Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2003г (v1.2)

В прежние годы отечественное начальство делило выборы на важные и не очень. По-настоящему важными были только выборы президента. И, разумеется, референдум по Конституции, десятилетие которого мы скоро тихо и незаметно отметим. Когда речь шла о действительно значимом для власти, в ход шли любые средства. Фальсификация референдума 1993 года и президентских выборов описана многократно. Это делалось нагло, почти публично.

Но если к «судьбоносным» выборам власть относилась со всей серьезностью, то остальное часто пускала на самотек. Собственно, в этом и состоит отечественная модель демократии.

Избрание думских депутатов можно было (с небольшими, конечно, корректировками) доверить самому населению, благо в парламенте все равно ничего не решают. Избранием губернаторов и мэров занимались политтехнологи, и если они даже с треском проваливались (как в Нижнем Новгороде, где кремлевская команда не смогла предотвратить победу Ходырева), это компенсировалось финансовым контролем Москвы, и победившие оппозиционеры тут же шли мириться с Кремлем.

Увы, в нынешнем году эта традиция нарушена. Выходцы из спецслужб хотят контролировать процесс непосредственно и в деталях. Петербург и Чечня стали полигонами, на которых обкатывается избирательная технология нового поколения.

Отброшены все ограничения. То, что раньше делалось исподтишка, теперь совершается в открытую. Можно напрямую вмешиваться в местные дела, протаскивать своего кандидата, снимать с дистанции его конкурентов.

Избиратели стали не нужны. Они могут вообще не ходить на избирательные участки, как в Северной столице. На исход выборов это никак не повлияет. В Чечне пустые или существующие только на бумаге избирательные участки давали особенно высокий процент голосующих за Кадырова.

Всенародному волеизъявлению меньше всего требуется сам народ…

На этом фоне предстоящие в конце октября выборы мэра Норильска выглядят еще одним интересным экспериментом.

В Норильске - своя особенность. То, что в Чечне - центральная власть, здесь - «Норильский никель».

В прошлый раз победившего в городе профсоюзного лидера Валерия Мельникова просто сняли с дистанции. Сняли, когда Мельников, вошедший в конфронтацию с «Норникелем», набрал в первом туре 47% голосов. При этом пожертвовали даже самими выборами - их после этого пришлось отменить. На повторных выборах мобилизованы все мыслимые и немыслимые ресурсы, чтобы не дать ему победить.

И в самом деле, почему Кремлю можно, а корпорации нельзя? Приватизация власти закономерно следует за приватизацией собственности. Чекисты очень хотят хоть немножко стать олигархами и доступными им средствами намекают крупным компаниям, что пора делиться. Но и корпорации типа «Норильского никеля» усваивают чекистские методы и организуют у себя плановый «наезд» на неподконтрольные профсоюзы, выдавливая их со своей территории.

Население подобные методы воспринимает соответственно. Немножко прячется, немножко сопротивляется. И отлично знает цену и тем, и другим.

