Лим Ворд - Русская Америка. Russian America

В 1977 г. Л. И. Брежнев делает ход, который, как ему, наверное кажется, замечательно укрепляет вертикаль власти, и, также, само Советское государство в целом. С 16 июня этого года посты Председателя Президиума Верховного Совета СССР и Генерального Секретаря ЦК КПСС совмещаются. Своеобразным двуглавым орлом становится, конечно же сам, уже перенесший инсульт, лишенный твердости походки и былой ясности сознания, многоуважаемый Леонид Ильич. Весьма весомая политическая фигура, Николай Подгорный, ранее занимавший пост руководителя упомянутого высшего законодательного органа Союза, отправляется на пенсию. Двумя годами ранее «уходят» секретаря ЦК КПСС, А. Н. Шелепина; и по такому, надо заметить, интересному поводу, что «ради ложного демократизма» тот питается в общей столовой и отдыхает в санатории «для обычных людей». Исчезает из ближнего окружения Л. Брежнева и председатель КГБ Владимир Семичастный – тот самый, который некогда отговорил Леонида Ильича от физического устранения Никиты Хрущева. В «малом Политбюро» остаются лишь ближайшие, во всем согласные с «Самим», как сейчас говорят, «Друзья».

Председатель Совета Министров, «хозяйственник» А. Косыгин не в счет. Поправить, ушедшего от коллегиального ведения дел «вождя» теперь уже некому. И вот, в ответ на убийство службой безопасности Хафизуллы Амина личного друга генсека, Нура Тараки, Брежнев, сколько-то пообщавшись с Андроповым и Устиновым, открывает ящик Пандоры. Вторжение в Афганистан, уничтожение Амина и половины его семьи, многолетняя вязкая война с теми, кто мог бы быть добрыми соседями, становятся началом конца СССР.

Говорят что то невнятное об «американцах, которые могли бы появиться в Афганистане»… Во Вьетнаме они тоже появлялись когда то, что для них там было такого уж хорошего? И сейчас войска Коалиции все же в «Афгане». Нам, друзья от этого, оказывается, ни холодно, и ни жарко.

Между тем, предельно сузившему круг ответственных лиц, Леониду Ильичу Брежневу, теперь и самому не на кого опереться. Человек со слабым здоровьем, он попадает в плен к своим, еще довольно бодрым приятелям. Альтернативы нет, народ безмолвствует, нити управления огромной страной в конечном итоге, завязаны всего на двух-трех человек. Л. Брежнев иногда лишь звонит министру обороны Д. Устинову, со слезой и укором в голосе осведомляется: «Когда же кончится эта (нецензурное слово) война?!…Дима, ты же мне обещал, что это ненадолго».

Л. И. Брежнев не вправе распоряжаться даже и самим собой. Несколько раз он заявляет о своем желании уйти на пенсию, и получает от Политбюро доброжелательный ответ «нет». У этой Системы отсутствует институт более или менее регулярной, законной смены власти. Глядя на выступающего по телевизору, запинающегося на каждом слове главу государства, граждане СССР (по ощущениям автора) невольно отождествляют с ним самих себя, державу, общее положение вещей: «скоро все это кончится».

Единственный настрой, сохраняющийся в умах обывателей и по сей день: «Есть уже у нас правитель, он хоть что-то знает и умеет, не надо раскачивать лодку, а то все станет еще хуже».

Генеральный секретарь умирает от остановки сердца в 1982 г. Как бы то ни было, восемнадцать лет его правления являются своеобразной «Золотой осенью Империи». Это время, когда можно жить, не боясь «черного воронка» под окном ночью, вполне сносно питаться, заводить детей, пить натуральное плодовоягодное вино, петь бардовские песни и мечтать о прекрасном далеко…

Личная жизнь: женат на Виктории Петровне (урожд. Денисовой) с 1927 г., двое детей. Любитель охоты на крупного зверя, футбола и вождения (в т.ч. раритетных иностранных автомобилей).

Дмитрий Устинов, фотография 1950-х годов

Дмитрий Устинов. Рождение – 1908 г., г. Самара, …в детские лета – подработка курьером… вступление добровольцем в Красную Армию, служба в Частях особого назначения (ЧОН). Далее Устинов работает слесарем на фабрике, проходит обучение в различных институтах, вплоть до ленинградского «Военмеха». С 1937 г. (поле вакансий расчищено) – инженер-конструктор, директор завода «Большевик». В 1941 г. 33-летний Дмитрий Федорович становится наркомом вооружения СССР. Его предшественника, Б. Ванникова, Сталину приходится освободить через месяц после начала войны – так как он слишком нужен для производства боеприпасов. Недавний зэка становится заместителем наркома-новичка. С 1946 г. Дмитрий Устинов, министр вооружений СССР активно участвует в ракетном проекте. В 1957 г. Д.У. выступает на защиту Н. Хрущева, в 1964 г. – способствует его смещению. С 1976 г. Устинов – один из секретарей ЦК КПСС, входящий в неофициальное, т.н. «малое Политбюро», а также и министр обороны. Умирает он в 1984 г., от тяжелого воспаления легких; вызванного нежеланием Дмитрия Федоровича покидать, проводимое на холодном ветру официальное мероприятие. Наводит на размышления то, что почти одновременно с Д. Устиновым, и с той же клинической картиной болезни умирают министры обороны ГДР, Венгрии и Чехословакии, бывшие вместе на праздничном ужине (в честь завершения учений войск стран Варшавского Договора).

Частная жизнь: жена Таисия, сын, дочь. Обычное соотношение внимания к работе и личной жизни: 10:1.

Оценка автора: Д. Ф. Устинов один из тех людей, кто с увлечением и азартом создает красочные ложные картины реальности. Советская Армия семидесятых-восьмидесятых годов глубоко больна, снизу доверху пронизана неуставными отношениями, национальными вопросами, отчасти элементарно недоедает. Идеалы отсутствуют. Боевой дух колеблется в окрестностях нуля. Все помыслы сводятся к тому, где бы еще найти поесть. Обучение солдат сводится к откровенной профанации и очковтирательству. Большая часть техники содержится под открытым небом, и непригодно для сколь-нибудь быстрого ввода в эксплуатацию. Но, «человек сталинской закалки» склонен верить только в гладкие отчеты на своем столе. Т.н. «доктрина Устинова» предусматривает упреждающий ракетно-ядерный удар в ответ на признаки ядерного нападения, прорыв танковых армад сквозь эшелонированную оборону западноевропейских стран… установление контроля над материковой Европой. Что значит «упреждающий удар» и «признаки нападения»? Не вполне понятно, при чем здесь Европа, если войну развязывает все-таки, Америка? Это не совсем одно. Как может Советская Армия сражаться во Франции, Бельгии, у пресловутых Проливов в Турции, если почти все города СССР уничтожены атомным огнем? Способна ли она, помимо всего, контролировать недружественное население? Нет ли больше смысла в том, чтобы сосредоточиться на защите своей страны, всеми оставшимися средствами? И, уж наверное, эти (неядерные) силы должны быть много более мобильны, чем медлительные бронетанковые группы?!