Alexandrov_G - Империя

Попробуем взглянуть на события 1917 года глазами современников, глазами тогдашего русского обывателя. В той картине мира, которую он видел, до июля 17-го большевиков не было вовсе. Может быть о большевиках знали в политизированной столице, знали тогдашние "ма-асквичи", которых в 17-м году звали "петербуржцами", но человек в глубинке, а не только тогдашняя Россия, но и сегодняшняя РФ – это именно что глубинка, которой дела нет до той жизни, которой живут "столичные", так вот тогдашний обычный русский человек понятия не имел ни о каких таких "большевиках". Более того, тогдашний человек с улицы вряд ли мог различить чем уж таким особенным отличаются друг от друга все эти "кадеты", "октябристы" и "меньшевики". Немного в стороне стяли эсеры, да и то потому, что вели разговор о земле, а Россия, которая всегда была, да даже и сегодня остаётся страной крестьянской, это сладкое слово пропустить мимо ушей не могла. Все же остальные политические партии для простого человека были на одно лицо, а тогдашняя "политическая жизнь" выглядела всего лишь как разборка столичных бар между собой.

О партии "большевиков" и об их вожаке, инфернальном "Ленине" Россия узнала из газет, которые были тогдашним телевизором, только в июле 1917 года, после того, как тогдашний военный министр и фактически глава Временного Правительства товарищ Керенский обвинил их не больше и не меньше в том, что они являются "немецкими шпионами". Почему большевики? Вопрос этот гораздо интереснее, чем может показаться. Дело в том, что для обвинения кого бы то ни было в "немецком шпионстве", Керенскому не было нужды ходить далеко, он мог с лёгкостью обвинить в том же самом и, замечу, обвинить ничуть не с меньшими основаниями, министров своего собственного правительства.

Отмотаем плёнку немного назад. Давайте покрутим перед глазами одну из самых главных вин, вменяемых большевикам, давайте рассмотрим вопрос о "деньгах кайзера", те самые пресловутые "миллионы германского генштаба".

Деньги эти, конечно же, были, деньги эти использовались по прямому назначению – они шли на развал России, и большевики этими деньгами безусловно пользовались. "Немецкие деньги" были вполне осязаемы и выражались они суммой в 50 миллионов марок или в 40 миллионов тогдашних рублей. Разноска такова: с января 1917 и по июнь 1918 года немцы истратили 40 миллионов марок, затем в июле 1918 было ассигновано дополнительно 40 миллионов, из которых немцы, до того как потерпели поражение, успели истратить ещё 10 миллионов марок. Много это или мало? Лично мне кажется, что очень много, да и вам, сколь состоятельными людьми вы бы ни были, эта сумма безусловно покажется весьма внушительной. Подозреваю, однако, что с точки зрения государства сумма эта отнюдь не является тем же самым, что видят глаза наши завидущие. Но главное не в этом, главное в том, что любые цифры в отрыве от контекста не значат ничего. Вообще ничего. Спор о "золоте кайзера" и о том, какую роль оно сыграло в событиях 17-го года, не имеет никакого смысла по следующей причине – мы не знаем сколько денег немцы тратили на подрывную работу против Франции и против Англии. Сколько денег тратили французы, ведя тайную войну против Германии и сколько денег отпустила казна Его Величества Георга V в своих попытках разрушить изнутри ту же Германию и ту же Россию. Ну и примкнувшую к ним Австро-Венгрию заодно. Да и Османскую Империю тоже, раз уж она нам на глаза попалась.

В этом деле есть и ещё одно обстоятельство, никогда и никем во внимание не принимающееся. И не принимающееся сознательно, по вполне понятной причине. Дело в том, что "золото кайзера" отнюдь не отпускалось целенаправленно именно большевикам. Деньги эти шли на "поддержку левых партий России" вообще. Сколько именно и кому именно досталось того самого золота мы уже, наверное, никогда не узнаем. Но получить кое-какое представление об истинной картине мы можем. Да вот возьмём хотя бы партию эсеров. Возьмём её главу товарища Витю Чернова, который (так же как и Ленин), вернулся в Россию в апреле 1917 года, который (так же как и Ленин) провёл военные годы в Европе (и так же как и Ленин, в основном в Швейцарии), который (так же как и Ленин) принимал участие во всех тогдашних "конференциях" и который (не как Ленин) занимался тем, что издавал в Швейцарии на те самые "деньги немецкого генштаба" революционную литературу, а затем распространял красиво изложенные на бумаге идеи свободы, равенства и братства среди русских военнопленных, находившихся в лагерях на территории Германии и Австрии. Поскольку нам известно, что пленных этих было несколько миллионов человек, то можно легко прикинуть масштаб работы человека, который по возвращении в Россию немедленно (опять же не так, как Ленин) получил пост министра земледелия во Временном Правительстве.

Опять же ничем не выделялись на общем фоне большевики и в смысле численности своих рядов.

В апреле 1917-го, в месяце, когда, курлыкая, потянулись со всего мира в Россию птенцы гнезда, где высиживают революционеров различных толков, на состоявшейся Апрельской Всероссийской Конференции РСДРП собрались делегаты, представлявшие, как было заявлено, 80 тысяч членов партии. Много это или мало? Ну, скажем, кадетов, представлявших "либерально мыслящие круги", в те же месяцы было примерно 100 тысяч человек и кадеты прилюдно рыдали навзрыд, утверждая, что их мало, катастрофически мало для того, чтобы растолкать и перевернуть "опухшую от сна" Россию. А вот в партии эсеров было, по разным источникам, от 400 тысяч до миллиона членов партии.

Масштаб Ленина и масштаб партии большевиков станет нам понятнее если мы вспомним, что ещё в июне 1917 года член ЦК партии большевиков Каменев, который был женат на сестре Троцкого, пользуясь этими счастливо сложившимися партийными и семейными обстоятельствами, устроил встречу двух идеологических и личных противников – Ленина и Троцкого, и устроил он эту встречу по инициативе Ленина. Дело было в том, что Троцкий, который в том момент являлся так называемым "межрайонцем", ещё не выбрал к какой партии ему присоединиться, он ещё поводил по сторонам своим чутким носом, и вот на этой встрече Троцкий презрительно отказался от сделанного ему Лениным предложения присоединться к партии большевиков. Ситуация в высшей степени красноречива – мы видим с одной стороны главу партии Ленина, который, лично ведя переговоры, пытается увеличить ряды своей партии на жалкие 4000 человек (а именно во столько оценивалась численность "межрайонцев") и получает унизительный отказ, а с другой стороны мы видим эсеров, с их то ли полу-, то ли цельно-миллионной численностью.

На состоявшемся тогда же, в июне 17-го, Первом Всероссийском Съезде Советов, делегатов, избранных от большевистской партии было десять процентов. 105 человек из 1090 депутатов. Напомню, что Съезд Советов – это те самый "левые партии России". Если же взять весь спектр тогдашних политических сил, то большевики и вовсе превращались в ускользающе малую величину.