21-22 июня 2003 года в подмосковном Голицыно прошел Международный Форум "БУДУЩЕЕ ЛЕВЫХ СИЛ". Его посетили более 130 человек, участвующие в следующих партиях и движениях: КПРФ, НПСР, РКРП, СДПР, СЛОН, КРО, ПРР, СКМ, АКМ, АТТАК, Социалистической народной партии Дании, движения СПАС, Российской Партии Труда, Социалистической левой партии Норвегии, Киевском движении (Украина) и др.; и работающие в следующих организациях: Российской Академии Наук, Всероссийской Конфедерации Труда, Соцпрофе, Исламском комитете, Молодежной Думе, Совете Европы, мэрии Лондона, Совете по национальной стратегии, Горбачев-Фонде и др.; руководители издательств: Ad Marginem, Гилея, Ультра Культура, Праксис. Уникальность этого события проявилась в том, что, с одной стороны, оказались представлены все ведущие российские оппозиционные силы; с другой - все участники говорили, как частные лица, и не были связаны внутрипартийной дисциплиной. Ниже приводятся тезисы, выработанные на каждой из 9 секций, работавших на Форуме. Кризис демократических институтов (ведущая Алла Глинчикова) Превращение левых партий в России в партии будущего, способные включать в свои ряды современных наемных работников невозможно без четкого определения своей негативной позиции в отношении авторитаризма и тоталитаризма и признания демократии как базовой ценности современного левого движения в России. Отмечая важное значение институтов представительной демократии для защиты интересов трудящихся, мы должны говорить о том, что на сегодняшний день они нуждаются в развитии и совершенствовании. Оно должно происходить в направлении поиска новых форм участия общества в принятии политических решений и контроле за их исполнением, новых механизмов взаимодействия политических партий и широких общественных слоев, способных эффективно обеспечивать обратное воздействие общества на партийные и государственные элиты. Определяющим для демократии как народовластия на сегодняшний день является, с одной стороны степень и уровень реального влияния общества на власть, с другой стороны способность политических институтов и партий быть реальными выразителями политических и экономических интересов широких социальных слоев. Несмотря на произошедшую в 1991 году смену общественного строя и демонтаж завоеваний социализма, не произошло обновления сферы госуправления и разрушения властной номенклатуры, которая быстро мимикрировала и начала обслуживать новую власть. Современный политический процесс в России, и особенно институты представительной демократии, переживают серьезный кризис. Он связан с вымыванием общественной составляющей из партийного политического процесса и превращением политических партий из реальных инструментов общественного воздействия на власть в своеобразные политические «бренды», оторванные от общества, не выражающие его интересов и занятые борьбой за раздел политического пирога внутри властвующей элиты. Важной причиной этого явления стало развитие постиндустриальных тенденций и связанное с ним появление новых форм неравенства и отчуждения в сфере информации и управления, а также, появление новых возможностей манипулирования и контроля над обществом при формальном сохранении институтов представительной демократии. Результатом кризиса представительных демократических институтов становится растущее разочарование общества в возможности реального воздействия на политические процессы в рамках демократических процедур, выражающееся в росте протестного голосования, политической апатии, готовности голосовать за партии власти. Все это чревато нарастанием авторитарных тенденций в обществе и во власти. Только решительное омоложение и смена элит, возврат к идеалам социализма могут дать демократическим институтам импульс к развитию. Преодоление кризиса требует развития новых форм демократии, новых форм диалога с обществом, механизмов соучастия, общественного самоуправления и контроля. Новые формы диалога с обществом, продиктованные информационной фазой развития, нуждаются в создании сетевых управленческих структур с сильной обратной связью и высокой степенью общественного участия в принятии решений. При всех несомненных особенностях российского постиндустриального процесса и, связанного с ним, кризиса традиционных демократических институтов, нас многое объединяет с представителями левого движения в других странах в их поисках новых форм развития демократии и новых путей противостояния авторитарным тенденциям нового поколения. Поэтому крайне важным представляется преодолеть пропасть между коммунистами и альтернативными левыми, изучить и использовать опыт западных