

К примеру, после монголо-татарского нашествия на Русь 1237—40 годов, когда большая часть русских княжеств лежала в руинах, а страна обезлюдела, в виду очевидной угрозы с севера от шведов и с юга от Орды новгородскому князю Александру Ярославичу от папства было предложено принять католичество и протекторат Рима. В обмен на королевскую корону и покровительство Запада. Князь Даниил Галицкий на эти посулы повёлся и заслужил презрение потомков, князь Александр отверг, разгромил последовательно шведов и тевтонов, сохранил православие на Руси и стал святым.

В 1572 году Россия Ивана Грозного увязла в многочисленных войнах и внутренних конфликтах. Неудачно складывавшаяся многолетняя Ливонская война, разорение страны, голод, татарские набеги, сожжённая Москва поставили царя Ивана в крайне сложное положение. Во вражеском лагере оказались одновременно Речь Посполитая, Ливония, Швеция, Османская империя, Крымское и Сибирское ханства.

Новый набег хана Девлет-Гирея, не скрывавшего своих амбиций в реанимации Золотой Орды и аннексии Московского государства, должен был привести к утрате Россией своей независимости. Можно было попробовать заплатить хану «поминки», сохранив трон ценой утраты суверенитета. Но Иван решил сражаться. В грандиозной битве при Молодях понимавшая цену сражения русская армия наголову разгромила войско крымцев и янычар, сохранив страну.

В годы Смуты, казалось бы, Россия потеряла всё – династию, трон, территорию, казну, независимость, порядок в государстве. Можно было смириться, принять поляков и католичество, «западную цивилизацию», идти в русле европейской политики. Однако простые русские люди, для которых на тот момент не существовало такого понятия как «единая Россия», а лишь собственное княжество-город-село, взялись за оружие и пошли отбивать далёкую и неласковую к себе Москву. Как символ свободы и независимости собственной единой страны.

Фанатичный «западник» Пётр Великий вступил в кровопролитную и разорительную Северную войну. Она крайне неудачно складывалась для государства, шведский король Карл XII шёл на Москву и возникла угроза утери самостоятельности государства, как это случилось незадолго до этого с Данией и Саксонией. Карл намерен был сместить с трона Петра и приобщить Россию к «западным», то есть собственным ценностям. Пётр забыл о своих предпочтениях, заменил в армии иноземных командующих на отечественных, переплавил православные колокола на православные пушки, создал флот и сам ворвался «в Европу» через прорубленное им самим «окно».

Слова великого поэта Федора Тютчева «у ней особенная стать – в Россию можно только верить» были произнесены в ноябре 1866 года. Что это было за время? Поражение в Крымской или как её ещё называли Восточной войне, навешанный на страну жупел «жандарма Европы», репутация гонителя всех гражданских свобод, любимая мишень первых марксистских, социалистических и анархистских газет. Пугало для либеральной европейской общественности. Стоило императору Александру II начать реформаторскую деятельность по европейскому образцу, как на него тут же было совершено первое покушение в том же 1866 году Дмитрием Каракозовым, мечтавшим после убийства «царя-злодея принести пользу дорогому моему другу – русскому мужику». Того самого «злодея», освободившего мужика от позорной крепостной зависимости. Это говорит о том, что российская разночинная молодежь, лишь вдохнув после 30 лет царствования Николая I анархического нектара «бунташного 1848 года», мгновенно утратила чувство реальности и решила с ходу поставить с ног на голову весь ход развития государства. Чтобы все было, «как в Европе», где головы монархов сыпались с плахи, как перезрелые груши. Что лишь свидетельствует о том, что они совершенно не знали собственной страны, того самого «мужика».

Это прекрасно понимал Тютчев, славянофил, автор трактата «Россия и Запад». В нем он и обозначил кардинальные различия в ментальности и пути исторического развития двух систем современного ему мира – революционной Европы и консервативной, православной России. Его «особенная стать» – это свой путь развития государства, вбирающий все прогрессивное, но отрицающий все разрушительное.

История движется по спирали. Так было полтора века назад, в начале XIX столетия, во времена Ивана Грозного, в Смуту, при Петре Великом. За свою более чем тысячелетнюю историю Россия многократно переживала критические ситуации, когда под воздействием внешних сил она легко могла утратить суверенитет, религию, государственность, большую часть населения. Когда могло исчезнуть само имя Руси-России. Ее пытались завоевывать, искушать различными поблажками, заманивали «прелестными грамотами», покупали щедрыми посулами. Россия многажды могла быть расчленена, разорвана на лоскутные одеяла политическими проходимцами, авантюристами, лжедмитриями всех мастей. При активном содействии заморских деятелей, кого пугали размеры страны и ее мощный экономический и военный потенциал. Однако каждый раз ее наиболее дальновидные правители, здоровые силы общества, в конце концов «дубина народной войны» разрушали деструктивные замыслы и выводили страну на свой, особый путь, позволявший ей сохранить свою самобытность и самоидентификацию.

Ныне также мало что изменилось – все жупелы на местах, все ярлыки развешаны на привычных гвоздях. Поэтому мы и решили проследить наиболее значимые кризисы в истории страны, вычленить их схожие черты, тенденции, провести параллели с сегодняшним днем.

Первые летописные восточнославянские княжества «Руси изначальной» отнюдь не тяготели к центростремительным поползновениям. Жили обособленно и настороженно. С соседями то торговали, то воевали. Общий язык-диалекты-наречия, родо-племенной образ жизни да языческий пантеон сближали лишь относительно. Прокопий Кесарийский утверждал, что у антов и склавинов «вся жизнь и законы одинаковы», Псевдо-Маврикий уверял, что они «ведут одинаковый образ жизни и у них одни нравы». Аль-Масуди и вовсе не делал разницы между славянами и русами, замечая, что «славяне разделяются на многие народы; некоторые из них суть христиане, между ними находятся также язычники, точно также солнцепоклонники».