левых движений и сблизиться с коллегами из других стран. Новая мировая гегемония (ведущий Дмитрий Глинский) В последнее десятилетие XX века, вследствие множества частных и межгосударственных сделок, заключенных представителями правящей элиты с победителями в "холодной войне", сложился однополярный мировой порядок. Слом международной системы "сдержек и противовесов" и резкое неравенство сил и возможностей внутри глобального общества создают ситуацию, при которой не только перечеркиваются итоги десятилетий социального прогресса, деколонизации и национально-освободительных движений в странах периферии, а также нормы международного права, но и подвергаются ревизии демократические институты глобального "центра" - прежде всего в Соединенных Штатах. Слабость отечественных противников однополярной модели мира во многом объясняется неадекватностью аналитического инструментария. Так, господствовавший до сих пор геополитический подход (генетически связанный с национализмом колониальных империй начала XX века) мешает увидеть внутреннюю конфликтность и уязвимость современного Запада, в том числе американского общества. Следствие этого - неспособность предвидеть происходящие изменения и политика пассивного, фаталистического реагирования на них. Отсюда же и малоперспективные упования на "антигегемонистские" геополитические альянсы, к примеру, с Китаем или "исламским миром". Экономика этих стран и интересы значительной части их элит инкорпорированы в существующий мировой порядок в не меньшей степени, чем это касается России. Более продуктивным представляется понимание субъекта мировой гегемонии как неоднородного (и все более раздираемого внутренними конфликтами) транснационального сообщества элит. В рамках этого сообщества американцы, в особенности вашингтонские неоконсерваторы, ведут себя наиболее воинственно, прежде всего благодаря своему находящемуся вне конкуренции силовому ресурсу. В ответ на их действия происходит устойчивый рост антиамериканизма в глобальном масштабе, порой принимающий крайние, фанатичные формы. Важный аспект сложившейся однополярности - гегемония определенного типа культуры, каждодневно воспроизводимая СМИ и средствами рекламы. Однако "противостояние цивилизаций", понимаемых как замкнутые сообщества, искусственно навязывается сегодня глобальными "политтехнологами". В действительности, непривилегированные слои на Западе, в исламском мире и других странах не являются "цивилизационными противниками". Речь идет о гегемонии унифицированной корпоративной культуры глобального общества потребления, с ее нетерпимостью ко всему "особенному", не вписывающемуся в стандарты, которая порождает конфликты идентичности - прежде всего в полиэтнических и многокультурных обществах. Экономическая гегемония глобального "центра" глубоко пронизывает периферийные страны посредством долларизации их экономик, ярким примером чего является Россия. Поэтому проекты подрыва статус кво путем "обрушения доллара", могут послужить прикрытием для очередного обесценения мелких сбережений граждан. Дедолларизация экономики через подключение к региональным валютным союзам, будь то зона евро, юаня или проектируемого "исламского динара" - дискуссионный вопрос, который малоактуален для сегодняшней России с ее нынешними правителями. Многообещающая, но пока малоизученная тема - возможность развития альтернативной экономики сетевых сообществ. Вместе с тем, нынешняя однополярность обнаруживает все большую неустойчивость. Сильнейший источник нестабильности - приход в правительство ряда стран, под лозунгом борьбы с террором, крайне правых сил, ориентированных, в случае США, на силовую экспансию в духе традиционного колониализма и формирование полицейского государства в национальном и международном масштабе. Эта дестабилизация, исходящая из глобального "центра", свидетельствует об ущербности нынешнего мирового порядка по сравнению с более созидательными и ориентированными на интеграцию типами гегемонии, в частности, Римской империей, с которой так любят сравнивать свою страну американские правые. Преодоление "злокачественной" однополярности - общая задача, отвечающая интересам широкого спектра сил, в том числе и левых. При этом необходимо учитывать следующее: 1. Государственная бюрократия в современной России не может быть надежным союзником российских и международных противников однополярного мира, так как она сама либо "приватизирована" транснациональным капиталом, либо представляет собой конгломерат корпоративных единиц, работающих на частные интересы. 2. В России заблокированы возможности негосударственных гражданских инициатив в области внешней политики, не связанных с интересами правящего слоя. Необходимы совместные усилия левых и общедемократических сил для преодоления этой ситуации. 3. Существующие политические организации, традиционно относимые к "левым", в том числе КПРФ, в своем нынешнем виде по целому ряду причин не способны выстраивать устойчивые коалиции с противниками однополярного мира в других странах. Этому мешает укоренившееся в общественном сознании (в том числе прогрессивных движений на Западе) - восприятие традиционных российских левых: - Как наследников большинства негативных черт КПСС, - Как организаций, руководимых националистами, - Как пытающихся доминировать в левом и оппозиционном движении даже в ущерб его интересам как целого, - Как унаследовавших тоталитарное отношение к проблеме прав человека, включая права национальных, религиозных и иных меньшинств. 4. В последнее время на Западе наблюдаются признаки раскола демократического центра. Сторонники неолиберального мирового экономического порядка и американоцентричной гегемонии оказываются в конфликте с классическими демократами (представителями маргинализующегося среднего класса), на чьи ценности и экономические интересы все более агрессивно покушаются как транснациональные корпорации и финансовые институты, так и государство. Элементы общедемократической оппозиции новому мировому порядку проявляются и в антивоенном, и в так называемом антиглобалистском движении - и то, и другое далеко выходят за рамки традиционного левого спектра. На фоне формирования признаков полицейского государства в ряде стран, в том числе США и России, и угрозы его "глобализации", защита гражданских прав и прав человека во всем их объеме может стать объединяющей идеей. При этом существующие политические партии и государственные институты оказываются не способными либо не заинтересованными в решении этой задачи, что порождает массовое разочарование в них. Это открывает перед неавторитарными, интернационалистски настроенными левыми возможность сыграть ключевую роль в решении этой задачи, наполняя ее при этом своим социальным и экономическим содержанием. 5. В свете всего перечисленного, электоральные и политические интересы традиционных левых в России, в том числе и КПРФ, далеко не полностью пересекаются с интересами противников однополярного мирового порядка, а иногда и вовсе не совпадают с ними. Реальное включение российской оппозиции в общемировые политические процессы невозможно без ее внутренней трансформации. Российским левым нужны новые организационные формы, в том числе и такие, которые будут направлены не на борьбу за власть и участие в ней, а на защиту коллективных и личных прав и свобод от посягательств со стороны корпораций и сросшейся с ними международной и госбюрократии, на последовательное ограничение их власти над людьми на глобальном, национальном и местном уровне. Актуальные проблемы мировой экономики (ведущий Борис Кагарлицкий) Период неолиберальной глобализации по образцу 90-х годов XX века подходит к концу. Сегодня высветились внутренние противоречия самого неолиберального порядка: - Темпы роста мировой экономики в целом в 1990-е оказались ниже, не только чем в благополучные 1950-60-е года, и в кризисные 1970-е. Увеличился разрыв между небольшой группой стран (в основном G7), достигших определенных успехов, и всем остальным миром; - Китай достиг самых высоких темпов роста в данный период, хотя не проводил либеральной экономической политики; - Увеличились противоречия и конкуренция между США и Западной Европой, поскольку экономика США растет за счет капиталов и инвестиций, вытягиваемых из других стран, включая западные. Неолиберальные экономисты исходящие из презумпции безупречного функционирования рынка, уверены, что всякая неудача вызвана исключительно воздействием на рынок извне. На самом деле диспропорции и кризис в мировой экономики являются как раз результатом беспрецедентной свободы рыночных отношений в мировом масштабе на протяжении последних 15 лет. Нынешний кризис не может быть разрешен путем возврата к системе отношений существовавших в мировой экономике до начала глобализации. Эти отношения просто технически не могут быть восстановлены. Кризис сопровождается новым обострением «межимпериалистических противоречий», и несет с собой как новые перспективы для левых, так и новые риски для человечества в целом. Если левые не смогут выдвинуть и провести в жизнь собственную альтернативу, выход из кризиса будет предложен реакционными силами. В этом смысле напрашивается сравнение со временами начала 1930-х годов. Организованность и дееспособность международных левых, таким образом, является одной из гарантий демократического развития. Российская экономика: экономика сырья или знаний? (ведущий Саламбек Маигов) Текущее состояние российской экономики: - Олигархическая - Гипертрофированная роль бюрократии - Люмпенизация рабочего класса - Либерализация общественно-политического режима в постсоветский период отразилась прежде всего на внешнеэкономической деятельности. Это привело к разрушению внутреннего производства и перекосу экономики в сторону сырьевого экспорта, превращению в сырьевой придаток развитых стран - Россия оттеснена на периферию мировой экономики. Но в отличие от типичных периферийных стран у нас высокий интеллектуальный потенциал. Но Россия его не использует и активно теряет мозги, не получая ничего взамен Развитие по сырьевому сценарию в любом случае приведет к деградации интеллектуального потенциала, т.к. подобный сценарий в принципе препятствует росту стоимости рабочей силы. Возможности для преодоления отсталости: - Ключ - в развитии левого движения: o Как противостоящего перечисленным процессам o Как пассионарного, мобилизующего общество - Определиться с позиционированием России в мировой экономике и выбрать модель глобализации - Восстановление промышленности - Развитие внутренней экономики в интересах большинства через: o Развитие спроса o Рост занятости o Интеграцию общества o Ставку на малый и инновационный бизнес Сегодня необходимо определить, что является для России целью с точки зрения развития экономики. То есть, требуется дать ответ на вопрос - что мы понимаем под современной экономикой, с учетом уникальности страны. Российские левые должны решить, развивать ли отдельно внутрироссийский, или предложить глобальный модернизационный проект. Национальный капитал: союзник или противник? (ведущий Илья Пономарев) В стране истинно национальный капитал (в традиционном понимании слова) не играет принципиальной роли в структуре экономики. Большую часть финансовых потоков контролируют олигопольные структуры, фактически работающие на иностранные интересы. Ключевым в отношении левых к этим структурам должен быть вопрос о собственности. Итоги незаконной приватизации должны быть пересмотрены одним из нескольких способов: - Доплатой в бюджет разницы между стоимостью покупки и реальной стоимостью актива; - Национализации актива; - Уголовным преследованием преступных руководителей олигополий (олигархов) В настоящее время олигархи изменили свое отношение к власти, начав системный передел политического пространства в своих интересах. Игнорировать этот факт нельзя; необходимо сочетать политику противостояния левых с олигархами с политикой манипуляции их политическими и финансовыми интересами в свою пользу через парламентские и внепарламентские методы борьбы, провоцирование конфликтов и внутренних противоречий. В любом случае, выработка стратегии взаимодействия с финансово-промышленными группами, направленная на ослабление их влияния на политическую и экономическую жизнь в стране, должна стать для левых сил одним из приоритетов. При этом необходимо помнить - чем влиятельнее корпорация в России, тем опаснее взаимодействие с ней. Произошедшие перемены отразились на отношение олигархов с партиями - от покупки отдельных услуг, существовавшей ранее, они перешли к попыткам установить политический контроль над ними. Возник системный риск возникновения двух- или трехпартийной системы с выхолощенными партиями, лоббирующими интересы различных группировок. Следует помнить слова Герцена: «К восходящей звезде грязь не прилипает». В случае последовательного успешного наступления левых могут быть любые формы взаимодействия. В случае же неудач и топтания на месте даже обычные контакты между оппозицией и финансово-промышленными кругами будут трактоваться крайне невыгодным для левых способом. Левые имеют целью построение общества основанного не на товарно-денежных отношениях, а на принципах кооперации и сотрудничества. Тем не менее, возникает вопрос о возможности получения для политической работы средств, в том числе и у предпринимательских структур - в том случае, если это не затрагивает программные установки партий и движений. В таком компромиссе нет ничего аморального. Если средства в итоге пойдут на финансирование забастовочного и рабочего движения, итогом будет развитие классовой борьбы против олигархии за счет средств самих олигархов. Отличительной чертой всех партий в России является их финансовая непрозрачность. Оппозиция имеет право брать деньги у олигархов только при выполнении следующих условий: